Интеллигент затрясся от такой наглой лжи.
– Подите вон отсюда. Никакой Надежды вам не будет, нахал!
– Да не нахал я, мил человек. – Сонин чувствовал в голове бесшабашную удаль от выпитой водки. Хмель разобрал так, что он мог сейчас взять и запеть песню. – Если вы не позовете Надежду, я стану у вас в прихожей петь песни. Вы, я вижу, человек солидный. И вам не хочется портить репутацию перед соседями.
– Вы!.. Да я… – Тот начал было задыхаться, но в этот момент, очевидно, услышав в прихожей шум, вышла Надежда, кутаясь в махровый халат.
– Здрасьте, – улыбнулся ей Сонин.
Надежда на его приветствие не ответила.
– Вам халатик идет, – сказал капитан, все еще улыбаясь.
Интеллигент сжал кулаки.
– Молодой человек, – назвал он так Сонина. – Я вам сейчас заеду по физиономии.
– По морде? – уточнил Сонин.
Интеллигент взвизгнул на высокой ноте:
– Пьяница!
– А это, между прочим, уже оскорбление, – тактично проговорил Сонин, утомляясь от перебранки с интеллигентом.
«Хоть бы в самом деле для разнообразия по роже мне заехал. Да ведь не заедет. Как чайник со свистком. Кипит, свистит, а вода не выбегает».
Надежда тронула интеллигента за плечо и сказала тихо:
– Не надо шуметь. Соседей разбудите. Аркадий, иди ложись. Я скоро приду.
Но Аркадий заупрямился и остался в коридоре. Остался стоять, как часовой, возле двери в кухню и подозрительно смотрел на непрошеного ночного визитера. Сонин не внушал ему доверия.
– Что случилось? – спросила женщина. Она знала, что за ней ничего плохого не числится, значит, скорее всего его интересует кто-то посторонний.
Сонин покосился на Аркадия, достал диктофон и попросил Надежду:
– Сейчас я вам дам прослушать запись. А вы мне скажите, слышали ли раньше когда-нибудь этот голос?
Сонин специально не стал формулировать вопрос типа кому принадлежит голос на кассете, чтобы это не было наводящей подсказкой. Ему хотелось, чтобы все было по-честному. «Пусть Надежда сама разберется», – решил капитан.
Аркадий не упустил возможности взглянуть на часы и напомнить о позднем времени протяжным вздохом. Но, увидев, что не произвел на Сонина никакого впечатления, сказал, не скрывая неприязни:
– О, боже! Неужели нельзя подождать до утра? С такой ерундой… Врываетесь в дом… Вы хотя бы имеете представление о порядочности?
– Аркадий, я прошу тебя, успокойся. Тебе нельзя так волноваться, – попыталась его успокоить Надежда, но Аркадий, как бывает в таких случаях, разошелся еще сильней. На лице вспыхнули малиновые пятна.
– Я, Наденька, спокоен, – сказал он. И вдруг у него задергалось веко на правом глазу.
– Жаль, аптечку не прихватил, – посочувствовал Сонин. «Как бы Аркадия удар не хватил».
– Аркадий, этот товарищ из милиции.
Казалось, уже ничто не может спасти Аркадия от нервного срыва. Он заорал:
– Ну и что! Да хоть от самого министра МВД. Мне плевать! Никто не смеет врываться в жилище! В Конституции записано для таких идиотов…
Сонин понял, что пора остановить Аркадия, пока тот не поднял на ноги весь подъезд. Капитан угрожающе шагнул к нему.
– Я тоже читал Конституцию. И знаю, что в ней записано о неприкосновенности жилища. Но только что произошло убийство, и, по всей вероятности, убита молодая женщина. Убийца не задержан, он на свободе. И через день-два убьет еще кого-нибудь. Вас это не трогает?
– Я не сыщик. Я – профессор. Преподаю в университете. У меня завтра семинар, вернее, уже сегодня. А вы мешаете! Не даете спать! – закричал профессор так, что у Сонина заложило правое ухо.
– А я – сыщик. И потому здесь.
– Да я… – Аркадий раскрыл рот, но Сонин ткнул профессора пальцем в живот и спросил у Пьянковой:
– Кто вам этот человек?
Она растерянно поглядела на Аркадия, пытаясь что-то сказать, и запуталась. Но Сонин понял, что Аркадий живет у нее на правах сожителя.
Профессор изъяснился более конкретно:
– Мы состоим в гражданском браке. – Всем своим видом он старался подчеркнуть свою независимость.
Женщина посмотрела на Аркадия так, словно взглядом хотела укорить – ну зачем это?
Аркадий держался высокомерно, и это особенно не понравилось капитану.
– Ах, в гражданском. Значит, вы, уважаемый, здесь не прописаны?
– Конечно. Зачем мне прописываться? У меня есть своя прекрасная квартира.
Сонин кивнул головой, давая понять, что продолжать не стоит. Он все понял.
– Вот что, профессор. Если ты будешь мне мешать, то я составлю на тебя протокол за проживание в этой квартире без прописки. Или того хуже – отвезу в управление прямо в этой несвежей, потертой пижаме до выяснения всех обстоятельств. Выбирай, что лучше? Лично я бы советовал сесть в комнате и больше не возникать. У меня мало времени, а работы полно. Я понятно излагаю?
Профессор покраснел как вареный рак, фыркнул и убежал, хлопнув дверью.
– Молодец, – похвалил его капитан за смекалку. – Лучше сиди и готовься к семинару. Сейчас такие дотошные студенты пошли. – Сонин понимал, что это звучит издевательски. «Но и профессор хорош. Так меня встретил», – думал он.
– Напрасно ты так, – заступилась Пьянкова за профессора. – Аркадий хороший человек. Просто сейчас взвинчен до предела. – Она еще хотела сказать, что он ревнует ее к Сонину, но сочла это неприличным и не сказала.
– Я понимаю. Только и он пусть поймет меня. Я же не в гости пришел, а по делу.
– Ладно. Не оправдывайся. – Пьянкова смотрела, как бы спрашивая: что дальше?
Сонин показал ей диктофон.
– Тут у меня кассета. Послушай, – сказал он и включил диктофон.
Когда запись кончилась, он увидел на лице Надежды едва заметную бледность и спросил:
– Тебе эти голоса знакомы?
– Ну один-то голос ваш. Или я ошибаюсь?
Сонин внимательно посмотрел в глаза Надежде и понял, что она узнала и второй, и потому ее взгляд мечется.
– Нет, не ошибаешься, но меня интересует второй, – настаивал капитан.
Женщина медлила с ответом, и Сонин терпеливо ждал.
Пьянкова вздохнула.
– Точно утверждать не берусь, но, по-моему, это голос Сергея. Моего бывшего мужа, – сказала она и спросила: – Значит, он жив?
Теперь с ответом медлил Сонин. У него не было точных доказательств, как не было и уверенности, что Сергей погиб.
– Предположительно, да.
– Он убил ту девушку? – спросила она, и страх за свою жизнь привел ее в дрожь.
– Вероятно, да, – ответил он как можно спокойнее, понимая, что если убийства совершает Сергей Пьянков, то Надежда запросто может стать одной из его жертв.
Наверное, она думала о том же.
– Я считаю, у тебя нет повода для опасения, ведь точно не установлено, что убийца – он.
– Да, конечно, – ответила Надежда, волнуясь. И капитан понял, что у него не хватит слов, чтобы ее успокоить.
Попрощавшись, Сонин поехал в управление. Теперь оставалось только ждать, когда кто-то обнаружит труп и сообщит дежурному. И тогда вся оперативная группа незамедлительно выедет на место преступления. Но скорее всего и на этот раз убийца работал профессионально и не оставил следов. А если убивает человек, когда-то сам занимавшийся розыском убийц, найти его неимоверно трудно.
На этот раз Сонину не попалось ни одной машины, и расстояние от дома Пьянковой до управления ему пришлось пройти пешком.
Дежуривший у входа сержант с автоматом, узнав Сонина, приложил руку к фуражке, отдавая честь.
Капитан кивнул в ответ и вошел в вестибюль, заглянув в дежурную часть.
Дежурный майор и трое милиционеров обыскивали двоих мужчин, лиц кавказской национальности.
Сонин не стал мешать, прошел к себе, отпер дверь, зажег свет и уселся за стол.
Город еще спал, и на улице, где находилось управление, еще не было машин, от которых днем нечем было дышать. Сонина всегда раздражало их мелькание. Мысли капитана сами собой вернулись к убийце. Ему было тяжело переживать свою беспомощность, ведь он даже не может дать ориентировку. Наверняка у Пьянкова сейчас другие фамилия и имя, да и за столько лет он мог изменить внешность. Не говоря о том, что Надежда могла ошибиться при опознании голоса, не говоря о том, что никому из жертв не удалось остаться в живых, чтобы можно было получить показания.
С досады Сонин выкурил едва ли не целую пачку сигарет. Капитан ждал утра, так как ночью труп не найдут. Его найдут утром или днем, вот тогда и обрадуют. И будет еще один висяк.
Так и случилось. Часов в девять утра позвонили из ДПС и сообщили, что на загородном шоссе, всего в двадцати километрах от города, обнаружен труп молодой женщины с признаками насильственной смерти. Просили выехать немедленно.
Сонин был в дежурке. Сообщение он выслушал довольно сдержанно, в отличие от дежурного майора, который сразу засуетился, собирая на выезд оперативную группу.
