совсем не поздно, а спать хочется, как будто глубокая ночь на дворе.
– Да, но пальчики Колодезь только на решетке оставил… Один-единственный пальчик… Доказательств выше крыши, он даже кровь не успел смыть.
– Колодезь. Не знаю такого.
– Можешь спать спокойно, – усмехнулась она.
– Если только с тобой.
– Посмотрим на твое поведение.
– Нормальное поведение.
– Расскажи мне о своей жене, – попросила вдруг Оксана.
От неожиданности Альберта тряхнуло изнутри. И сонливость как рукой сняло.
– Что тебе рассказать? – не своим голосом проговорил он.
– Я знаю, она очень красивая. Была.
– Знаешь?
– Еще Нахабин говорил, что случилось с твоей женой. Думаешь, я могла удержаться? Нет конечно. Подняла дело…
– Убили Кристину, – выдавил из себя Альберт.
Давно пережитая боль спровоцировала в нем цепную реакцию, в голове зашумело, грудь сдавило, горло пережало. И перед глазами поплыло. Он невольно сбавил скорость.
– Извини, что спросила.
– Ты хотела спросить.
– Хотела, конечно.
– И ты должна была спросить.
– Ну, если мы хотим быть вместе.
– А мы хотим?
– Ты – не знаю… – голос ее дрогнул. – А я хочу.
– С уголовником?
– А если мне все равно… Или ты думаешь, что я дорожу службой?.. И дядя пошел к черту!.. Ты еще не знаешь, какая я…
– А дядя против?
– Нет, на руках должен тебя носить!
– Дядя знает.
– Я давно уже самостоятельная женщина!
От волнения лицо Оксаны пошло пятнами, и в глазах решительный блеск. Не везло ей в любви, она сама это признавала. Дядя навязывал ей угодных ему мужчин, первое время она категорически отвергала их. Но поэтому, возможно, из-за проблем с Ларияновым у нее не ладилось с теми, кого она выбирала сама. Обожглась раз, другой, приняла вариант, предложенный дядей, но снова ничего не вышло. Как будто выгорело все изнутри… И только Альберт смог разжечь в ней огонь. Если верить словам.
– Я на самом деле уголовник, – сказал он. – Первый срок получил за дело, честной народ за милую душу разводил. На зоне блатовал, все было… Потом уже за ум взялся. Коммерцией занялся, дела пошли, враги появились. Все получалось, а потом – бум… Где-то поскользнулся, упал, вовремя подняться не успел, долгами задавили… Самое смешное, что мне самому торчали… Ну в смысле должны были… Думал, выкручусь… Я бы выкрутился, но тут Кристину… убили. Шли, за руки держались, бац… В общем, остановилась жизнь.
– А убили за что?
– Говорю же: долги у меня были. Я торчал, мне торчали, может, кто-то отдавать не хотел. Дешевле киллера нанять… Хренового киллера нанять легче, – уточнил Альберт. – Хренового и наняли. Стрелял в меня, а попал в Кристину…
– В тебя стрелял?
– А в кого?
– Киллера ты убил.
– С одной стороны, отомстил, – пожал он плечами. – А с другой – заказчик-то живой.
– И кто это мог быть?
– Да есть предположения. Но пока везде тупик. Думаешь, я в зоне без дела сидел? Нет, всех, кого можно, пробил. Нигде не сходится. Никто не мог… Ну, это я так думаю. А как на самом деле… Но поверь, рано или поздно выяснится…
– Само по себе?
– Ну ты же видишь, я в деле: то одно, то другое… Может, Макс участвовал в убийстве. Или Колодезь.
– Это вряд ли.
– Тогда кто-нибудь другой. Кого я… мы возьмем за… что-нибудь.
– Мы?
– Если ты что-то узнаешь, скажи.
– А почему ты думаешь, что пытались убить тебя? – вдруг спросила Оксана.
– А за что Кристину убивать?
– Ну, может, она кому-то дорогу перешла.
– Кому она могла перейти дорогу?
Кристине было двадцать лет, когда они познакомились, оканчивала институт, училась на экономическом. Москвичка, жила с матерью, по мужикам не шлялась, не наркоманила. Обычная неиспорченная девчонка. Альберт не ставил задачу копаться в ее прошлом, но слухи-то доносились. Хорошие слухи… Возможно, и был мужчина в ее жизни, о котором никто не знал, а сама она не хотела говорить, но Альберт не желал копаться в грязном белье… Нет, никому Кристина не могла перейти дорогу. Он даже сомневаться в этом не хотел.
– Не знаю.
– А может, что-то знаешь? – Альберт резко глянул на Оксану.
И она вздрогнула, но, скорее, от неожиданности, а не от осознания чувства вины.
– Что я могу знать?
– Ну ты же дело смотрела.
– Да нет… Нет ничего в деле.
– А где есть? – спросил он.
– Где есть?
Оксана смотрела на него, как будто хотела признаться в чем-то важном, но вместо этого покрутила пальцем у виска.
– Извини, – выдавил из себя он.
Не зря говорят: если женщина сделала что-то не так, извинись перед ней. И тогда все будет гладко.
Оксана действительно замолчала, больше вопросов о Кристине не задавала.
К дому они подъехали за полночь. Пятница, на выезде из города особо плотные пробки, в супермаркет пришлось заехать, продуктами основательно затариться. Уик-энд, как-никак, начался. Во дворе горели фонари, в доме темно, предчувствие молчало, но Альберт все же с пристрастием обошел условно свои владения. Чужого присутствия не обнаружил, и Оксану никто не тронул, пока он ходил.
Загнали машину во двор, разгрузили продукты, Оксана встала к плите. Суши есть, довести пиццу до готовности не проблема, кофемашина исправно работает. А еще лучше вместо кофе вина выпить или чего покрепче.
– День сегодня тяжелый, – открывая духовку, сказала девушка.
– Особо тяжкий, – намекая на раскрытое преступление, кивнул он.
– Ноги тяжелые, упасть можно. А почему не падаю? – спросила она. – Потому что парю над землей. Как на крыльях.
– Неплохие у тебя крылышки.
Он потрепал ее за погоны на рубашке, другой рукой обнимая за талию.
– Можешь снять, – прижимаясь к нему, прошептала она.
– Да нет, крылышки-то я как раз оставлю. Что это за ангел без крыльев?
Альберт снял с нее все, кроме рубашки. Уложил животом на стол, прицелился.
– А как же Кристина? – в самый последний момент перед вторжением спросила она.
Как будто знала, о чем он сейчас думает. А он действительно думал о своей жене. О том, что прошлого уже не вернуть, думал, нужно жить настоящим.
– Кристина всегда будет со мной… с нами, – добавил он, вталкиваясь в нее.
Хотя будущего у них нет. За Оксаной Лариянов, и он не отдаст Альберту свою племянницу. Правильно это или нет, но закономерно точно. Альберт – уголовник без статуса, Лариянову такой зять и даром не нужен. Он еще и заплатит, чтобы избавиться от Альберта. Хорошо, если ему самому, а не киллеру. Альберт, конечно, денег не возьмет, но слово дать может, что никаких серьезных намерений у него к Оксане нет. Только секс. От него по своей воле он точно не откажется.
Светлые волосы в стильной укладке, макияж, свободного кроя платье чуть выше колена, сумочка и босоножки на высоком каблуке из одного гарнитура. Не пожалел Филимон денег на свою подружку, но главное – он вложил в Риту свою душу. Может, и темная у него душа, но девушка как будто светилась изнутри. И даже взгляд поумнел, как будто у Риты появился смысл жизни. Макс и ему подобные всего лишь пользовались ею, как дешевой подстилкой, а Филимон видел в ней королеву. А как к человеку относятся, так он себя и чувствует.
Альберт с интересом смотрел на Риту. Филимону можно позавидовать. И себя дураком обозвать. Рита же ждала от него предложения, но приняла от Филимона. И что-то вроде сожаления об упущенных возможностях шевельнулось в душе. Но удушающей досады Альберт не ощущал. У него память о Кристине и Оксана, ему больше никто не нужен.
– Надо же, – только и сказала Оксана, глядя на Риту.
И почему-то вдруг передумала уезжать, а ведь собиралась. Как будто Филимон мог предложить Альберту партию на двоих, а он возьми да не откажись. Или тупо отобьет Риту у своего друга… В общем, почувствовала в ней угрозу для себя.
– А мы вот решили отдохнуть, – сказал Филимон, с небрежностью хозяина жизни обнимая Риту за талию. – А то всю неделю мастерком махал.
– Это так сейчас называется? – не сдержавшись, съязвила Оксана.
– Да нет, реально мастерком, первый этаж под обои подготовил, – серьезно и с обидой глянул на нее Филимон.
– Обои клеить будешь?
– Да. – И на Альберта он покосился – в ожидании подвоха.
– Обои клеить, тут главное, чтобы пузырей не было. А то взяли как-то пару пузырей…
– Да у нас и с пузырями неплохо получается, – улыбнулась Рита.
И непонятно, чего больше в ее словах – укора или юмора.
– Да ладно, чутка для настроения… Отпуск как-никак, – оправдываясь, отшутился Филимон.
– Отпуск? – удивленно повела бровью Оксана.
Парировать Филимон не успел, ворота
