кровати и чувствовал легкое беспокойство. Я слышал звон стекла и звук выстрела и думал, в чем дело. Потом. начал опять засыпать, но все еще чувствовал беспокойство. Я выглянул, но ничего не увидел. Я разбудил жену, сказал ей, а затем мы услышали женский крик. Я снова поднялся, и мы оба выглянули в окно.
— И что вы увидели?
— Мы увидели свет в коттедже, и, я сказал жене…
— Не важно, что вы сказали. Что. вы сделали?
— Я взглянул на коттедж Кашинга. И жена тоже.
— Вы пользовались оптическими приборами?
— Тридцатикратной трубой.
— Что вы увидели?
— Разбитое окно, разбитое вдребезги зеркало и потом ходившую там миссис Эдриан.
— Обвиняемую по данному делу?
— Да.
— А почему вы раньше не упоминали, что видели обвиняемую?
— Минуту, ваша честь, — мягко вмешался Мейсон. — Это попытка перекрестного допроса своего собственного свидетеля. Ясно, он пытается взять под сомнение эти показания.
— Я склонен принять это возражение, — объявил судья Норвуд.
— Ваша честь, я лишь старался прояснить ситуацию. Если нет, то пусть Перри Мейсон продолжает перекрестный допрос.
— Это самое подходящее время для допроса, — сказал судья Норвуд,
— Почему вы думаете, что я собираюсь это сделать? — спросил Мейсон окружного судью.
— Потому, что- конечно же так оно и есть. Не будьте глупцом.
— Я не глупец. Я не вижу никакой причины спрашивать его, почему он не сообщил раньше, что видел обвиняемую. Я даже не уверен, спрашивали ли вы его, видел ли он обвиняемую.
Окружной судья заколебался.
— Вы спрашивали его, видел ли он обвиняемую? — повторил вопрос Мейсон.
— Я отвожу этот вопрос, как не имеющий отношения к делу. Я еще не завершил свой прямой допрос.
— Ну, вот. Ведь вы предложили мне задать вопрос.
— Не предложил, а бросил вызов.
— Видите ли, вы посоветовали мне задать ему вопрос, и я задал. Почему же вы поднимаете шум?
— Джентльмены, хватит, — сказал судья Норвуд с улыбкой. — Мне кажется, приглашение или вызов, или что там еще было со стороны окружного судьи, могло, безусловно, быть понято как предложение провести перекрестный допрос, по крайней мере по данному пункту. Возражение отклоняется.
— Мистер Баррис, вам был поставлен вопрос: спрашивал вас окружной судья, видели ли вы миссис Эдриан?
— Нет, не спрашивал. Если бы спрашивал, то я бы, конечно, ответил. Я решил, что скажу всю правду, если меня спросят. Но я не собирался выкладывать все, что знаю, по своей инициативе. Миссис Эдриан — моя соседка. Она могла там быть, но Артура Кашинга она не убивала, и я не думаю, что это она кричала. Она была…
— Не важно, — вмешался окружной судья.
— Да, сэр.
— Пока у меня нет других перекрестных вопросов, — сообщил Мейсон.
Окружной судья вновь повернулся к незадачливому свидетелю.
— Что вы сделали после того, как узнали миссис Эдриан?
— Я поговорил с женой, и мы решили…
— Я спрашиваю, что вы сделали?
— Это я и сделал. Поговорил с женой. Вы спрашиваете, я отвечаю.
В зале оживились.
— Это не важно, что вы говорили. Продолжайте. Что вы сделали? Куда пошли?
— Я пошел к коттеджу Кашинга.
— Зачем?
— Посмотреть, что случилось.
— И что вы там обнаружили?
— Окно было разбито. Я обнаружил также осколки разбитого зеркала, битое стекло на подоконнике, по всей комнате и на улице. Артур Кашинг сидел в кресле, свесившись в одну сторону, как куль с мукой. На груди его рубашки была кровь. Я выбежал и вызвал шерифа.
— Вы заметили какие-нибудь следы?
— Нет, тогда не заметил.
— Когда вы сообщили шерифу, вы возвратились на место преступления?
— Нет. Я пошел домой, как сказав мне шериф.
— Шериф обнес место веревкой, вёдь так? Чтобы не перепутать следы.
— Я видел это огражденное место; когда рассвело… Я пошел туда, и шериф задал мне ефе несколько вопросов.
— И какие следы вы тогда увидели, кроме ваших и шерифа?
— Женские следы, которые вели со стороны коттеджа Эдрианов.
— Шериф спросил вас, знаете ли вы, чьи это были следы, и вы ответили отрицательно. Так ведь?
— Да.
— Почему вы солгали?
— Я не лгал.
— Вы видели миссис Белл Эдриан, обвиняемую, в том месте. Следовательно, вы знали, чьи это могли быть следы. Но вы сказали шерифу, расследовавшему убийство, что вы ничего об этом не знаете.
— Верно. Я и не знал. Я и сейчас не знаю и сомневаюсь, что вы знаете.
Зал встретил заявление Сэма Барриса смехом. Судья Норвуд призвал к порядку и сделал публике предупреждение.
— Вам было известно, что миссис Эдриан там побывала?
— Да.
— А как, по-вашему, она туда попала, по воздуху?
— Возражаю против этого вопроса, — небрежно сказал Мейсон, — это вновь попытка перекрестного допроса собственного свидетеля.
— Возражение принято.
— Когда вы вернулись туда с шерифом, вы заметили женские следы со стороны дороги?
— Там были маленькие следы. Я не уверен, что это были женские следы, и не знаю, откуда они шли. Может быть, они вели сначала от дома, а потом обратно к дому, кто его знает. Если бы вы меня спросили, было что-то странное в этих следах.
— Что же?
— Я хочу сказать, что выглядели они как-то неестественно, и я много повидал следов на своем веку… Я не думаю, что эти следы принадлежали…
— Ваши выводы не имеют значения, — холодно перебил окружной судья. — Я спрашиваю только о фактах.
— Ваша честь, — возразил Мейсон, — это все больше и больше похоже на перекрестный допрос.
Судья Норвуд кивнул.
— Я тоже так думаю. Прошу воздерживаться от перекрестного допроса собственного свидетеля.
— Он не является непредвзятым свидетелем, — сказал Хейл.
— И все же это ваш свидетель. Вы можете задавать ему наводящие вопросы, но не пытайтесь устраивать перекрестный допрос и запугивать его.
— Я его не запугивал.
— Согласен, но вы к этому приближаетесь. Суд вас предупреждает. Продолжайте.
— Не было ли других следов, ведших к дому, кроме тех, что вы уже упомянули?
— Нет, насколько я мог видеть.
— Когда вы пришли в коттедж Кашинга в первый раз, вы не заметили осколков зеркальца от пудреницы? Таких маленьких серебряных осколков?
— Нет, сэр.
— А не видели ли вы пудры на одежде убитого; вот такой пудры для лица?
— Я не обратил на это внимания.
— Вы видели раму от зеркала?
— Да. Разбитую деревянную раму с оставшимися в ней осколками стекла.
— Около дома не было автомобилей?
— Нет, сэр.
— А автомобильных следов?
— Был один автомобильный след. Сначала я< его не заметил, а увидел потом, когда рассврло. Автомобиль был припаркован до заморозка, а уехал, когда на почве был иней. Поэтому и был один след выехавшего автомобиля.
— Вы заметили что-нибудь еще в свой первый приход?
— Не думаю, что много. Когда
