– Я… я полагаю, что да.
– И вы уже знали, что один из них окажется тот, кто на вас напал?
– Да.
– И вы уже опознали его по фотографии?
– Да.
– Предъявляя вам фотографию подозреваемого, не показал ли вам при этом мистер Арчер фотографии других людей и не спросил ли, видите ли вы среди них лицо, которое вам кажется знакомым?
– Разумеется, нет. Мы ведь друзья. Он просто сказал: «Марта, полиция задержала человека, который нас ограбил. Наших денег не нашли, но преступник у них. Вот его фотография».
– То есть сначала сказал, что это именно тот человек, а потом спросил, узнаете ли вы его?
– Да.
– И затем офицер поинтересовался, сможете ли вы опознать подозреваемого среди других людей?
– Да.
– И что вы ему ответили?
– Что определенно смогу.
– Вы все еще держали в руках фотографию, когда говорили ему об этом?
– Нет, я отдала ее ему обратно.
– Мистеру Арчеру или офицеру?
– Офицеру.
– И после того, как он попросил вас явиться в полицию и выбрать подозреваемого из шеренги незнакомых вам людей, вы еще раз посмотрели на фотографию?
– Да.
– Почему?
– Хотела удостовериться.
– Удостовериться в чем?
– Что это тот самый человек.
– Значит, вы не были в этом уверены, когда впервые увидели фотографию?
– Нет, я была уверена.
– Но вы ведь только что сказали, что посмотрели на фотографию во второй раз, чтобы удостовериться.
– Я имела в виду, что хотела удостовериться, что смогу выбрать его среди других мужчин.
– Значит, вы выбрали его из шеренги мужчин не по воспоминаниям о том, кого вы видели в вечер ограбления, а по воспоминаниям о человеке с фотографии?
– Ну, по обоим воспоминаниям…
Мейсон в отчаянии взглянул на часы.
– Почему вы попросили посмотреть на фотографию во второй раз?
– Возражаю, ваша честь, – заявил заместитель окружного прокурора. – Этот вопрос уже задавался, и на него ответили.
– Поддерживаю, – резко согласился судья Иган. – Предполагаю, что защита уже исчерпала эту фазу перекрестного допроса и должна передвинуться к следующей.
– Что ж, тогда я хотел бы поинтересоваться тем, что именно произошло в момент ограбления, миссис Лавина, – послушно сменил тему Мейсон. – Итак, вы ехали на виллу «Лавина-2».
– Да.
– Как вы были одеты?
– Я была в той же одежде, что и сейчас.
– И, насколько я понимаю, – небрежно бросил адвокат, – при вас была та же сумочка, что лежит сейчас на ваших коленях?
– Да. – Свидетельница вдруг прикусила губу и быстро поправилась: – Нет, я ошиблась. В момент ограбления у меня была другая сумочка. Естественно, ведь грабитель забрал мою сумочку, мистер Мейсон.
– Вы отчетливо помните обстоятельства ограбления?
– Да.
– Мистер Арчер ваш друг с давних пор?
– Я знаю его уже продолжительное время.
– Он курит?
– По-моему, да, курит.
– Курил ли он в момент ограбления?
Миссис Лавина отвела глаза в сторону, приложила руку в перчатке к щеке и протянула:
– Дайте подумать… Я не уверена.
– Но разве не факт, – напомнил Мейсон, – что, когда мистер Арчер остановил машину у светофора, он сунул в рот сигарету и наклонился вперед, чтобы включить электрический прикуриватель на приборной панели? Именно поэтому вы не видели, как грабитель приблизился к машине с левой стороны, до тех пор, пока он не открыл дверь рывком?
Наступило молчание.
Судья Иган посмотрел на часы и беспокойно заерзал в кресле.
– Отвечайте на вопрос, – поторопил свидетельницу Мейсон.
– Ох, извините меня. Я на минуту задумалась о другом.
– О чем же вы задумались? – спросил Мейсон.
Миссис Лавина улыбнулась:
– Я совершенно уверена, что это не имеет отношения к делу.
– Тогда отвечайте на вопрос.
– Я… мне очень жаль, но боюсь, я забыла, о чем вы спросили. Что-то вдруг всплыло у меня в памяти. – Она улыбнулась присяжным, и несколько очарованных ею мужчин радостно ответили на ее улыбку.
Секретарь суда монотонно зачитал вопрос:
– «Разве не факт, что, когда мистер Арчер остановил машину у светофора, он сунул в рот сигарету и наклонился вперед, чтобы включить электрический прикуриватель на приборной панели? Именно поэтому вы не видели, как грабитель приблизился к машине с левой стороны, до тех пор, пока он не открыл дверь рывком?»
– Я… я не уверена.
– Разве не факт, что в тот самый момент, когда мистер Арчер выпрямился, держа в правой руке прикуриватель, грабитель сунул ему в лицо пистолет, а когда мистер Арчер поднял руки, прикуриватель выпал и прожег дыру в обивке кресла? Если желаете, можете посмотреть на фотографию машины мистера Арчера, миссис Лавина. Там отчетливо видна круглая дыра в обивке переднего сиденья.
– Я… я думаю, мистер Мейсон, что именно так все и произошло.
– Это наверняка должно было запечатлеться в вашей памяти, – заметил адвокат. – От загоревшейся обивки должно было быть немало дыма.
– Предлагаю вам спросить об этом мистера Арчера, мистер Мейсон.
– Благодарю вас за предложение, но я спрашиваю вас.
– Я не уверена, что действительно могу ответить на этот вопрос.
– Почему же?
– Господи помилуй, мистер Мейсон, я не бревно и не камень, а человеческое существо с эмоциями. Не можете же вы предполагать, что женщина, подвергшаяся ограблению, запомнит каждую мельчайшую подробность!
– Вы помните каждую мельчайшую подробность черт лица подозреваемого?
– В общих чертах.
– Какого цвета у него глаза? Нет-нет, не смотрите, просто скажите, какого цвета его глаза?
– Я не знаю.
– Какого цвета была его одежда в вечер ограбления?
– Такого же, как и сейчас.
– Во что он был одет, когда вы увидели его на опознании?
– В то же самое… извините, я не уверена.
– Когда мистер Арчер подъехал к перекрестку, где произошло ограбление, в каком ряду находилась ваша машина? В том, что ближе к обочине, или в том, что ближе к центру дороги?
– К… к центру дороги.
– В таком случае, если обвиняемый открыл дверцу с левой стороны, он должен был стоять на…
– Нет, – возразила она, – прошу прощения. Это моя ошибка. Теперь я вспоминаю, это был ряд с правой стороны, ближе к обочине.
– Назовите точное время, когда было совершено ограбление, – попросил Мейсон.
– Так, тринадцатого сентября…
– Нет, я имею в виду время суток.
– Это произошло… ну, вечером.
– В девять часов?
– Я не смотрела на часы, мистер Мейсон.
– В десять?
– Говорю вам, я не смотрела на часы.
– В одиннадцать?
– Извините, мистер Мейсон, я… нет, это было до одиннадцати, потому что аптека закрывается в одиннадцать.
Судья Иган откашлялся и сказал:
– Время подошло к пяти часам. Заседание прерывается до десяти часов утра в понедельник. Просьба к присяжным до этого момента не обсуждать дело между собой и не позволять никому делать это в вашем присутствии; кроме того, никто из вас не должен выражать своего мнения до тех пор, пока дело не будет представлено вам для окончательного решения. Суд удаляется на перерыв.
Дрейк протолкался к Мейсону через поток выходящих из зала людей.
– Ну? – спросил тот.
Детектив покачал головой:
– Ускользнула.
– Черт побери! Тебе следовало это предусмотреть.
– Перри, клянусь, я… ну, просто не могу этого понять. Я был готов поклясться, что эта девушка будет с нами. Она сама хотела дать показания, уверяла, что вообще один-единственный раз подвозила миссис Лавину, когда они ездили на окраину по магазинам, и это было в послеобеденное время.
– А как насчет вечера ограбления, Пол? Где тогда находилась Кейлор?
– Она не помнит. Думает, что на вилле «Лавина-1». Не могла точно определить дату.
– Ты хочешь сказать, что она не помнит, как обсуждала ограбление с миссис Лавиной? Или та не рассказывала ей о том, что на нее напали?
– Нет, – прервал его Дрейк. – Миссис Лавина упомянула в разговоре с ней об этом происшествии лишь неделю назад. Вот почему Инес Кейлор утверждает, что не подвозила ее с места ограбления.
– Черт побери! – выругался адвокат и тут же уточнил: – Она уверена?
– Абсолютно уверена.
– Тогда необходимо ее опять найти, Пол. Это очень важно.
– Постараемся, – пообещал Дрейк. – Я же просил ее подождать, пока не приду за ней сам. Мне и в голову не приходило, что она может нас обмануть. Казалась мне такой прямой девчонкой, да и приехала со мной из Лас-Вегаса без малейших возражений.
– Ну, теперь у нас появилась совершенно новая ниточка, с которой придется поработать, – отозвался Мейсон. – И не стой тут с таким растерянным видом, чтобы присяжные подумали, будто мы сомневаемся в благополучном исходе дела. – Он театрально хлопнул Дрейка по плечу и громко сказал: – Великолепно, Пол! Отличная работа!
Кое-кто из присяжных, выходивших в этот момент из своей ложи, посмотрел на них с дружелюбным любопытством.
