из-за машины, он выстрелил. Но, как видно, не попал – женщина выскочила из-за укрытия и скрылась в машине. «Веста» уже почти завершила разворот.
– Беги вперед! Вперед! Стреляй в них спереди! – скомандовал Лев сержанту.
Объяснять задачу Лазареву не пришлось – он побежал вдоль дороги, только ветки затрещали. «Веста» сдала еще чуть назад, водитель вывернул руль – и машина покатила прочь от оперативников. Гуров и Крячко, каждый со своей стороны, выскочили на дорогу и вновь открыли стрельбу по колесам машины. Впереди тоже раздались выстрелы – это вступил в бой Лазарев.
Их совместные усилия дали результат – все четыре колеса «Весты» сдулись, машина остановилась. И в тот же миг оперативники, не сговариваясь, кинулись вперед. Они оба понимали – нельзя дать беглецам возможность покинуть машину и занять позицию, удобную для стрельбы. В умении стрелять преступники превосходили полицейских. Надо навязать им силовое единоборство, в котором оперативники были сильнее.
Гуров и Крячко подбежали к машине как раз в ту самую секунду, когда Власов и Елена Полубояринова, каждый со своей стороны, выскочили из нее. Власов вскинул руку с пистолетом, но Лев успел ударить его по руке, и оружие полетело в сторону. А вот вдова банкира Полубояринова смогла выстрелить, и пуля, попав в бронежилет Крячко, бросила его на землю. Елена Аркадьевна уже подняла пистолет, целясь Стасу в голову, но тут на нее сзади коршуном налетел Лазарев. Выбил из руки женщины пистолет, свалил ее на землю. То же самое, хотя и не так быстро, сумел сделать Гуров со своим противником. Прошло несколько секунд, и схватка была закончена. Оба беглеца лежали на земле, закованные в наручники.
Крячко поднялся на ноги, тяжело дыша, привалился к капоту машины и проговорил:
– Да уж, не самое простое задержание у нас получилось.
– Но ведь получилось, Стас, все же получилось! – ободрил его Гуров.
Теперь его волновало состояние оставшегося в домике сержанта Муравьева, а также судьба Лидии Маслаковой. Они ведь так и не выяснили, в каком состоянии находится женщина, похищенная бандитами.
– Ну-ка, поднимайтесь, садитесь в машину! – скомандовал он задержанным. – Стас, ты веди машину, ты, сержант, садись впереди, а я сяду с ними. Поедем назад, к домику.
Преступники нехотя подчинились. Лица у обоих были перекошены от злости и досады. Они, видимо, никак не могли пережить свое поражение. Крячко сел за руль, и «Опель» покатил вперед, на поляну.
Когда доехали до охотничьего домика, Гуров велел Лазареву связать Полубояриновой ноги. Ее оставили в машине, а Власова повели с собой в домик – Гуров не хотел оставлять преступников вместе. Нельзя было дать им сговориться, условиться об одинаковом поведении на предстоящих допросах.
Внутри домик походил на дорогую гостиницу. По стенам были развешаны охотничьи трофеи: с одной стены скалила клыки кабанья голова, с другой смотрел стеклянными глазами мертвый волк. Посредине комнаты стоял стол, на котором виднелись остатки недавнего пиршества – тарелки с едой, банки консервов, две бутылки вина. Около стены стоял диван, на нем лежал сержант Муравьев. При появлении Гурова сержант сделал попытку встать, но тут же без сил повалился назад, на диван.
– Вот, товарищ полковник, прихватило меня, – пожаловался он. – Никакой помощи от меня не было.
– Это ты зря говоришь, – ответил Гуров. – Помощь от тебя была очень большая. Просто неоценимая помощь. Это ведь ты на время нейтрализовал стрелка. – При этих словах Гуров кивнул на стоявшего у дверей Власова. – Нейтрализовал его, испугал и тем самым спас нам жизнь. Если бы не ты, он бы нас всех перестрелял, как куропаток, когда мы из того подвала выползали. Но ты мне вот что скажи: ты в соседнюю комнату не заглядывал?
– Нет, товарищ полковник, не заглядывал, у меня сил не было, – признался сержант. – Но голос оттуда я слышал.
– Чей голос?
И тут, опережая ответ сержанта, из-за двери, ведущей в соседнюю комнату, послышался женский голос:
– Да мой, мой голос он слышал!
Несомненно, это была Лидия Маслакова! Гуров молнией кинулся в соседнюю комнату. Он увидел женщину, лежащую на кровати. Ее правая рука была прикована наручниками к спинке кровати, так что встать она не могла. На начальнице кредитного отдела был тот же деловой костюм, в котором Лев видел ее в банке, – только вся одежда смята, ворот блузки разорван, и на ней виднелись кровавые пятна. На лице женщины багровели два синяка, а под глазами – огромные темные круги.
– Стас, поищи у этого гада в кармане ключи от наручников! – крикнул Лев через дверь.
Спустя минуту Крячко принес ключи. Он отомкнул замок, и Лидия Андреевна смогла сесть на кровати. Гуров склонился над ней и мягко спросил:
– Как вы себя чувствуете?
– Бывало в жизни и получше, – ответила Маслакова.
– Вас сильно мучили?
– Нет, если вы имеете в виду пытки, то этого не было. Они только били. Мучить и убить обещали позже – скорее всего, сегодня.
– Вы сказали «они»? Разве Полубояринова тоже участвовала в избиении?
– Как раз она больше всего и участвовала, – криво усмехнулась Лидия Андреевна. – Это она меня избивала. Она настоящая садистка. Да к тому же убийца. Знаете, что она мне тут сообщила? Что это она убила Петра.
– Она?! – удивленно воскликнул Лев. – Но каким образом?
– Я не знаю. Но что именно она стреляла в своего мужа – это несомненно. Она задумала это убийство и сама же его осуществила. Она мне это сказала, во-первых, потому, что была уверена, что я уже не заговорю – ведь они твердо решили меня убить. А во-вторых, ей доставляло удовольствие говорить мне, что она убила Петра. Она знала, что мы были близки и что рассказ о его смерти будет для меня мучителен. Вот как все это было. Но чего уж теперь, – слабо махнула рукой Маслакова. – Давайте скорее уйдем отсюда. Хочется вдохнуть свежего воздуха, и еще очень хочется пить. Эта садистка вообще не давала мне пить. Спасибо ее кавалеру – разрешил сделать пару глотков.
