– Я просто знаю. На основании следов!
– А вы их искали?
– Да, сэр.
– Собачьи?
– Да, сэр.
– До того, как появилась «собака» в данном деле?
– По всей вероятности… да.
– Итак, вы искали собачьи следы?
– Не совсем…
– Значит, не искали?
– Мы обследовали участок.
– И не заметили собачьих следов?
– Нет, сэр.
– А следы койотов?
– Вы знаете, я не могу поручиться, что там не было следов животных.
– Но вы не желаете заявлять, что там таковые были?
– Совершенно верно.
– Так все же, были там собачьи следы?
– Валяйте, издевайтесь!
– Свидетель, призываю вас к порядку! – сурово сказал судья. – Отвечайте защите!
– Я не знаю… – буркнул Джеймсон.
Мейсон снисходительно улыбнулся:
– Благодарю вас, мистер Джеймсон. Это пока все.
Судья посмотрел на часы, потом на обескураженного прокурора.
– Вот теперь, – сказал он, – можно объявить перерыв.
Перри Мейсон шагал по кабинету в своей излюбленной позе: голова поднята, большие пальцы засунуты за лацканы пиджака.
Делла Стрит, сидевшая за своим столом, следила за ним с участием.
Вот уже час продолжалось это хождение. Мейсон останавливался только для того, чтобы закурить новую сигарету или бросить окурок.
Примерно к девяти часам он мрачно заявил:
– Если не придумаю какой-нибудь астрономический трюк в этом деле, я проиграю его!
Делла обрадовалась: если Мейсон заговорил, значит, наступила какая-то разрядка.
– Разве вы не можете дать часам говорить самим за себя?.. Не случайно они были поставлены на звездное время!
– Сначала нужно доказать, что эти треклятые часы имеют отношение к убийству.
– Но ведь их нашли неподалеку?
– Мало ли что. Так и вижу ледяной взгляд судьи. Он вправе недоумевать, а что я отвечу?
– Не знаю, – вздохнула Делла.
– Вот именно, я тоже. Звездное время используется для определения положения небесных тел, а не земных…
– Как вы считаете, шеф, она виновна?
– Зависит от того, как понимать. Если она его и убила, это могло быть случайностью, вызванной какими-то непредвиденными обстоятельствами, а не заранее обдуманным действием. Но она могла спустить курок, я не сомневаюсь.
– Почему она молчит о смягчающих обстоятельствах?
– Боится повредить кому-то еще, но самое примечательное, Делла, тут – двухступенчатое преступление.
– То есть?
– Так оно выглядит. Перед тем как расправиться с Хардисти, кто-то завладевает его добычей. Сначала вводит ему скополамин, и он проговаривается… А может быть, и проще. Кто-то выследил его и забрал деньги.
– Не доктор и не Милисент?
– Ни в коем случае. Иначе деньги были бы уже на своем месте, в банке у мистера Блейна.
– Да, конечно.
– Вот и получается, тут действует третий… И он, черт возьми, Делла, обязан быть каким-то образом связан с часами! Это надо объяснить.
В дверь постучали, и тут же просунулась лукавая физиономия Дрейка. Он вошел в комнату, сияя.
– Задал же ты работенку, Перри! Видел бы ты, как они лазают по каньону с фонариками! Джеймсон поклялся доказать, что никакого револьвера там и в помине не было.
– Я знал, он туда полезет, – рассеянно подтвердил Мейсон. – Наша беседа в суде меня позабавила, но не подсказала, как часы могут быть связаны с убийством.
– Астрология! – важно изрек Дрейк.
– Для дураков. Судья Кенпильд на такую приманку не клюнет.
– Как сказать… Есть вовсе не глупые особы, которые увлекаются астрологией. Я выяснил кое-что в отношении миссис Пейсон.
– Господи, а она-то при чем?
– Увлекается звездами.
Мейсон нахмурился.
– И это еще не все… Ты был прав и в отношении второго осколка, Перри.
– Да?
– Я побывал у окулиста. Он заявляет: осколки от разных стекол. Тот, что находится у Мак-Ниира, может быть от очков Хардисти, но тот, который нашел ты, – от других очков, вообще другого человека. Значит, были разбиты две пары очков. Причем вторая принадлежит человеку в возрасте около сорока лет. А Джеку было тридцать два, Милисент – двадцать три, Блейну – пятьдесят два, Адели – двадцать шесть, Витону – тридцать пять… А вот Мирне Пейсон может быть около сорока, хотя она и выглядит моложе. Не хочет старить себя очками, вот и скрывает…
– Ты уже что-нибудь выяснил?
– Откуда? Мне эта версия только пришла в голову, насчет Мирны в связи с очками… Не учел.
– Учти.
– Я уже иду. Что еще?
– Ох, если бы что-нибудь уловить насчет тех часов! Ничего не могу придумать.
– У тебя всегда так. Ничего, ничего, а потом ка-ак выдашь! Так я пошел насчет Мирны.
– Поосторожней, Пол, – рассмеялась Делла, – это тебе не какая-нибудь старая карга!
– Плевать на всех красавиц мира, когда я на работе!
Детектив подошел уже к двери, но остановился и вынул из кармана бумажник. Со всеми предосторожностями он вытащил из него небольшой кружочек черного цвета, вырезанный из картона.
– Эту штуковину я нашел примерно ярдах в двадцати от того места, где были закопаны часы первый раз. Может, и ерунда, но я решил тебе показать.
Мейсон осмотрел находку.
– Что бы это могло быть? Кружок специально вырезан, очень тщательно, из новенького картона.
– Да, кто-то для чего-то его сделал.
– Спасибо, Пол. Кто знает, не поможет ли это нам?
– Так я пошел.
После ухода Пола Мейсон долго сидел, покачивая головой. Наконец сказал:
– Не увязывается: часы, очки, звезды…
Тут он приложил палец к губам.
– Что такое? – встрепенулась Делла.
– Марта Стивенс!
– Ну и что она?
– Ей тридцать восемь лет.
– Не понимаю.
– Ей тридцать восемь, то есть под сорок, она носит очки, умеет делать уколы, так как мистеру Блейну требуется делать их дважды в день… Доходит?
– Господи, да!
– И на следующий день после убийства, когда исчезла Адель Блейн, какая-то Марта Стивенс зарегистрировалась в отеле «Сент-Бенито». Мы так и не удосужились проследить эту ниточку. Не поняла?
Делла перестала дышать.
– А теперь?..
– Начинаю догадываться. У Марты Стивенс было с кем-то назначено там свидание, а приехать она не могла, вот за нее и отправилась Адель.
– Чтобы встретиться… с кем же?
Мейсон потянулся к телефону и попросил соединить его с квартирой Блейнов, а через пару минут уже говорил:
– Это вы, миссис Стивенс? Кроме вас, дома никого нет? Ясно. Мистер Блейн хочет, чтобы вы взяли все необходимое для инъекции инсулина и приехали в Детективное агентство Пола Дрейка… Не знаю… Очевидно, переволновался в суде… Так сумеете вы это сделать?.. Спасибо.
Делла с любопытством смотрела на Перри Мейсона.
– Ну и что это вам даст?
Адвокат выдвинул ящик стола и достал оттуда связку отмычек.
– Пока это даст мне возможность обыскать комнату Марты и заняться расследованием в том направлении, о котором не подумал дражайший Мак-Ниир. И, если повезет, похитить пару очков.
– А что бывает за кражу со взломом?
– Я иду в дом, владелец которого нанял меня для защиты. Да и взлома не будет… Впрочем, если меня засекут за этим занятием, местная прокуратура не допустит никаких поблажек. Постараемся не доставлять им этой невинной радости. Едем!
Дом Винсента Блейна был построен в эпоху мира, покоя и финансового благополучия. Просторное здание, украшенное колоннами, портиками и прочим, вышедшим из моды. Окинув его опытным взглядом, Мейсон проговорил:
– Видимо, ее комната где-то позади.
– Проверим сначала черный ход? – предложила Делла.
– Без проверки могу сказать, он заперт изнутри, а ключ в ящике. Попытаем счастье у парадной двери…
Людей на улице было немного. Дождавшись, когда исчез последний прохожий, адвокат и Делла скользнули на темное крыльцо.
Замок поддался сразу, Мейсон посчитал этот факт счастливым предзнаменованием. В помещении пахло дорогими сигарами и вкусной едой. Этот запах сохранялся только в деревянных домах, кирпичная кладка его не держит.
– Припоминаю, в задней половине была лестница, – сказал Мейсон.
– Ее комната может быть у лестницы, – подсказала Делла.
Так оно и оказалось.
– Трудно будет осматривать помещение при свете фонарика! – пожаловалась Делла.
Мейсон щелкнул выключателем. Вспыхнул свет.
– Проверь только все шторы, Делла. Я уверяю тебя, привычный свет ничем не обеспокоит соседей, тогда как пляшущий свет фонарика…
Делла проверила шторы.
– Хорошо, – сказал Мейсон. – Приступим.
– Но что мы ищем?
– Неизвестно. В этом главная прелесть… – Адвокат вдруг замер. – Что это было, Делла? Кто-то бросил камешек в окно? Тише… Подождем.
Еще один камень ударил в окно.
– Может, выключить свет и посмотреть, кто внизу?
– Давай.
Мейсон выключил свет, а Делла отвела штору в сторону и осторожно выглянула.
– Это мужчина, – объявила она, – он махнул мне рукой и пошел к черному ходу. Будет стоять там и ждать, пока я его впущу в дом.
