– Утром?
– Откладывать не надо. Сегодня же, вечером. Погода в самый раз рыбная… – Сергей махнул Косте: – Иди, готовь «рыбалку».
Тот ушел, в кабинете некоторое время висела тишина.
– Знаешь, – произнес первым Старков, – ты стал настоящим… – Он подыскивал подходящее слово, – ты стал холодно-жестоким.
Кузьма до белого сжал кулаки, заскрипел зубами.
– Ненавижу!.. Все ненавижу!.. И себя в первую очередь! – У него начиналась истерика. – А что мне остается делать? Ложиться под них? Ждать, когда тебя шлепнут? Вокруг одна мразь и слизь! И я стал таким же, ничем от них не отличаюсь. А что мне делать? Скажи, ты же сам все видишь, все понимаешь, – что мне делать?
Владимир пожал плечами:
– Мы – тот фарш, из которого потом получатся вкусные котлеты.
Анна подошла к окошку бюро пропусков компании, попросила:
– Мне к Кузьмичеву Сергею Андреевичу.
Девушка за стеклом спросила:
– Пропуск заказан?
– Нет. Я приезжая.
– К Сергею Андреевичу надо заказывать пропуск. – Девушка своим видом показала, что разговор окончен. – К нему иначе не попадешь.
Анна не уходила.
– Мне нужно.
– Что у вас? – с некоторым раздражением поинтересовалась дежурная.
– Разговор.
– У нас есть консультант, можете поговорить с ним.
– Мне лично с Сергеем Андреевичем. Я – его родственница, – Анна протянула в окошко паспорт. – Посмотрите.
Девушка с любопытством полистала документ, сняла трубку:
– Ира, тут к Сергею Андреевичу посетительница… Понимаю, что очень занят… она говорит, родственница. И по паспорту тоже. Да, паспорт у меня. Фамилия? Кузьмичева Анна Евгеньевна. Ладно, позвони… – Девушка вернула Анне паспорт. – Ждите.
Как только Старков вышел из кабинета Кузьмы, секретарша вошла к нему.
– Сергей Андреевич, к вам посетительница.
– Занят.
– Простите, она ваша родственница.
Он с удивлением посмотрел на нее:
– Кто такая?
– Вот, я записала. – Секретарша прочла по бумажке: – Кузьмичева Анна Евгеньевна.
Сергей не поверил своим ушам.
– Как?!
– Кузьмичева Анна Евгеньевна.
Он мгновенно взвесил полученную информацию, кивнул:
– Пусть пропустят.
…Анна вошла в кабинет робко, неуверенно. Сделала всего пару шагов от порога, негромко произнесла:
– Здравствуй.
Он молчал, смотрел на нее.
– Здравствуй, – повторила она. Подошла поближе. – Это ты, Сережа?
Сергей поднялся.
– Боюсь, что уже не я.
Она улыбнулась:
– Ты.
Какое-то время они молча смотрели друг на друга, молчали. Потом Анна попросила:
– У меня горло пересохло… Водички можно?
Он вышел из-за стола, налил воды. Она чуточку отпила.
– Зачем ты приехала? – спросил Кузьма.
– Не знаю… Посмотреть на тебя.
– Ничего интересного не увидишь, – усмехнулся он.
– Почему так получилось?.. Ты исчез… – Глаза ее стали наполняться слезами. – Я чуть не сошла с ума… Дочка все время спрашивала.
– Как она?
– Растет… – Анна достала платочек, вытерла глаза. – Почему ты скрылся, Сережа? Ответь, и я уйду. Мне от тебя ничего не нужно, кроме ответа. Он мучает меня и днем и ночью. Почему?..
Он помолчал, холодно ответил:
– Так нужно было.
– Кому?.. Тебе?
– И мне тоже.
Анна внимательно посмотрела на него, покачала головой:
– Нет, это не ты… Чужой, холодный… Не ты. Тот был другим.
– Как ты живешь?
– Живу… – усмехнулась она. – Каждый день живу… Хотя это не имеет никакого значения. Тебе это не нужно. Не интересно и не нужно. – Отпила еще воды, двинулась к выходу. – Увидела тебя и все… Наверно, даже успокоилась. Прощай, Сережа… – У двери задержалась. – А дочке я ничего не скажу. Зачем?.. Пусть считает, что ее папа умер. Так лучше.
На заднем сидении джипа везли двоих – Юлия Борисовича и Дениса Суркова. За рулем сидел могучий бородатый детина, на переднем сидении дремал парень примерно такой же комплекции, но чуточку помоложе.
Выгорцев и Денис молчали, отстранясь друг от друга. Наконец, банкир негромко спросил:
– А куда мы едем?
– На прогулку, – пробасил тот, что за рулем. – Легкие прочистить.
– Мне это не нравится, – забеспокоился Выгорцев.
– Нам тоже. Лучше бы сидели в офисе, чаи гоняли.
– Сергей Андреевич знает, что вы нас везете? – подал голос Денис.
– А то как же? – проснулся второй охранник. – На то он и голова, чтоб все знать.
– Мне ведь надо быть в колонии уже сегодня.
– Будешь.
Банкир вдруг заскулил, стал дергаться.
– Выпустите… выпустите… выпустите…
– Люлек, – повернулся бородатый к напарнику. – Успокой дедушку, а то как бы инфаркт не схлопотал.
Люлек повернулся к Выгорцеву, сунул в разбитое лицо его здоровенный кулак.
– Схлопочешь ведь, бандюга старый… Заглохни!
Выгорцев скукожился и «заглох».
Через пару километров джип свернул в лес и остановился на плоском и безлюдном берегу речки. Здесь их уже ждала лодка и коротко стриженный парень.
Бородатый и Люлек помогли Выгорцеву и Денису выйти из машины, повели их к лодке.
– А куда мы? – заоглядывался Денис. – Что вы хотите сделать?
– Если можно, без телодвижений, – попросил Люлек. – А то они действуют на нервы.
– Можно подумать, они у тебя есть, – заржал бородатый.
– И все-таки?.. – не успокаивался Денис.
– И все-таки садись в лодку и полови рыбку… И вы, дедушка, тоже… Удочки есть, червячков тоже нарыли.
Выгорцев, потерявший всякий интерес к происходящему, вялый и апатичный, первым шагнул в лодку, его поддержал коротко стриженный паренек, затем такая же процедура была проделана и с Денисом.
Денис оглядывался и жалобно, едва слышно поскуливал. Как собачка, которая чувствует беду.
Когда оба оказались в лодке, коротко стриженный сильно, ногой оттолкнул ее от берега.
Выгорцев тут же ухватился за весла, стал отчаянно и бестолково грести.
Бородатый громко засмеялся:
– Ловись, рыбка, большая и маленькая!
Лодку вынесло на середину реки, Денис и вправду стал разбирать рыболовные принадлежности, сваленные на дно. И тут случилось нечто неожиданное.
Вода вокруг лодки вдруг сильно забурлила, затем бурление стало переходить в бешеное вращение. Суденышко закружило. Люди в нем закричали, заметались, но вращение приобретало все более стремительный характер.
Лодку вертело с бешеной скоростью.
Неожиданно образовалась огромная воронка, и лодка вместе с людьми исчезла в ней.
– Вот и все, – заметил Люлек. – А рыбке на донышке до конца жизни хватит.
Корпус в пионерском лагере, о котором сообщил в записке Юлий Борисович, охранялся тремя профессиональными, хорошо вооруженными охранниками.
Ночью к глухой, тыльной стороне лагеря подъехали две машины с тонированными стеклами и горящими подфарниками, из передней быстро и ловко выпрыгнули четыре человека в камуфляжной форме во главе с Германом. Незваные гости легко перемахнули через забор и скрылись на зеленой территории лагеря.
Во второй машине сидели Сергей, Старков и Костя. Ждали.
Герман и его люди бесшумно подобрались к корпусу. Рассредоточились, молниеносно ринулись к охранникам, без шума повалили их на землю, обезоружили.
Герман включил рацию, сообщил:
– Все готово.
* * *
…Кузьма, Старков и Костя прошли в конец первого этажа корпуса, уперлись в тяжелую металлическую дверь. Костя подсветил фонарем схему, нарисованную рукой банкира, шепотом сказал:
– Она.
Набрал код, толкнул дверь. Все трое оказались в узком проходе, ведущим куда-то вниз.
Стали спускаться по выложенным мрамором ступенькам, пока не зашагали по узкому проходу.
Шли довольно долго и снова задержались перед такой же тяжелой дверью.
Костя снова набрал код.
Метров через десять пришлось еще раз остановиться. Костя стал возиться с очередным замком. Тот никак не поддавался.
– Я так и думал, – пробормотал Старков. – Не мог жердяй хотя бы в этом поступить честно!
– Что делать? – повернулся Костя к Сергею. – Код явно не тот.
Сергей посмотрел на Старкова.
– Герман?
– Будем надеяться… – Сказал в рацию: – Быстро к нам.
Герман явился почти мгновенно. Оглядел дверь.
– Взрывать? – спросил Кузьма.
– Малый заряд не возьмет, а большой – потолок завалит да и шума наделает.
– Что делать?
Герман подумал. Взял листок, на котором были записаны коды, схема проходов.
– Кто это писал?
– Какая разница? – пожал плечами Старков.
– Разница есть. Кто?
– Главный банкир.
– Какого он года рождения?
– Если не ошибаюсь, – сказал Костя, – 1937-го.
– Код записан 1973… – Герман нагнулся к замку. – Попробуем 1937… – Посмотрел на присутствующих, объяснил: – Такие люди, как правило, оставляют лазейку для спасения. Извините, мол, просто цифры перепутал. Он живой?
