Килборн выпучил на него глаза. Добрых секунд тридцать он стоял и смотрел, а потом разразился хохотом.
— Ради бога! Нет, ради бога, нет! Ради бога! Только не это! — заходясь от хохота, кричал он прямо в потерявшее свою невозмутимость лицо настоящего английского дворецкого.
Современный большой американский отель представляет собой идеальное место для тайных встреч и переговоров. Если вы должным образом одеты, не нуждаетесь в бритье и обладаете искусством выглядеть сдержанноравнодушным, вы можете войти в лифт, подняться на любой этаж и благодаря массе суетящихся людей в вестибюле остаться при этом незамеченным. В случае, когда требуются дополнительные меры предосторожности, совсем нетрудно доехать в лифте до шестого, затем подняться еще на два этажа по лестнице и оказаться на восьмом этаже или же, наоборот, доехать до десятого, а потом спуститься на пару этажей. Гостиничные детективы и лифтеры всегда настороже, однако даже они видят только то, что им нужно. Поэтому и у тех и у других, работавших в вашингтонском отеле «Пилигрим», ближе к концу дня в четверг, не вызвало никакого подозрения уникальное в своем роде собрание, имевшее место в апартаментах «Д» на восьмом этаже. Имя, под которым при записи в регистрационном журнале фигурировал человек, снявший эти апартаменты, было А.Р. Томас из Чикаго. Тот же, кто занимал их, кому полагалось, если у него вообще останется на это время, спать в ту ночь в одной из имеющихся здесь кроватей, был Дэниел Каллен, прибывший рано утром из Питтсбурга.
На собрании присутствовал вице-президент Моллесон, и вид у него был побитый. У него было слишком много уязвимых точек, здание его личного благосостояния опиралось на займы, оно просто не могло выдержать мало-мальски серьезного нажима; а между тем и Каллен, и нефтяной магнат Калеб Рейнер стали закручивать гайки. Одного того, что у Каллена и Рейнера появились общие интересы, уже было достаточно, чтобы классифицировать данное собрание как уникальное. На собрании присутствовал Дэнхем, а также Артур Портер Кинг и братья Пирс из банка с Уолл-стрит. Но особую значимость группе придавало присутствие здесь четырех человек совершенно отличного от них типа, людей, о которых принято думать, что они зарабатывают себе на жизнь службой и что жалованье им платит правительство Соединенных Штатов. Речь идет о трех генерал-майорах:
Хеджесе, Джонсе и Киттеринге, а также об одном бригадном генерале по имени Ридли.
Если бы Д.Л. Вормен содержался в заключении без права общения, Каллен и Рейнер, так или иначе, собрали бы здесь целую коллекцию генералов. Но Вормена освободили на общих основаниях вскоре после полудня.
Конечно, он был в полном неведении о том, как развивались события в течение последних двадцати часов, у него не было никакого представления о том, почему после внезапного ареста он был столь же внезапно выпущен на свободу. Выйдя из тюрьмы, он зашагал по тротуару, остановился у газетного киоска и купил газету, затем пошел дальше, заглянул в книжный магазин, вышел из него и вскоре почувствовал некоторое раздражение оттого, что за ним следят. У людей на улице были озабоченные лица, и казалось, что все куда-то спешат; на каждый квартал в этой части города приходилось по три-четыре солдата, винтовки они носили на плече, а на ремнях у них висели подсумки с патронами. Вормен остановил такси и дал водителю свой домашний адрес.
Жена Вормена, стройная блондинка Салли, с радостью встретила его дома. Вормену было необходимо принять ванну и сменить одежду. Пока он намыливался и тер себя мочалкой, Салли, сидя на облицованном пробкой табурете, рассказывала ему последние новости. В основном это были сплетни, немного точных сведений и два пункта инструкционного характера: ни в коем случае не пользоваться телефоном для обсуждения чего-нибудь важного и, как только будет возможность, заглянуть в кабинет Каултера, президента кредитной компании «Потомак».
Наскоро перекусив, Вормен проехал на такси до банка Каултера, и там президент «Потомака», осторожный и достойный джентльмен, сообщил ему:
— Вас ждут в отеле «Пилигрим», в апартаментах «Д» на восьмом этаже. Поднимитесь на лифте до девятого или десятого этажа и спуститесь на нужный этаж по лестнице.
— Если у вас есть машина, без которой вы могли бы обойтись в течение получаса, не могли бы вы сказать своему шоферу, чтобы он подъехал по аллее к заднему крыльцу шляпного магазина Говарда и подождал там меня? — спросил Вормен.
Мистер Каултер сказал, что будет рад сделать это. Через несколько минут Вормен вышел из банка, прошагал пешком три квартала до магазина Говарда, а там, кивнув Уолтеру Говарду и указав в сторону задней двери, сразу же был выпущен через нее. Меньше чем за пятнадцать минут автомобиль Каултера доставил Вормена к отелю «Пилигрим».
Вот почему генералы оказались столь хорошо подобранными. Вормен прибыл своевременно, чтобы не дать начать вести переговоры ряду лиц, являющихся, как он знал, либо опасными, либо неподготовленными. В особенности это касалось Каннингема. Вормен знал, кто из генералов испытывает зуд по великим делам и мечтает занять командный пост, когда начнется война; он знал, кто из них был близок к Оливеру, а кто занимал последние места в армейской клике, кто окажется наиболее уступчивым ко всем доводам приготовленной для них софистики и кто окажет наименьшее сопротивление заманчивым посулам, приготовленным для них.
На первый взгляд за участие в заговоре, разрабатываемом в апартаментах «Д» на восьмом этаже, этих четверых военных можно было бы назвать либо глупцами, либо негодяями. Но были ли они такими уж дураками, в конце концов? Все было представлено так, что вопросу о позоре и низости просто не было места, и, уж конечно, речи не могло идти о мятеже или предательстве. Просто существовала некая разница в толковании закона, касающегося всей нации, и если при вынесении решения по данному вопросу мнение высокого и просвещенного суда разделится в соотношении пять к четырем, разве право выбора не может быть, как это часто бывало, предоставлено армии?
Особенно в условиях этого, не имеющего прецедента в истории кризиса, когда нельзя терять ни минуты, когда внешние враги готовы в один миг проглотить уже захваченные ими жертвы и подготовиться к прыжку на оставленное без всякой защиты горло Дяди Сэма.
Свободен ли пост президента? Взявший на себя всю полноту власти кабинет министров заявил, что нет, и остановил колесо государственной машины. Конгресс, трусливый и ни на что не способный, прервал свою работу; более того, ходят слухи — и сенатор Аллен подтверждает это, — что завтра конгресс объявит о перерыве в свой работе на неопределенный срок. При поддержке кабинета министров министр внутренних дел Уорделл нарушает права и ограничивает свободы ни в чем не повинных граждан, ложью и искажением фактов разрушает моральные устои общества и присвоением себе права подменять закон волевым решением, а также наплевательским отношением к насущным проблемам национальной обороны несет угрозу самому существованию государства.
Однако есть иной ответ на вопрос, свободен ли пост президента. Свободен. Этого мнения придерживаются многие из тех, кто представляет ответственные, влиятельные и «патриотические» элементы страны. И один из них — вице-президент Моллесон; в соответствии с данной им клятвой и согласно его желанию быть верным конституции, немедленное возложение на себя обязанностей президента является законной и прямой обязанностью вице-президента. Согласно конституции, теперь Моллесон — президент Соединенных Штатов, и он без промедления готов приступить к работе на этом посту.
Разработана следующая программа действий в этом направлении, и она получила его одобрение:
1) на сегодняшнем вечернем заседании кабинета министров Моллесон должен будет объявить, что он принимает на себя всю полноту власти президента. Если с этим решением согласится большинство членов кабинета, все хорошо. Если согласие не будет достигнуто, Моллесон официально потребует смены кабинета министров.
Ожидается, что в этом требовании ему будет отказано;
2) в течение завтрашнего утра (утра пятницы) Моллесон будет исполнять обязанности президента, находясь в своем кабинете в здании сената. Для защиты Моллесона будет выделено армейское подразделение. Любые приказы будут передаваться в соответствующие органы исполнительной власти; те чиновники, кто будет отказываться исполнять данные приказы, подлежат аресту, и армии будут даны соответствующие распоряжения по части исполнения приговоров;
3) в своей работе Моллесон первым делом потребует от руководства конгресса, чтобы в полдень пятницы собрали депутатов обеих палат, заслушали послание президента и приняли декларацию о вступлении в войну.
В случае их отказа залы конгресса будут заперты, возле входов поставлена стража, и тогда сам Моллесон объявит о вступлении в войну своим президентским указом.
