с маслом хватает.
– Слушай, Андреич, У меня сын взял кредит в Сбербанке, а его уволили с работы. Проблемы с погашением. Скажи, что делать? – Дмитрич с тоской посмотрел на Ищенко.
– Кредит большой?
– Миллион.
– Есть какие активы?
– Чего?!
– Ну, недвижимость, машины, другие счета?
– Да ничего у него нет. В Пскове живет, жилье снимает.
– Пусть приходит к руководству банка, просит кредитные каникулы. Если откажут, пусть заявит: «Я иду в суд, объявляю себя банкротом». Если управляющий умный, пойдет навстречу.
– Спасибо, так ему и посоветую.
– А вообще, мужики, скажу вам вот что: кредит в банке, это как дистанция для бегуна: если не видите финиша, не берите. – Владлен Андреевич отпил чай из кружки. – О, вспомнил еврейский анекдот на эту тему. Разливай остатки, Дмитрич. Значит, Моше и Сара лежат вечером в постели. Моше ворочается. Никак заснуть не может. Сара ему: «Ты чего как червяк на рыболовном крючке?». «Да понимаешь, – удрученно вздыхает Моше, – завтра получка». «Ну, тако ж радоваться надо, а ты как перед казнью». «Сара, я Изе, соседу, должен тысячу рублей с получки. Обещал таки вернуть». Жена погрузилась в раздумья, лежит, молчит. Вдруг встает с постели, выходит на балкон, зовет соседа: «Изя, Изя». Тот выходит на балкон: «Чего тебе?». «Тебе Моше должен тысячу рублей». «Д-а-а, – важно протягивает тот, – должен». «Так вот теперь он тебе ничего не должен», – говорит Сара, возвращается к мужу довольная: «Все в порядке. Теперь он тоже сегодня спать не будет».
Все засмеялись.
– Ну что, мужики, спасибо за компанию, мне с вами понравилось. Дай бог, не последний раз. – Поднял свою стопку. – На посошок! – Все дружно выпили.
– Все, поехали, мужики, – сказал, Дмитрич, прильнув к окну, – темнеет.
Все вышли из Хаммера.
– Вы поезжайте, – сказал Ищенко своим новым приятелям, – а мне надо еще в Островки сгонять. – Он протянул Дмитричу бутылку Арманьяка. – Держи, это вам всем от меня. И рыбу мою заберите. Она мне не нужна.
– Спасибо, – бородатый Дмитрич, изумленный, принял подарок, – выпьем за твое здоровье.
Все тепло попрощались с щедрым «бухгалтером».
Уже в дороге, молодой рыбак восхищенно произнес: «Классный мужик!». «Да уж, – согласился Дмитрич, покачав головой, – сейчас таких мало. Давайте вот что, заедем в пивбар у себя. Раздавим этот пузырь».
Ищенко, проводив своих новых друзей, залез в машину. Сейчас он уже не походил на простого рубаху-парня, распивающего спиртное с деревенскими мужиками и травящего анекдоты. Взгляд серьезен и сосредоточен. Достал из бардачка документы в плотно упакованном целлофановом пакете, положил их в небольшую плечевую сумку.
Выглянул из окна. Луна тускло освещала ледяную поверхность озера. Тишина. Включил двигатель, чтобы прогреть машину, откинул спинку сиденья назад, задремал. Вскоре услышал шум приближающегося снегохода, который остановился рядом с машиной. Ищенко выключил двигатель, вышел из машины. К нему подошел майор-пограничник в серо-зеленом бушлате с черным воротником.
– Один? – тихо спросил он.
– Один, – также тихо ответил Ищенко, – давай присядем, – пригласил пограничника в машину. Мужчины разместились в теплом автомобиле. – Так, вот документы на машину, держи. Все оформлено на тебя. Вот червонец баксов, как обещал, – передал пограничнику тугую пачку долларов. – В расчете?
– Вполне, – пограничник быстро засунул доллары во внутренний карман куртки.
– Как обстановка?
– Все нормально, не беспокойся. «Окно» чистое. Лед, правда, тонковат, сантиметров двадцать…
– Да, я знаю.
– Поэтому на озере нигде не останавливайся, гони.
– Сколько до Эстонии?
– Отсюда до их берега километров тридцать пять. За час доедешь.
– Лады, тогда разбегаемся.
Ищенко и пограничник вышли из машины, подошли к снегоходу.
– Ездил на нем? – спросил пограничник Ищенко.
– Приходилось.
– Бак заправлен полностью. Хватит и останется. И просьба: фару не включай.
– Само собой.
– Когда озеро закончится, сбавь ход. Бывает, на косогорах переворачивается.
– Хорошо. Успехов тебе, – подал руку пограничнику.
– И тебе не хворать.
Ищенко сел на снегоход, завел мотор, быстро рванул с места. За снегоходом под светом луны завихрилась небольшая поземка. Вскоре снегоход исчез из вида, через минуту на берегу озера снова установилась первозданная тишина.
Пограничник сел в машину, включил внутренний свет, стал осматривать переднюю панель. «Класс!» – восхищенно прошептал он. Достал из кармана пачку долларов. Стукнул ей по ладони левой руки, воскликнул: «Ядрена вошь!». Засунул деньги обратно в карман куртки, завел двигатель.
Девятый час утра, виповская палата. Ивлев на кровати, полулежа, голова забинтована, вполуха слушает утреннюю передачу по телевизору о том, как правильно запекать говядину, чтобы мясо оставалось нежным. Дверь неожиданно открылась, вошел Ратников, белый халат накинут на плечи, в руках фирменный пакет сетевого магазина.
– Желаю здравия, товарищ майор! – громко возвестил гость, поставил сумку на тумбочку, сел на край кровати.
– Ну, ты даешь? – Ивлев ошарашено посмотрел на Ратникова. – Что так рано? У меня еще не начались приемные часы.
– Мы ж охрана, встаем рано, – скаламбурил в рифму Альберт Эрастович. – Как чувствуешь себя?
– Удовлетворительно, но хотелось бы получше. Голова чугунная, как после боя с Мухаммедом Али.
– Понятно. Я бы после такого «боя» трупом лежал.
– Доложи обстановку.
– Обстакановка такая, Володя: преступная группировка Крестовского ликвидирована. Я – Хасанова Рафаила, Мохначев – Багридзе Тамару. Крестовского я ранил, но… ему удалось сбежать.
– Это плохо.
– Для нас он опасности больше не представляет…
– Стоп! – Ивлев прервал Альберта Эрастовича, подняв вверх руку. – Сделай звук громче!
Ратников взял пульт, лежащий на кровати рядом с Ивлевым, направил его на экран телевизора.
– …Лицензия «Стройбанка» отозвана. По данным, полученным от источников в финансовых кругах, единственный владелец «Стройбанка» господин Ищенко после серии ограблений его филиалов намеревался осуществить ложное банкротство, что по действующему законодательству является уголовным преступлением. В настоящее время Ищенко исчез, его местонахождение неизвестно. – Женщина диктор скучно зачитала новость в области экономики. Перешла к следующей. – Сегодня ночью на трассе М-4 произошло крупное ДТП…
– Вот так-то! – Ратников положил пульт, громко стукнув им по прикроватной тумбочке, – финита ля комедия! Ну, что, мои аплодисменты господину Ищенко. Последний акт он сыграл превосходно.
– Ты все-таки подозреваешь, что эти ограбления были спланированы и осуществлены им самим? – осторожно поинтересовался Ивлев.
– Вот после этой новости, – Ратников указал пальцем на экран телевизора, – я не только подозреваю, но и окончательно убедился в этом. В нашей стране осуществлена крупнейшая афера этого десятилетия. А режиссер и исполнитель этой аферы – Ищенко Владлен Андреевич.
– Но зачем грабить собственные банки?!
– Им была построена изящная конструкция для накачки в нее миллиардов, а потом он эту конструкцию разрушил, а миллиарды остались при нем.
– Подожди, Альберт, – Ивлев болезненно поморщился, помотал головой, – я что-то сейчас плохо соображаю. Можешь разъяснить мне на пальцах?
– Вот смотри, Володь, – Ратников приблизился ближе
