– Да, сэр, обследовал.
– Вы нашли кровь?
– Нет.
– У меня все, доктор.
– Минутку, доктор, – сказал Мун. – Вы рассчитывали, что обнаружите кровь?
– Не обязательно. Кровотечение было небольшим из-за узости ран, которые почти сразу закрылись. Имело место внутреннее кровотечение, но наружного почти не было. Вполне вероятно, что всю кровь впитал материал майки.
– У меня все, доктор.
– Еще один вопрос, доктор, – сказал Мейсон, улыбнувшись. – Вы обычно пользуетесь очень эффективным и точным методом для определения наличия крови, не так ли?
– Да, сэр.
– Этот метод позволяет обнаружить даже микроскопическое количество крови?
– Да. Кроме того, он помогает обнаружить и некоторые другие вещества.
– Вы обследовали ковер с помощью этого метода?
– Нет, сэр. Мы просто осмотрели поверхность ковра, но следов крови не обнаружили.
– Почему вы не воспользовались тем методом?
– Честно говоря, мы тогда не думали об этом, мистер Мейсон. Когда полицейские впервые увидели тело, они предположили, что, как и утверждал обнаруживший тело человек, оно вывалилось из буфета, когда открылась дверца. И только после экспертизы стало ясно, что это утверждение не соответствует истине. К тому времени этот ковер уже основательно потоптали, и в офисе обвинителя решили, что теперь искать там какие-либо улики и тем более всерьез говорить о них в суде – дело напрасное.
– У меня все, – сказал Мейсон.
– Это все, доктор, – подтвердил Мун.
Доктор Гановер с явным облегчением покинул свидетельское место.
– В качестве следующего свидетеля обвинения вызывается миссис Эрма Нортон, – сказал Делберт Мун.
На свидетельском месте появилась высокая, тощая женщина с близко посаженными глазами и тонкой ниточкой решительного рта. Она назвала свое имя и сообщила, что проживает в «Мендон Апартментс».
– Это тот многоквартирный дом, в котором находятся квартиры мистера Брогана и мистера Фрича?
– Да, сэр.
– Я попрошу вас мысленно вернуться в ночь с шестого на седьмое число, миссис Нортон, – сказал Мун, поднимаясь с места. Он разгладил пиджак, поправил волосы и обвел взглядом публику, всем своим видом как бы обещая ей сенсационную новость.
– Да, сэр.
– Что вы делали около половины первого ночи седьмого числа?
– Я находилась в своей квартире.
– А чем вы конкретно занимались?
– Я собиралась ложиться спать, но ждала, когда придет соседка.
– Кто эта соседка?
– Женщина, которая живет в соседней квартире.
– Какой номер вашей квартиры?
– Шестьсот семь.
– А квартиры соседки?
– Шестьсот девять.
– Расскажите подробней о вашей соседке.
– Это молодая женщина. Моя знакомая.
– Она вам небезразлична? Между вами установились доверительные отношения? Вы можете сказать только «да» или «нет».
– Да.
– Настолько доверительные, что вы заинтересовались тем, когда она в ту ночь вернется домой?
– Да, сэр.
– И не ложились спать именно поэтому?
– Да.
– И каков был результат ваших наблюдений?
– Дверь моей квартиры была чуть приоткрыта. Я прислушивалась к шуму лифта. И без двадцати пяти час…
– Вы услышали шум лифта?
– Да, сэр.
– Что было потом?
– Я услышала, как дверь лифта отворилась и в коридоре раздались шаги. Я решила, что это моя знакомая, и хотела дать ей знать, что не сплю – на тот случай, если ей понадобится какая-нибудь помощь, – и открыла дверь, чтобы окликнуть ее. Но я не услышала шагов, приближающихся к моей квартире, и поняла, что кто-то стоит у лифта и смотрит на номера квартир, и выглянула из двери.
– Вы можете назвать человека, которого увидели?
– Да, сэр. Это обвиняемая в настоящем процессе.
– Та, что сидит сейчас рядом с адвокатом Мейсоном?
– Да, сэр.
– Если суд позволит, я попрошу обвиняемую встать.
– Встаньте, – сказал судья.
Хэрриет Бэйн поднялась.
– Это та женщина? – спросил Мун.
– Да, сэр. Это она.
– Вы видели, куда она направилась тогда?
– Да, сэр. Я продолжала наблюдать за ней. Она направилась в конец коридора, к квартире, которую снимал Фрэнк Риди.
– Вы имеете в виду мужчину, которого знали тогда как Фрэнка Риди?
– Да, сэр.
– Теперь вам известно его настоящее имя?
– Да, сэр.
– Назовите его.
– Дж. Дж. Фрич.
– Посмотрите на эту вот фотографию покойного Фрича и скажите, этого ли человека вы при его жизни знали как Фрэнка Риди.
– Да, это он.
– Я прошу зафиксировать опознание, ваша честь. А теперь, миссис Нортон, скажите, что делала обвиняемая?
– Она позвонила.
– В квартиру Фрича?
– Да. Она позвонила два или три раза. И мистер Риди, то есть мистер Фрич, открыл дверь и впустил ее.
– Вы видели, как она выходила из этой квартиры?
– Нет, сэр.
– Вы продолжали какое-то время наблюдать?
– Да, сэр.
– Как долго?
– Минут десять.
– А потом?
– Наконец вернулась моя знакомая, сказала мне, что все у нее утряслось, и я легла спать.
– Можете начинать перекрестный допрос, – сказал Мун.
– Вы без труда опознали обвиняемую? – улыбнулся свидетельнице Мейсон.
– Да, сэр.
– У вас отличное зрение?
– Да, сэр, я хорошо вижу.
– Вы носите очки?
– Нет, сэр.
– Вы никогда их не надеваете?
– Только когда читаю.
– Вы всегда надеваете их, когда читаете?
– Да.
– Вы видите без очков?
– Да, сэр.
– Но читать без них не можете?
– Да, сэр.
– Для чтения вам необходимы очки?
– Да, сэр. Необходимы. Я уже вам говорила, – ответила женщина раздраженно.
– А сейчас на вас нет очков?
– Вы же видите, сэр, – нет.
– Но вы смогли опознать обвиняемую, когда она встала?
– Да, сэр.
– Сегодня вы впервые после той ночи увидели обвиняемую?
– Нет, сэр.
– Вы видели ее в тюрьме?
– Да, сэр.
– Среди других женщин?
– Нет, сэр. Она была одна.
– Ее вам показали?
– Да, сэр.
– Кто?
– Сержант Голкомб.
– И что сказал вам сержант Голкомб?
– Если суд позволит, я возражаю против такого вопроса как неправомерного и основанного на слухах, – сказал Мун.
– Возражение принимается, – решил судья Кейлор.
– Вам кто-нибудь тогда указал на обвиняемую?
– Я сама указала на нее.
– Вы сказали, что эта женщина является обвиняемой?
– Да, сэр.
– Но кто первым обратил на нее ваше внимание?
– Ну конечно, полицейские, они хотели знать, опознаю ли я ее. Для этого меня и повезли в тюрьму.
В зале послышался смех.
– Значит, сначала полицейские указали вам на обвиняемую, а затем вы указали на нее полицейским?
– Да, я подтвердила, что именно ее видела в нашем доме.
– Вам ее только показали?
– Да, сэр.
– И вам сообщили, что эта женщина – Хэрриет Бэйн, арестованная за убийство Фрича?
– Да, сэр.
– А теперь скажите, как вы смогли без очков опознать Фрича на фотографии?
– Я… Мне было видно.
– Вы видели достаточно хорошо, чтобы опознать его?
– Да, сэр.
Мейсон взял со стола книгу со сводом законов и протянул ее свидетельнице.
– Пожалуйста, прочитайте один абзац, любой абзац вот на этой странице. Прочитайте без очков.
Она взяла книгу, прищурилась, поднесла ближе к глазам, затем отнесла подальше.
– Я не могу прочитать без очков, – сказала она. – Я плохо различаю буквы.
– А как же вы различили черты лица на фотографии?
– Я знала, чья это фотография, – гордо заявила она.
– Откуда?
– Помощник окружного прокурора, мистер Мун, сказал мне, что это фотография Фрича, – снисходительно пояснила женщина.
– Благодарю вас, – опять улыбнулся Мейсон. – У меня все.
Мун, для которого такой поворот дела был явно неожиданным, сердито спросил свидетельницу:
– Но ведь несмотря на то, что на вас нет очков, вы видели эту фотографию достаточно хорошо, чтобы узнать на ней человека, который был вам известен как Фрэнк Риди, не правда ли?
– Возражаю против этого вопроса как наводящего, – сказал Мейсон.
– Я задаю его после перекрестного допроса, ваша честь, – сказал Мун.
– Не имеет значения, – возразил Мейсон. – Нельзя подсказывать своему свидетелю.
– Вам лучше по-иному сформулировать вопрос, – посоветовал судья Кейлор.
– Но, ваша честь, после перекрестного допроса часто появляется необходимость заострить внимание свидетеля на определенной части его показаний – той части, которую желательно опровергнуть.
– Задавайте вопросы, – сказал Мейсон, – только не подсказывайте.
– Вы не имеете права мне указывать.
– Похоже, и судья не имеет права. Суд уже вынес решение.
– Ну, полноте, джентльмены, – вмешался судья Кейлор, – не нужно личных выпадов. Суд принял возражение адвоката. Сформулируйте ваш вопрос иначе, мистер помощник окружного прокурора.
– Вы видели эту фотографию? – спросил Мун свидетельницу.
– Да, сэр.
– Вы опознали человека на ней?
