На этот раз полицейский, знавший, что от него требуется, уложился в семь секунд.
Судья Эллиотт, засекавший время по своим часам, заметил:
– Где-то около шести секунд.
– Между шестью и семью, – возразил Мейсон.
– Ваша честь, это не имеет абсолютно никакого значения, – запротестовал Флойд. – Обвиняемая могла вытащить револьвер из сумочки, перевернуть и приготовить к стрельбе перед тем, как нажать на кнопку звонка. Мори Кассел открыл ей дверь и оказался бессильным что-либо предпринять.
– А что произошло потом? – спросил Мейсон.
– Не пытайтесь и меня подвергнуть перекрестному допросу, – огрызнулся Флойд.
– В своих заявлениях я буду обращаться к Высокому Суду, – улыбнулся Мейсон. – Если обвиняемая позвонила в дверь, достав револьвер из сумочки и приготовившись к стрельбе, то Мори Кассел был бы застрелен прямо у двери. Однако его застрелили в дальнем конце квартиры, когда он стоял у кровати или сидел на краешке, причем стреляли с некоторого расстояния, так как следов пороха у раны не обнаружено.
– Сейчас не время проводить прения, – заметил судья Эллиотт. – Вы доказали то, что хотели, мистер Мейсон.
– Обвиняемая могла войти с взведенным револьвером и заставить Мори Кассела отступить в дальнюю часть квартиры, – настаивал Флойд.
– С какой целью? – поинтересовался Мейсон.
– Для устрашения. Ну, у кого еще мог оказаться револьвер ее брата и… Это абсурд, и мы только зря теряем время.
– Тогда почему вы его теряете?
– Не пытайтесь меня допрашивать! – в раздражении закричал Флойд.
– Прошу прощения у Высокого Суда, – извинился Мейсон. – Я вынужден был возразить.
Судья Эллиотт улыбнулся.
– Продолжайте представление вашей версии, мистер Мейсон. У вас есть еще вопросы к этому свидетелю?
– Один или два, с разрешения Высокого Суда. – Мейсон повернулся к полицейскому: – Вы тщательно обыскали квартиру, не так ли?
– Да. И не только я. Нас было несколько человек.
– Вы обратили внимание на гардероб усопшего?
Полицейский улыбнулся.
– Еще бы.
– Старательно подобран?
– Еще как.
– Вы обратили внимание на то, что вещи усопшего шились на заказ?
– Верхняя одежда точно шилась в ателье, а нижнее белье, как я предполагаю, изготавливалось по специальному заказу, потому что везде были вышиты его инициалы.
– Вся верхняя одежда была сшита на заказ?
– Да, сэр.
– Вся?
– Вся… Нет, минутку. Одно пальто выделялось из общего ряда.
– А вы примеряли это пальто на усопшего, чтобы выяснить, его оно или не его?
– Мы не надевали пальто на труп, если вы это имеете в виду.
– Сколько времени вам понадобится, чтобы доставить это пальто в зал суда?
– О, ваша честь! – закричал Флойд тоном человека, терпению которого пришел конец. – Это абсурдно. Подобный подход смехотворен. Я понятия не имею, где находится это пальто. Наверное, в конторе коронера… Суд говорил, что не позволит адвокату защиты уходить в сторону. А что он делает сейчас?
Судья Эллиотт уже собрался кивнуть, однако нахмурился и в задумчивости посмотрел на Мейсона.
– Вы готовы выступить с заявлением, адвокат? – спросил он.
– С радостью, ваша честь. Я прошу принести это пальто в зал суда. Я считаю его ключевой уликой по слушаемому делу. У меня остался только один вопрос к свидетелю, находящемуся в настоящий момент на месте дачи показаний. Этим я закончу перекрестный допрос свидетелей обвинения и приступлю к представлению версии защиты. В качестве своей первой свидетельницы я приглашу Стеллу Граймс, частного детектива. Я надеюсь, что еще до завершения ее допроса интересующее меня пальто окажется в зале суда. Я также вручил повестку о явке в суд портному, который шил всю одежду Мори Кассела. Он даст показания о том, что не шил это пальто и оно не соответствует размерам Мори Кассела.
– Хорошо, заканчивайте перекрестный допрос свидетеля, находящегося в настоящий момент на месте дачи показаний, – согласился судья Эллиотт. – Суд приказывает представителям окружной прокуратуры доставить в зал суда пальто, о котором идет речь… Если адвокат защиты и пошел на какую-то уловку, то он придумал весьма необычный ход. Продолжайте, мистер Мейсон.
– Вы находились в лаборатории, когда исследовали револьвер, обнаруженный в самолете? – обратился Мейсон к полицейскому.
– Да.
– С него снимали отпечатки пальцев?
– Да.
– Их идентифицировали?
– Ни одного, годного к идентификации, не оказалось. Вы же сами знаете, мистер Мейсон, что, в противоположность тому, что пишут в детективах, обнаружение отпечатков пальцев на револьвере – я имею в виду годных для идентификации – это скорее исключение из правил, чем норма. Подобное удается лишь в малом проценте случаев.
– Я понимаю. С оружием проводили еще какие-нибудь тесты?
– Вы имеете в виду баллистические?
– Нет, исследование крови.
Полицейский колебался несколько секунд, а потом ответил:
– Да, такие тесты проводились. Использовался очень чувствительный реактив, который помогает обнаружить кровь, даже если не удается классифицировать ее группу.
– Бензидиновая проба?
– Все правильно.
– Значит, в данном случае к револьверу применялась бензидиновая проба?
– Да.
– И какой она дала результат?
Свидетель снова заколебался, а потом начал осторожно подбирать слова:
– Произошла химическая реакция. Очевидно, кровь была на всей поверхности револьвера. Скорее всего, кто-то постарался наскоро смыть ее водой или протереть влажной тряпкой.
– На этом я заканчиваю свой перекрестный допрос, – объявил Мейсон.
– У вас есть еще вопросы к свидетелю? – обратился судья Эллиотт к Ральфу Флойду.
– Нет. Я считаю все поднятые адвокатом защиты вопросы совершенно не относящимися к делу.
– Итак, мистер Мейсон, вы желаете представить версию защиты? – повернулся судья Эллиотт к адвокату.
– Да. Я хотел бы пригласить свою первую свидетельницу, мисс Стеллу Граймс.
Стелла Граймс прошла вперед, продиктовала секретарю суда свое полное имя, возраст, адрес и род занятий.
– Когда вы впервые увидели обвиняемую по этому делу? – обратился Мейсон к свидетельнице.
– Вечером одиннадцатого. Мистер Дрейк и я сидели в такси в черных очках. Мистер Дрейк поместил в газету объявление, предлагая лицу, собирающемуся заплатить деньги, передать их человеку, сидящему в такси в определенное время и в определенном месте.
– Вы разговаривали тогда с обвиняемой?
– Нет. Она прошла мимо машины два или три раза, однако не подала никакого знака: ни о том, что узнала нас, ни о том, что желает что-то сказать.
– Когда вы видели ее в следующий раз?
– На следующий день.
– Где?
– В гостинице «Виллатсон».
– В каком номере?
– Семьсот шестьдесят седьмом.
– Что произошло, пока вы находились в семьсот шестьдесят седьмом номере?
– Я получила указание занять этот номер.
– А на самом деле этот номер занимала обвиняемая?
– Да, сэр.
– А что произошло с ней?
– Вы сняли для нее другой номер на том же этаже и отвели ее туда.
– Что случилось дальше?
– В дверь постучали, и усопший нанес нам визит.
– Под усопшим вы имеете в виду Мори Кассела?
– Да, сэр.
– Передайте, пожалуйста, суть разговора с ним.
– Сразу же становилось очевидно, что он ожидал получить деньги, причем от мужчины. При виде двух человек в номере у него зародились подозрения. Скорее всего, он испугался, что для него приготовлена ловушка.
– И что он сделал?
– Вы подали мне кодовый сигнал, мистер Мейсон. Я притворилась вашей подружкой, с которой вы только что приятно провели время. Я поцеловала вас, вышла из номера и, в соответствии с вашими указаниями, поймала такси и сидела в машине, наблюдая за выходом из гостиницы. Когда Мори Кассел появился, я велела таксисту следовать за ним. Мы сидели у него на хвосте до многоквартирного дома «Таллмейер». Потом я отчиталась перед вами, сообщила вам номер машины и адрес Кассела.
– А потом?
– Я осталась в семьсот шестьдесят седьмом номере, поджидая, чтобы кто-нибудь со мной связался, требуя отступные.
– Когда обвиняемая находилась в том же номере, вы видели ее сумочку?
– Да.
– Ту сумочку, которую приобщили в качестве вещественного доказательства к слушаемому делу?
– Или эту, или абсолютно идентичную.
– Сейчас я положу в эту сумочку револьвер, из которого, как предполагается, вылетела пуля, послужившая причиной смерти Мори Кассела. По вашему мнению, револьвер мог находиться в сумочке, когда обвиняемая покинула семьсот шестьдесят седьмой номер?
– Определенно нет. Только не этот револьвер. Я, несомненно, обратила бы внимание на искаженную форму сумочки.
– Вы можете проводить перекрестный допрос, – повернулся Мейсон к Ральфу Флойду.
– Револьвер мог находиться у обвиняемой в каком-то другом месте, в чемодане или на теле, а потом она переложила его в сумочку, – заметил заместитель окружного прокурора.
