– Претензии? – повторила она, смеясь. – Да, конечно, постоянная претензия.
– Что он давал вам слишком много денег?
– Нет, что он, на мой взгляд, давал мне их недостаточно. Я ему говорила не раз, что мне жить осталось меньше четырех лет, и, может быть, было бы разумнее воспользоваться деньгами, пока это еще в моей власти, чем делить их после, когда меня уже не будет на свете.
– Если вы хотите знать мое мнение, мистер Мейсон, – произнес Фред, – то Даттон плохо справлялся с данным ему поручением. Если бы он оказался более твердым по отношению к Дезире, не позволяя ей растрачивать деньги, у нее были бы средства для воплощения моего проекта в жизнь.
– Но я совсем к этому не стремлюсь, – сказал Мейсон с приветливой улыбкой.
– К чему вы не стремитесь? – удивился Хедли.
– Знать ваше мнение.
Сбитый с толку, Хедли густо покраснел и не нашелся, что ответить.
– Итак... короче... Что вы хотели бы нам сказать, мистер Мейсон? – вмешалась миссис Хедли.
– Ничего.
– Ничего?!
Мейсон развел руками.
– В таком случае что же мы здесь делаем? – спросил Хедли.
– Я думал, что, быть может, у вас есть что мне сказать. – Мейсон с невинным видом улыбнулся.
Посетители переглянулись, и Дезире Эллис сказала:
– Керри Даттон позвонил мне вчера и сказал, что срок опекунства истекает, что он пригласил вас в качестве своего поверенного и счел полезным для меня познакомиться с вами.
– И он предложил вам пригласить вместе с собой обоих Хедли?
– Нет, это была моя идея.
– Я не понимаю, зачем нужен адвокат, если после истечения срока опекунства не останется денег, – сказала миссис Хедли. – Нужно просто передать Дезире остатки наследства, и она сама, без адвоката, разберется во всем.
– О, это все не так просто. Нужно провернуть целую кучу формальностей, – перебил ее сын. – Из звонка мистера Даттона мы поняли, что у вас есть какая-то информация. У Дезире должно было остаться что-то около пятнадцати тысяч долларов. И хотя этого мало для осуществления нашего проекта, это все-таки можно считать некоторым начальным капиталом.
– На каком основании вы полагаете, что остаток составляет пятнадцать тысяч долларов? – поинтересовался Мейсон.
– О, объяснить это нетрудно. Мы знаем сумму, которая была вначале, и знаем, сколько Дезире получила. Вычисляя проценты, мы получим...
– Сколько денег вы взяли за последнее время, мисс Эллис?
– Разве Керри Даттон вам не сказал?
– У нас была только предварительная беседа, мы пока не затрагивали детали.
– За последние четыре года я получала ежемесячно по две тысячи долларов. Но два месяца назад Керри дал мне понять, что меня ждет сюрприз после подведения итога. Подсчитав все, я пришла к выводу, что речь идет о пятнадцати тысячах.
– Вы расходовали по две тысячи в месяц? – спросил Мейсон, поднимая брови.
– Кроме последних месяцев. Я начала испытывать страх перед будущим и стала понемногу откладывать.
– Если вы откажетесь от квартиры, которую снимаете сейчас, и переедете в более скромную и вообще постараетесь жить менее расточительно, вы сможете по крайней мере эти пятнадцать тысяч оставить неприкосновенными для Фреда и его организации, – сказала миссис Хедли сухо.
Дезире опустила голову.
– Я всей душой за Фреда и его проект, но я должна буду играть на бирже, чтобы заработать на жизнь.
– Что?! – воскликнул Фред в изумлении. – Ты собираешься играть на бирже? Ты? Имей в виду, что ты тут же потеряешь всякую связь с нашей группой мыслящих людей! Ты будешь пригодна лишь на то, чтобы стучать на машинке! Ты превратишься в колесико этой системы порабощения!
– Мисс Эллис, – вмешался Мейсон, – я не знаю, с какой целью мистер Даттон просил вас пожаловать ко мне. В его отсутствие я считаю себя не вправе раскрыть вам что-либо, касающееся его дел.
– О! Не стоит делать тайны! – воскликнула девушка, улыбаясь. – Я сама веду основные подсчеты и почти точно знаю, как обстоят мои дела.
– Но Даттон, разумеется, должен дать отчет о своих действиях, – возразил Хедли.
Мейсон притворился, что не слышал последнего замечания, и сказал:
– Когда вы намерены начать следить за биржевыми курсами, мисс Эллис?
– С завтрашнего дня.
Мейсон одобрительно кивнул, а потом замолчал, показывая, что ему больше нечего сказать.
Хедли поднялся, его примеру тотчас последовала Дезире, но мать встала неохотно. Когда дверь за ними закрылась, Мейсон обратился к Делле:
– Эта девушка транжирит не только деньги, которые оставил ей отец, но и свою жизнь. Однако я уверен, что она дошла до предела и скоро придет в себя. Я только не представляю себе, что с ней будет, когда она узнает, что она гораздо богаче, чем полагает.
– Что вы собираетесь делать? – спросила Делла лукаво. – Скрыть от нее правду?
Несколько секунд Мейсон молчал в задумчивости, а потом сказал многозначительно:
– Это относится больше к области нравственности, чем юриспруденции!
На следующий день утром, когда Перри Мейсон прибыл в свою контору, Делла протянула ему газету, раскрытую на странице с биржевыми курсами.
– Читай, шеф! Боюсь, что это не предвещает ничего хорошего для Даттона!
Мейсон внимательно прочитал отмеченный Деллой абзац:
«Изыскания, проведенные в районе Кристи-Доум, позволяют компании „Стир Ринд Ойл“ считать, что открыто новое месторождение нефти, очень богатое. За последние годы курс акций этой компании неуклонно падал. Но последнее открытие такого масштаба позволяет президенту компании, Джарвису Ридеру, надеяться, что компания не только восстановит свое положение, но и улучшит его. Настойчивость изыскательской группы компании, как представляется сейчас, оправдалась полностью, тогда как другая нефтяная компания прекратила бурение в этом районе ввиду его полной бесперспективности».
Мейсон тихонько присвистнул:
– Делла, немедленно соедините меня с нашим клиентом Даттоном.
После нескольких безуспешных попыток она произнесла:
– Номер не отвечает.
– В таком случае вызовите моего биржевого маклера и прикажите ему купить для меня пятьдесят акций компании «Стир Ринд Ойл».
После разговора с маклером Делла сказала:
– Он хочет говорить с вами лично, шеф.
Мейсон взял трубку и спросил:
– Что у вас, Стив?
– У вас какие-нибудь конфиденциальные сведения, или вы решились на эту покупку на основе прочитанного в утренних газетах?
– Пожалуй, и то и другое. А в чем дело?
– Дело в том, что я не понимаю, что происходит с этими акциями. Создается впечатление, что уже несколько дней кто-то покупает их целыми пачками. Начинается настоящий бум вокруг них, тогда как еще недели две назад их стоимость упала почти до нуля.
– А что вам известно об этой компании, Стив?
– Немного. Ее президент, некий Джарвис Ридер, скупал земельные участки, казалось бы бесперспективные, в то время как курс акций не переставал скользить вниз. Поэтому, думаю, «утка» – если это «утка», – опубликованная в газетах, предназначена для одной цели – создать шум вокруг этой компании, чтобы повысить их курс. Но если новость обоснованна, то, видимо, кто-то, кто в курсе дела, намеренно придерживал до сих пор информацию. Вот почему я вас спросил, нет ли у вас какого-нибудь приватного источника информации.
– Нет, особыми сведениями я не располагаю, но тем не менее купите мне пятьдесят акций по любой цене. Я тоже хочу участвовать в игре.
– Как хотите, но все же это рискованная игра, потому что за последние годы многие поплатились за свою причастность к этой компании.
– Не бойтесь, я буду следить за курсом, но кто не рискует – тот не выигрывает, Стив!
Разговор закончился. Мейсон снова обратился к Делле:
– Интересно, каково настроение нашего клиента сейчас? Ему действительно было предоставлено право покупать и продавать эти акции, но ведь Дезире считает себя обладательницей пакета акций, которые теперь идут вверх! Увидев, как растет их курс, она станет щедро финансировать своего битника.
Телефон зазвонил вновь. Делла доложила:
– Это Фред Хедли. Он заявил, что знает, будто ты хочешь с ним поговорить, а кроме того, у него есть для тебя новость.
Немного поколебавшись, Мейсон взял трубку параллельного аппарата. Фред начал говорить так быстро, что казалось, слова набегают друг на друга.
– Мистер Мейсон, у меня потрясающая новость! Вы видели финансовую страницу в утренних газетах?
– Нет. А что там?
– «Стир Ринд Ойл» обнаружила новое, очень богатое месторождение нефти!
– Это говорит Фред Хедли?
– Да, да! Ведь вы меня помните? Я был у вас на днях вместе с матерью и Дезире Эллис.
– Я прекрасно помню вас всех, но я не вижу связи между вами и этой компанией!
– Но разве это не ясно? Ведь Дезире унаследовала от отца много акций компании! А их курс непрерывно повышается!
– А, да, теперь понимаю. Но кто вам сказал, что эти акции еще не проданы?
