– Но у меня нет от капитана никаких…
– Информация касается только высшего чина спецгруппы! – прервала майора Девятая и жестом пригласила его отойти в сторону.
Они прислонились к дверце-перегородке кабины и десантно-грузового отсека.
Капитан искоса поглядывал на парочку и мял в пальцах спичку.
– Это весьма достоверные данные и крайне секретные! – начала Вдова, высвобождая из рукава иглу с ядом «Чёрных Вдов» и посматривая на ПП «Клин-2», висящий на плече майора.
«Так, глушитель, затвор, предохранитель! Рывок с плеча, удар в сонку! Та-а-к. Тридцать патронов. На всех хватит! Первый – капитан!»
– Что вы делали в Каракумах? – обратилась шёпотом к майору Вдова. – Можете разговаривать со мною, как с равной по званию!
Майор обомлел и вжал голову в плечи. Он почти доверился этой женщине, но что-то сверлило его внутри. Проходимка? Враг?
– Мы как раз по заданию ищем одну женщину с заложником и группой бандитов! Но приказ не генерала, а самого президента!
– Хорошо! А вы знаете…
Она поманила майора жестом, приблизила рот к его уху, а пальцы выудили иглу и направили к руке офицера острием.
Маленький лёгкий укол. И как раз на очередном вираже пилотов, когда «вертушка» чуть запрокинулась набок, чтобы откорректировать курс!
Женщина повалилась на мужчину, палец ловко сунул иглу обратно в рукав заученным движением.
– Чёрт, а! – дёрнулся майор и взглянул на кисть правой руки, затем на ладонь женщины.
– Что это было? Что это… Это!..
Террористка дёрнула ремешок пистолета-пулемёта офицера на себя, а другой рукой одновременно нанесла ему резкий сильный короткий тычок большим пальцем в сонную артерию.
Секунда. ПП готов к эксплуатации и уставился стволом на спецназовцев, сидящих на боковых скамейках.
Полсекунды.
Пока майор заваливался на спину, сползал по дверце на пол и корчился в смертельной агонии, Девятая расстреливала короткими бесшумными очередями ребят в жёлтой маскировочной форме.
Первым упал капитан после того, как на его груди вспучились два рваных багровых вулкана. Затем началась бойня!
Сержанты, простреливаемые пулями в девять миллиметров насквозь, с перебитыми руками, ногами, изувеченными головами, падали друг на друга, заливая товарищей и пол кровью.
Когда опустела обойма, некоторые ещё шевелились и стонали. Один попытался поднять автомат!
Вдова вынула из кобуры умершего майора «стечкин» и добила всех раненых бойцов.
Взяла кое-какое оружие и отодвинула перегородку кабины.
– Здравствуйте, ребята! – громко и с пафосом сказала она и через сиденье выстрелила в одного из пилотов.
Тот дёрнулся и свесил голову на грудь.
Другой ошалело выпучил глаза и побледнел, через плечо глядя на террористку.
– Разворачивайся и дуй обратно! Живо! – крикнула женщина и подняла «Клин». – Где переговорное устройство?
Вертолётчик показал. Два выстрела. Месиво приборов, пластмассовой крошки и проводов.
– Ещё? Всё показывай, урод!
Пилот ткнул в серую коробочку – радиомаяк. Выстрел. И этот в расход.
– Поворачивай, – напомнила Вдова и обшарила его и кабину в поисках оружия.
Оба «ПММ» забрала себе.
«АВ-205» плавно описал круг и лёг на обратный курс.
Девятая прошла в кузов вертушки, прищурившись, посмотрела на кучу трупов и занялась подготовкой к стрельбе.
Выдвинула «АСПК», подвешенный на ремне, закрепила треногу, проверила ленту с патронами. Ослабила запор бортовой дверцы и ещё раз всё продумала.
Затем снова очутилась в кабине управления.
– Теперь туда, – показала стволом «Клина» Девятая, и «вертушка» чуть изменила маршрут.
Прошло две минуты.
– Да, я их убила, вонючий хмырь! – вдруг заорала женщина в ухо пилота. – И ты остался один! Я знаю, о чём ты думаешь, поэтому засунь свои мысли себе в жопу!
Лётчик вздрогнул, сжал скулы, но промолчал. Он хотел жить.
Мотоцикл заметили оба, и вертолёт ринулся к нему.
Двести метров.
– Держи над ним, пока я не дам отбой! Понял? – брызнула слюной террористка.
Пилот кивнул и пошёл в пике вниз.
Вдова заняла место у пулемёта и отодвинула роликовую дверцу.
Чёрный мотоцикл, управляемый Барханом, стал вилять и выделывать различные трюки.
Час назад эфэсбэшник решился-таки догнать Истребителя и помочь ему. Он чувствовал: парень нуждается в поддержке. Поэтому оставил Стаса и Миязова в «РАФике» и погнал на северо-запад.
Девятая не могла видеть лица мотоциклиста, обмотанного платком, но и почему-то не сомневалась, что перед ней – Истребитель.
Сто метров.
– Пора, каскадёр! – шепнула Вдова и нажала гашетку.
Пули калибром 7,62 подняли вокруг несущегося силовика цепь фонтанов.
Ещё очередь. Мимо.
Ещё.
Мотоцикл вильнул и перелетел через бархан.
– Зависни над ним! – крикнула Вдова пилоту через открытую внутреннюю перегородку.
Вертолёт покрутился и спикировал вниз, на упавший мотоцикл.
Бархану придавило ногу и, как назло, больную. Он чуть не потерял сознание, но умудрился поднять автомат и сквозь пелену тумана в глазах прицелился в «вертушку».
Рядом впились жестокие пули, засыпав глаза Бархана песком.
Но он нажал спуск. «АКСУ» дико затрещал, и в три секунды магазин опустел. Снова стал перезаряжать оружие.
Очередь сверху прошлась по мотоциклу и раздробила стопу. Удивительно, но дикая боль, наоборот, вернула ясность и трезвость.
Бархан опять выпустил длинную очередь по вертолёту. Он видел, как пули чиркали и искрили по обшивке, но пулемётчика снять не удалось.
– Живучий, гад! – прошипела Вдова и тщательно прицелилась.
Огонь.
Пули насквозь пробили тело Бархана. Он раскинул руки и замер.
– Ага! Будь ты проклят, Истребитель грёбаный!
Террористка стреляла и стреляла, пока не раскромсала жёлтую фигуру на склоне бархана, набила тело силовика свинцом, полыхнувший бак взорвался, огонь охватил и труп, и мотоцикл.
– Капец тебе, козёл! – произнесла сквозь зубы женщина и сплюнула.
Рванула в кабину и приставила к затылку пилота «Клин»:
– Лети на северо-запад. Я покажу.
Вскоре «вертушка» села возле газового промысла. С воздуха Вдова осмотрела базу и «Ми-24Д», заснувший посреди неё.
– Спускайся! – крикнула она пилоту, но только вертолёт коснулся санями песка, выстрелила бедняге прямо в голову.
Через семь минут Девятая была в ожидавшем её транспорте, сообщила пароль, получила отзыв, дала кое-какие указания и прошлась по грузовому отсеку с осмотром.
Вертолёт загудел и поднялся в воздух, заметая промысел песком от мелькающих лопастей. Взвыл и тяжело стал набирать высоту.
Через две минуты полёта Вдова сообщила экипажу об изменении маршрута. Заерепенившиеся было пилоты замолкли, увидев ствол ПП с накрученным на конце ПБС.
– Махом делайте, что я сказала! Обещаю оставить вас живыми, если не будете перечить мне! – сообщила женщина.
На самом деле она хотела приземлиться возле границы, уничтожить приборы управления вертолётом и «спустить колёса» пилотам: прострелить им ноги. «Можно и руки! Но жить-то всё равно будут!»
Летели ещё минут десять. Затем случилось непоправимое и ужасное.
Сзади раздались хлопки бесшумного пистолета, и Вдова ощутила острую, ни с чем не сравнимую боль в ногах.
Подкосилась, но при падении нажала спусковой крючок. Пули «Клина» угодили в пилотов и в стекло.
Террористка повернула лицо и увидела жёлтую маску на высокой жёлто-коричневой фигуре. Выстрелить не успела, так как новая очередь разворотила ей всю правую руку – от кисти до ключицы.
Она задрожала и замычала, забрызганная своей кровью, скрюченная в узком проходе кабины. Казалось, она узнала человека в маске!
Вертолёт накренился и стал падать.
Никита метнулся к кабине-тандему, наступив ботинком на живот умирающей террористки. Понял, что ничего не сможет сделать, и отпрянул.
Смерть оказалась проворнее, совсем рядом. Вот она – приближающаяся пустыня, затем будет сильный удар, взрыв, вечная темнота.
– Нет! – шепнул Топорков и ринулся прочь из кабины.
Запнулся о рюкзак.
Деньги!
С трудом открыл бортовую дверь, и внутрь ударил мощный поток ветра.
Он кинул оценивающий взгляд наружу: до поверхности пустыни метров четыреста.
Оставался один шанс – прыгать! Но когда барханы будут очень близко! Есть время.
Парень суматошно пробежался по отсеку, не обращая внимания на стоны Вдовы.
Раскрыл рюкзак, сунул в него пистолет, нож, термос пилотов, пару банок пива, блокнот, часы-компас, пару гранат, пачку печенья.
«Клин» не влезал, а на себя он надевать его не хотел: при падении с высоты любой острый или угловатый предмет на теле станет оружием суицида.
«Скинуть с рюкзаком раньше прыжка?!»
Двести метров.
Если б «Ми-24Д» не вращал лопастями, а рычаг управления не был зажат между коленями мёртвого лётчика-оператора, то шансы выжить свелись бы сразу к нулю. Транспорт упал бы камнем вниз, и всё.
