– Фотофиниш делают, – пояснил Серега. – Там сразу видно – кто победил…
– В скачке номер восемь к финишу первым пришел номер семь – Вихрь под жокеем Затулой! – объявил, наконец, динамик.
– Черт! – Серега сплюнул в сердцах.
– А как же мы? – растерянно спросил Андрей.
– А мы проиграли… Видишь, они голова в голову, ноздря в ноздрю шли… А у этого Вихря, может, ухо на сантиметр выдвинулось – и всё! Тут не предусмотришь…
– Так что теперь делать? – спросил Андрей, рассматривая зажатые во вспотевшей руке билеты.
– Ничо, новые ставки сделаем. Только ты мне налей чуток, а то голова дурная, думаю плохо.
– Налью, когда выиграю, – буркнул Говоров.
– Ну, смотри, – Серега не обиделся.
Он куда-то бегал, морщил лоб и делал отметки в программке. Говоров, как загипнотизированный, слушал его советы. И в следующих трех скачках выиграл. Правда, не очень много. Чуть больше, чем проиграл. Но это тоже была удача! В буфете он купил Сереге стакан водки, к нему прилагался бутерброд с килькой, но новый друг отодвинул тарелку в сторону и выпил без закуски. А Андрей съел, чтобы добро не пропадало. Да и есть хотелось.
– Жалко, что скачки заканчиваются, – сказал он.
– Да, теперь до весны, – меланхолично кивнул Серега. – Найдешь меня, если что… И если я тут буду.
Потом он повернулся и, не прощаясь, ушел.
Говоров тяжело вздохнул.
* * *
В день свидания Андрей очень нервничал и был взвинчен. Его возбуждение заметили все. Даже Пашка Колотунчик весело спросил:
– Тебя, Андрюха, будто колотунчики изнутри пёрхают, так и дёргаться скоро начнёшь.
– Не боись, Пал Андреич, не начну, – в тон ему ответил Говоров.
Ничего более умного он не придумал. Он вообще был как заторможенный. И с нетерпением ждал восьми часов.
Лена опоздала на пятнадцать минут. Все это время Андрей, приоткрыв створку двери, нервно смотрел в щелку, вытирал пот со лба и гадал: «Придет? Не придет?»
Когда девушка приблизилась, он распахнул дверь, натянул улыбку, приветственно вытянул руку:
– Заходите, Леночка! Такой красивой посетительницы у меня еще не было!
Когда гостья переступила порог, он с облегчением захлопнул дверь и вынул из-за спины три крупные белые розы:
– Это вам!
– Чудо какое! – как показалось Андрею, искренне обрадовалась Лена. – Какой вы нарядный на работе!
– Приходится, – Андрей одернул красный пиджак Натаныча, поправил разноцветный галстук. – Партнеры, бизнес-переговоры, договоры всякие… Надо производить впечатление. Хотя я не люблю всю эту мишуру.
– Что-то вы бледный, – сказала девушка. – Даже пот выступил. Не заболели?
– Нет, – с принуждением улыбнулся Говоров.
Он очень боялся, что по закону подлости вдруг заявится Натаныч, тогда всему конец… Скандал, ложь раскроется, да и работу он потеряет. Хоть бы обошлось…
– Просто жарко здесь.
– Да? Не чувствуется.
Лена сбросила легкое серое пальто и осталась в коротком облегающем сером платье, ажурных черных чулках и черных лодочках на высоченных шпильках. С вечерним макияжем она выглядела настоящей красавицей. Блестящей и недоступной, как кинозвезда.
– Пойдемте в кабинет, я сварю боливийскую арабику, – стараясь держаться солидно, сказал Андрей.
– Боливийская арабика, – будто пробуя слова на вкус, медленно произнесла Лена. – Никогда не пробовала, но звучит примерно как колумбийский кокаин. Надеюсь, это кофе?
Говоров рассмеялся, обрадованный тем, что женщина ему попалась красивая, остроумная и совсем не капризная.
Они прошли в кабинет. Гостья с интересом осматривалась.
– А что, очень мило!
– Я включу телевизор, вы же любите, – сказал Андрей.
– Что люблю? – удивилась Лена.
– Ну, телевизор смотреть… А я пока сделаю кофе.
Через несколько минут Андрей вернулся с подносом, на котором, источая удивительный аромат, дымились две чашки из тонкого фарфора. Лена сняла туфли и забралась в кресло с ногами. Недоступность исчезла, сейчас вид у нее был совершенно домашний.
– Сейчас мы выпьем немножко виски, – засуетился Андрей и, опасаясь, что гостья откажется, поспешно налил из огромной бутыли на четверть широкие стаканы.
Но Лена и не собиралась отказываться.
– Как здорово! Я никогда не пила виски!
Она, прищурившись, рассматривала соломенного цвета жидкость на свет лампы. «Хоть бы Натаныч не заметил, – подумал Говоров. – Вдруг он сделал отметку…»
– За знакомство? – спросил он.
– За знакомство и красивую жизнь! – Девушка улыбнулась. – И можно на брудершафт…
– Конечно, – испуганно обрадовался Говоров.
Они переплели руки, выпили и поцеловались. Не формально, а так, по-настоящему. Она держала его за галстук, не давая освободиться. Впрочем, он и не стремился. Они целовались долго, все больше распаляясь. А потом Лена села на стол, обхватила его ногами и…
На поцелуи, честно говоря, Говоров рассчитывал, а на столь стремительное продолжение – нет. Но он был в восторге.
– Ты не нашел мне помещения? – спросила Лена, когда все закончилось и она привела себя в порядок.
– Увы… Ты же видишь, как мало места.
– Вижу, – вздохнула она.
– Но я что-нибудь придумаю.
– Да, уж, пожалуйста. Ты мне очень поможешь. Так надоела эта школа… – Она стала собираться. – Ты меня отвезешь?
– Ну… Видишь ли, я водителя вечером не загружаю. К тому же мне еще надо поработать. Давай лучше вызовем такси!
– Ну, давай так, – сказала Лена, стараясь не показывать разочарования.
Говоров позвонил в таксопарк. Улетучившаяся было тревога вновь проснулась и неприятно шевелилась в душе. Сейчас ему хотелось, чтобы гостья скорей ушла. Самое скверное, что она это, наверное, почувствовала – как-то погасла вся…
Проходя через комнату с образцами продукции, Лена вдруг снова оживилась:
– Какая прекрасная вещь! – воскликнула она, указывая на пачку бумаги для принтера. – Можно я возьму? Ты не поверишь, у нас ни ручек, ни бумаги, я письма родителям пишу на тетрадных листках!
– Конечно, возьми…
Прощальный поцелуй, очаровательная гостья села в такси, взревел мотор, мигнули стоп-сигналы, и габаритные огни растворились в ночи. Говоров поспешно запер дверь, переоделся в свою одежду, вымыл чашки и стаканы, привел в порядок кабинет шефа. Уф, кажется, пронесло! Хотя нет, еще бумага… Но хозяин фирмы не мог отказать возлюбленной в такой мелочи. Тем более после того, как отказал в помещении и не проводил домой. Но что делать с бумагой? Бухгалтер Нина Ивановна сразу заметит отсутствие образца. Разве что оставить ей деньги с запиской, что купил для себя? Да, это лучше всего…
Но бумага не главная проблема в этом деле…
* * *
В гостинице «Путник» на проспекте Ленина открыли большой зал игровых автоматов. Об этом пестрели объявлениями газеты и рекламные плакаты на всех углах. Туда и отправился в поисках удачи и легких денег Андрей Говоров. Походил, посмотрел. Здесь тоже нашлись добрые люди, готовые оказать новичку помощь. Точнее, один человек – неказистый с виду мужичок, похожий на вороватого бухгалтера: зачёсанные поперёк лысины несколько волосинок, припухшие веки, небольшой картофельный нос, щёточка коротеньких усов, гладко выбрит, глаза за стеклами круглых очков беспокойно бегают. Заметив интерес и полную неосведомлённость Говорова, «счетовод», представившийся Ираклием, доступно и быстро объяснил назначение кнопок, показал, где покупать жетоны и как получать выигрыш. Потом подозвал худого угрюмого парня с прыщавым лицом – механика зала.
– Включи-ка мне, Кузя!
Тот молча оживил стоящий в углу автомат с табличкой «Ремонт».
– Вот смотри: бросаешь жетон, нажал кнопку, видишь – барабаны завертелись… А ты стой и жди удачи! Все просто! – Ираклий ободряюще похлопал Говорова по плечу.
Оказалось, что новичкам действительно везёт! За два часа Андрей выиграл столько же, сколько за целый день на ипподроме. И здесь не надо знать всякие премудрости: какого завода жеребец, да какой породы, да сколько ему лет, да сколько весит жокей, встречный ветер или попутный.
Выигрыш так воодушевил Говора, что он решил регулярно наведываться сюда в промежутках между дневной и ночной работой. А если хорошо пойдет, можно и вообще заниматься только игрой. Он уже собрался уходить, когда подошел Ираклий.
– Тут бар в фойе. Надо обмыть выигрыш!
– Давай в другой раз. Ты ж играешь, и я на работу уже спешу, – замялся Андрей.
– Да брось, – хитро прищурился Ираклий. – Сколько времени нужно, чтобы выпить по рюмке?
А первую удачу надо обмыть, чтобы пёрло в будущем!
Андрей улыбнулся:
– Раз все так обязательно, согласен! Пошли.
Бар был похож на те, которые Андрей многократно видел в иностранных фильмах. Стойка, высокие крутящиеся табуретки с мягкими сиденьями, красноватый полумрак, свисающие на длинных шнурах тусклые светильники, бармен с длинным лицом, в белой рубашке и с бабочкой, даже легкомысленного вида девушки в коротких юбках. В боевиках в таких барах всегда дрались или перестреливались. Но тут пока было тихо и мирно. Ираклия все знали: здоровались, подмигивали, с улыбкой рассматривали Говорова. Правда, изобилия бутылок с яркими этикетками тут не наблюдалось: только водка, коньяк, шампанское и коктейли из этих ингредиентов.
