– Я имею полное право проверить память свидетеля, – возразил Мейсон.
– Возражение противоречит правилам, – отметил судья Бэйтон. – Продолжайте.
– Я видела ее вечером пятого, около… по-моему… что-то около девяти часов.
– И что она делала, когда вы видели ее?
– Она уходила.
– Вы видели, как она возвращалась назад тем вечером?
– Нет.
– Она возвратилась уже после того, как вы заперли дверь на ночь?
– Да.
– А когда вы уходите из конторы и запираете дверь?
– Ну… вероятно, это было около одиннадцати часов вечера.
– Итак, была ли Мадж пятого числа в юбке, о которой вы упоминали?
– Нет, не была.
– Как же случилось, что вы так ясно запомнили эту юбку?
– Потому что у меня есть совершенно такая же. Она сделана по той же выкройке. Мы с Мадж менялись ими время от времени.
– Мадж покинула квартиру вчера?
– Да.
– Неся два чемодана?
– Да.
– Вы видели ее?
– Да.
– Она вам не сказала, куда идет?
– Нет.
– А она вам не говорила, как долго она собирается отсутствовать?
– Нет.
– Вам это не показалось несколько необычным?
– Ну, я не интересуюсь делами жильцов до тех пор, пока они платят за квартиру, и…
– Я спрашиваю не об этом, – перебил Мейсон. – Было ли это достаточно необычно?
– В общем, да, было.
– А после ее отъезда вы открывали ее квартиру с помощью запасного ключа?
– Возражаю на основании того, что это несущественно, не имеет отношения к делу и не относится к перекрестному допросу, – прервал Карсон.
– Я считаю, что отказ отвечать на вопрос указывает на предубежденное отношение свидетеля, – сказал Мейсон.
Судья Бэйтон поколебался.
– Вопрос разрешен.
– Вы входили в квартиру?
– Да.
– С помощью запасного ключа?
– Да.
– Вы были одна?
– Со мной был лейтенант Трэгг.
– И что вы нашли в квартире? – спросил Мейсон.
– А уж теперь, с разрешения суда, – вскочил Карсон, – я категорически возражаю на основании того, что это некомпетентно, несущественно, не имеет отношения к делу и не соответствует правильному ведению перекрестного допроса. Мы не спрашивали свидетеля ничего по поводу всего этого на прямом допросе. Это другая тема, и она может увести расследование далеко в сторону.
– Суд намерен принять возражение, – сказал судья Бэйтон. – Хотя думаю, что относительная свобода на перекрестном допросе может помочь установить, правду ли говорит свидетель.
– Это все, – закончил Мейсон. – У меня вопросов больше нет.
– С разрешения суда, – сказал Карсон, – я хотел бы представить данные ботинки и брюки в качестве вещественных доказательств, и в то же время мы возобновляем наше предложение выслушать показания свидетеля по поводу беседы с мистером Мейсоном, состоявшейся там, где эти предметы были найдены. По нашему мнению, косвенные доказательства достаточно убедительно показывают, что эти предметы были подложены мистером Мейсоном, действующим в пользу обвиняемой.
Судья Бэйтон медленно покачал головой.
– Вы еще не доказали связи между этим.
– Но, с разрешения суда, – сказал Карсон, – предметы были собственностью покойного. Совершенно очевидно, что обвиняемая придумала версию, которая должна была вызвать симпатию со стороны присяжных. Она хотела показать, что на нее напали и она, пытаясь защитить свою добродетель, была вынуждена лезть сквозь влажный кустарник, растущий вдоль грязной дороги, ползти под колючей изгородью. Мы уже показали, хотя бы и как предположение, что мистер Мейсон заставил Мадж Элвуд отдать ему юбку, которая была преднамеренно брошена в квартире обвиняемой после того, как юбку возили на место преступления и кусочек от нее оставили на колючей изгороди. Мы уже показали, что этот кусочек мог быть наколот на изгородь только вечером шестого числа, спустя некоторое время после убийства, скажем, в течение двадцати четырех часов. Это было сделано с намерением подтвердить версию обвиняемой.
Теперь мы также собираемся показать, как адвокат, утаив, что владеет ботинками и брюками Лоринга Ламонта, причем ботинки были аккуратно испачканы, а брюки протащены через влажные кусты, а затем порваны как бы колючей изгородью, был буквально схвачен за руку на месте преступления при попытке подложить эти предметы. С нашей точки зрения, при подобных обстоятельствах есть все основания полагать, что это сделано в результате сговора между обвиняемой и ее адвокатом, что обвиняемая отвечает за свои действия и что попытка сфабриковать доказательства есть доказательство ее вины.
– Звучит очень хорошо, – сказал судья Бэйтон, – но как вы это можете связать с обвиняемой? И первым делом, как вы это свяжете с мистером Мейсоном?
– Мистер Мейсон и его секретарь были пойманы на месте преступления, – твердо заявил Карсон.
– Нет, не были, – возразил судья Бэйтон. – Никто их за руку не ловил. Вы твердо знаете только то, что они находились в гараже в течение нескольких секунд. Вы знаете только то, что они находились там в поисках доказательств. Лейтенант Трэгг показал, что он и Джордж Альберт пришли в гараж в поисках доказательств. А теперь предположим, что события поменялись порядком. Предположим, что Перри Мейсон и Делла Стрит приехали через несколько секунд после того, как лейтенант Трэгг и Джордж Альберт вошли в гараж. Могли бы вы считать доказанным, что лейтенант Трэгг и Джордж Альберт пойманы с поличным при попытке подложить доказательства в гараже?
Карсон вспыхнул:
– Конечно, нет!
– Вот это точно такое же доказательство, которое вы имеете против Перри Мейсона, – сказал Бэйтон.
– Но Перри Мейсон имел основание подкладывать предметы. В его интересах и в интересах его клиентки, чтобы предметы были там найдены.
– К вашему сведению, – сказал судья Бэйтон, – обнаружение в гараже этих предметов послужило бы на пользу и Джорджу Альберту. Это было бы и на руку полиции. Я не утверждаю, что это именно так, а просто указываю на то, что существуют разные возможности. Суд это знает.
– Мы люди практики, – сказал Карсон. – Мы знаем, что произошло.
– Вы только думаете, что знаете, что произошло, – возразил судья Бэйтон, – а то, что вы думаете, суда не касается.
– Конечно, – ответил Карсон, с признаками раздражения в голосе, – если суд ждет, что мы представим свидетелей, которые своими глазами видели, как Перри Мейсон и Делла Стрит открыли сундук и сунули туда вещи, то мы не можем этого сделать. Люди, совершающие преступление, обычно достаточно умны и, как правило, выбирают время, когда свидетелей нет.
Лицо судьи Бэйтона слегка покраснело.
– Суд достаточно хорошо разбирается в своем деле и понимает, что обычно преступления доказываются выводами, сделанными из косвенных улик. Но факт остается фактом, обвинение выдвинуто на основании определенных предположений. А задача суда – придерживаться разумных пределов. С точки зрения суда, представленные доказательства могут быть интерпретированы по-разному, и наиболее логичной является версия, по которой вещи в гараж поместило лицо, арендующее этот гараж. Суд не забыл, что свидетель Джером Хенли сначала заявил, что именно Мадж Элвуд ставила машину на стоянку. И имейте в виду: суд намерен разобраться во всем до мельчайших деталей и по этой причине хочет, чтобы мистер Хенли был снова вызван для допроса, причем допрос будет вести не адвокат, а сам суд.
– Мистер Хенли вернулся к месту своей работы, – возразил Карсон. – Снова вызывать его в суд – значит опять замедлить слушание, а насколько мы понимаем, суд намерен скорее закончить это дело.
– Суд очень хочет закончить дело, – сказал судья Бэйтон, – но суд испытывает еще большее желание проследить, чтобы восторжествовала справедливость. Я не думаю, что это займет так уж много времени, и если мы попросим мистера Хенли прийти сюда, то можем продлить заседание до момента его прибытия.
– А пока мы будем ждать мистера Хенли, – добавил Мейсон, – я попрошу вызвать на свидетельское место еще раз лейтенанта Трэгга, и, может быть, его ответы смогут внести некоторую ясность.
– Отлично, – кивнул судья Бэйтон.
– Конечно, – раздраженно сказал Гамильтон Бергер, – ведь это только предварительное слушание. Нам ведь только нужно показать, что совершено преступление и существуют достаточные основания полагать, что это преступление совершено обвиняемой.
– Это все, что вам нужно доказать на предварительном слушании, – подтвердил судья Бэйтон, – но дело зашло гораздо дальше. Поставлены под вопрос честность и профессиональная этика мистера Перри Мейсона и его секретаря. У суда нет никаких сомнений, что пресса постарается раздуть из этой ситуации целые тома. И уж если мы зашли так далеко, то нам ничего не остается, как идти до конца. Лейтенант Трэгг, будьте добры, вернитесь на свидетельское место. А пока я даю указание судебному приставу связаться по телефону с мистером Хенли и попросить его прийти в суд.
