— Эй, к чему это вы клоните? Это ваши слова, а не мои.
— Я просто суммирую сказанное вами. Вы говорили миссис Давенпорт, что муж злоупотребляет ее деньгами?
— Да.
— Что он увлекался другими женщинами?
— Я так подозревала.
— Что он пытался прибрать к рукам ее наследство, чтобы слить его со своими фондами и все запутать таким образом, чтобы она оказалась без денег?
— Я... это фактически не мои слова.
— Но вы пытались таким образом передать общий смысл?
— Да.
— Итак, приблизительно десять дней назад Эдвард Давенпорт заявил, что он собирается в Парадиз?
— Да.
— И попросил жену упаковать вещи?
— Да.
— Про конфеты ничего не говорилось?
— Он сказал, что хотел бы взять с собой новую коробку, в старой осталось все две-три конфеты.
— Что вам известно о том, как она укладывала вещи и приобретала коробку с конфетами?
— Совершенно ничего. Я только потом узнала, что она купила две коробки конфет.
— И одна из них оказалась в его чемодане?
— Я так думаю. Лично я не видела.
— Как по-вашему, миссис Давенпорт могла иметь какое-либо отношение к ядам?
— Ее страсть — садоводство. Она постоянно экспериментирует с разными растворами для опыления растений и сама их готовит.
— У нее имелись мышьяк и цианистый калий?
— Я не знаю.
— Вы говорила с ней о ядах?
— Да.
— Она не упоминала о мышьяке и цианистом калии?
— Она говорила что-то про какие-то составы.
— А говорила она вам о мышьяке и цианистом калии?
— Ваша честь, — прервал прокурора Мейсон, — налицо попытка со стороны обвинения провести перекрестный допрос своего собственного свидетеля.
— Она — свидетель, предубежденный против выставившей его стороны, — едко заметил Вандлинг.
— Возражение отклоняется, — произнес судья Сайлер.
— Говорила она вам, что у нее есть цианистый калий и мышьяк? — в третий раз спросил Вандлинг.
— Да.
— Обсуждала она с вами факт сокрытия этих ядов? Их захоронения?
Сара Ансел как воды в рот набрала.
— Отвечайте на вопрос, — потребовал Вандлинг.
— Да, — наконец тихо ответила она.
— И вы сами видели, как она закапывала упаковки с ядом?
— Она хотела оградить себя от многих ненужных вопросов и...
— Вы сами видели, как она закапывала эти яды?
— Я видела, как она выкапывала яму. Мне неизвестно, что она в нее положила.
— Она говорила вам, что именно закопала?
— Да.
— Что же?
— Яды.
— Хорошо, теперь вспомните, пожалуйста, что было в понедельник, двенадцатого. Вы с миссис Давенпорт находились в Делано?
— Да.
— И приблизительно в девять часов утра вам позвонил доктор из Кремптона, не так ли? Некий Геркимер Рено?
— Да. Был такой звонок.
— Вы отвечали или Мирна Давенпорт?
— Я.
— И что сообщил вам доктор Рено?
— Он попросил к телефону миссис Давенпорт. Я ответила, что я ее тетя и могу ей все передать. Он сказал, что дело касается ее мужа, и это очень серьезно.
— Что касается разговора по телефону, — сказал Вандлинг, поворачиваясь к судье Сайлеру, — то, по всей видимости, это показания с чужих слов и...
— У меня нет возражений, — вставил Мейсон. — Продолжайте.
— Очень хорошо. В чем заключалась суть этого разговора?
— Доктор Рено сообщил, что мистер Давенпорт находится в мотеле в Кремптоне, что он болен и болен очень серьезно, что у пациента, вероятно, высокое кровяное давление и закупорены артерии, и было бы хорошо, если бы миссис Давенпорт приехала как можно скорее.
— Не будем останавливаться на деталях, — продолжал Вандлинг. — Значит, вы с миссис Давенпорт принялись быстро упаковывать чемоданы, чтобы успеть на самолет, отлетающий на Фресно. Вы поймали такси, а по дороге в аэропорт убедили миссис Давенпорт обратиться к услугам адвоката. Тогда вы направились в контору мистера Мейсона, не правда ли?
— Да, сэр.
— Хорошо. Теперь скажите, вам известно, что мистер Давенпорт оставил какое-то письмо, которое полагалось передать властям в случае его смерти?
— При жизни он обвинял Мирну во многих смертных грехах и не раз заявлял, что оставит после себя письмо, которое попадет куда следует, если с ним что-то случится.
— Значит, вы обратились к Перри Мейсону и поручили ему отправиться в Парадиз и взять это письмо, чтобы оно не попало в руки представителей власти в случае смерти мистера Давенпорта. Это правда?
— Ваша честь, — прервал допрос прокурора Мейсон, — я вынужден внести возражение, поскольку имеет место нарушение правил конфиденциального разговора между клиентом и его адвокатом.
— Вы не нанимали мистера Мейсона, ведь так? — обратился Вандлинг к Саре Ансел.
— Кто? Я? Разумеется, нет. На что он мне?
— А Мирна Давенпорт?
— Она говорила ему, что надо сделать.
— Но вы также говорили, что делать, разве не так?
— Ну, видите ли. Мирна была настолько расстроена и...
— Но вы также говорили, что делать, разве не так?
— Я... я помогала кое-что выяснить.
— Вы присутствовали в течение всего разговора?
— Да.
— Расскажите, в чем он заключался?
— Я возражаю, — громко сказал Мейсон. — Это конфиденциальная информация.
— Но в случае, если присутствует третье лицо... — заметил Вандлинг.
Судья Сайлер произнес:
— Этот вопрос требует знания тех инструкций, которые мистер Мейсон, как адвокат, получил от миссис Давенпорт, как своего клиента?
— Да, ваша честь, они были получены в присутствии Сары Ансел, третьего лица.
— Я не думаю, что они допустимы, — сказал судья Сайлер.
— С разрешения суда я могу сослаться на прецеденты, — ответил Вандлинг. — Мне кажется, что это вполне допустимо.
— Хорошо, я их рассмотрю, — продолжал судья Сайлер, — но для этого мне потребуется время. Мне не нравится идея использовать в качестве доказательств разговор клиента со своим адвокатом.
— Я готов представить судебные решения, ваша честь, и вы сможете...
— Подождите, подождите, — удивился судья Сайлер, — но почему я не могу посмотреть их днем? Почему вы настаиваете на своем? Не могли бы вы отпустить этого свидетеля и вызвать следующего?
— Да, думаю, что могу, — ответил Вандлинг.
— Очень хорошо. После перерыва я вынесу решение, и затем уже свидетель ответит «да» или «нет», а защита приступит к перекрестному допросу.
— Очень хорошо, — согласился Вандлинг. — Вы свободны, миссис Ансел.
Сара Ансел поднялась со стула, зло глядя на Вандлинга.
— Не покидайте город, — предупредил ее тот. — Помните, вы обязаны явиться в суд. Вы обязаны присутствовать здесь, в суде, в течение всех заседаний, и вы также обязаны присутствовать сегодня, на дневном заседании.
— Вам все ясно? — спросил судья Сайлер. Она презрительно взглянула на него.
— Ясно? — раздраженно и громко повторил он.
— Да!
— Смотрите, — в свою очередь, предупредил ее судья Сайлер. — Вызывайте вашего следующего свидетеля, мистер Вандлинг.
— Прошу пройти сюда доктора Рено.
Доктор Рено, стройный мужчина, лет пятидесяти, размеренным шагом направился к свидетельскому стулу, сел и ничего не выражающими темными глазами взглянул на окружного прокурора. Манера держаться выдавала в нем профессионального врача, которому и раньше приходилось давать свидетельские показания и который привык тщательно взвешивать слова, чувствуя свое превосходство над окружающими.
— Вы доктор Геркимер Корризон Рено? — приступил к допросу очередного свидетеля Вандлинг.
— Совершенно верно. Да, сэр.
— У вас имеется разрешение на практику в нашем штате в качестве общепрактикующего врача, доктора медицины?
— Да, сэр.
— О, защита оставляет за собой право определения квалификации доктора только после проведения перекрестного допроса, — вставил Мейсон.
— Где вы практикуете, доктор?
— В Кремптоне.
— И давно?
— Около трех лет.
— Утром, двенадцатого, вас вызвали для обследования пациента, который остановился в городском мотеле?
— Да, сэр.
— Кто был вашим пациентом?
— Эдвард Давенпорт.
— Вы знали его раньше?
— Нет, сэр.
— Вы видели тело Эдварда Давенпорта после эксгумации и перед вскрытием?
— Да, сэр.
— Вы присутствовали при его вскрытии?
— Нет, сэр.
— Это тело, которое вы увидали, было телом человека, которого вы осматривали двенадцатого числа?
— Да, сэр.
— Вы разговаривали с обвиняемой двенадцатого числа этого месяца?
— Да, сэр.
— Она видела этого человека, которого вы осматривали?
— Да, сэр.
— Она опознала этого человека?
— Да, сэр.
— Кем, по ее словам, оказался он?
— Она признала в нем Эдварда Давенпорта, своего мужа.
