«Пять!»
Рывок.
Тюфяка в фуфайке и вельветовых штанах снять удалось легче лёгкого.
Удар прикладом по виску, захват в локтевом суставе шеи, лёгкий рывок на себя и к мосткам смотровой площадки.
Так Истребитель тихо умертвил мужичка и спрятал того в контейнер для металлического мусора.
Чешский СПП оказался как нельзя кстати. Да ещё граната «Ф-1».
Вдова, материнским сердцем и шестым чувством ощутила какую-то тревогу, потому что взвела свой «Скорпион» и направилась в сторону Топоркова.
– Витя! Витюша! Сын, где ты? – с ноткой раздражения позвала в сумерки агрегата Десятая.
– Здесь я, мамуля! – ответил парень и одновременно пустил короткую очередь по ногам террористки.
Женщина вскрикнула, подкосилась на перебитых конечностях и камнем полетела с мостков в дизельную.
Грохнулась на правую руку и, кажется, вывихнула её в плече. Оружие повисло на предплечье, зацепившись ремнём. Плащ порвался, платок сбился и сполз на лицо.
Но террористка, превозмогая боль, как раненая волчица, вскочила сначала на четвереньки, затем на окровавленные ноги (чему парень очень удивился) и, выхватив левой рукой «МСП», открыла огонь по мосткам – наугад, на память, не целясь.
Никита спрыгнул сверху, в воздухе поливая Вдову из «Скорпиона», мягко приземлился, хотя грохот листового железного пола разнёсся по всей драге и перекатился за сварочный агрегат.
Продырявленный в нескольких местах плащ женщины окрасился в чёрный цвет, намок и скукожился.
Вдова попыталась закричать, но из перекошенного рта раздался только хрипящий шёпот:
– Убейте его! Убе…
Никита вскинул СПП и выстрелил с плеча.
Пуля разворотила левую бровь Десятой, и террористка упала, замолчав навсегда.
Топорков проверил обойму, кинулся к лестнице, но наверху вырос человек в чёрном пуховике и спортивной шапочке. Его автомат дёрнулся, но сработать не успел.
Никита сразил боевика двумя выстрелами.
Один из зеков смирно сидел на деревянном ящике и наблюдал за опушкой темнеющего леса, когда сзади захлопал пистолет-пулемёт. Он скривился каким-то китайским иероглифом и мертвецом распластался на самодельной седушке.
Ещё двоих Никита ликвидировал возле вибросита, сбив одного ударом ноги, а другого пришив очередью из «Скорпиона».
Оставался последний – в насосной, возле комнаты отдыха рабочих артели.
Парень обогнул мощный насос в форме броневика времён Гражданской войны, приблизился к террористу и раскроил ему череп пожарной лопатой.
Выглянул в окошко, запотевшее изнутри, и присвистнул: кольцо окружения ничуть не ослабло, скорее наоборот – чёрные тени в жиденьких кустах и за камнями, подготовка к работе прожекторов, бряканье оружия и топот сапог говорили о суете в рядах силовиков.
Там и правда, готовились к новой, и, все надеялись, последней атаке на драгу. Прибывшие бойцы «Антитеррора» размечали ориентиры, согласовывали действия, настраивали рации и оружие.
Два аквалангиста, этаких боевых пловца спецгруппы, одевали резиново-эластиковые костюмы, слушали советы командира.
Подполковник ФСБ, получивший шифровку из Москвы, слушал рассказ майора о захваченном террористами молодом старателе, и про себя торжествовал.
Он понял, кем на самом деле был этот золотоискатель!
И теперь не сомневался в успешном исходе операции.
– Самородок, ребята! – шепнул в щель двери Никита.
Через минуту скрежета, шёпота и пыхтений его впустили в шламовый отсек драги.
Рабочие сжимали парня в тисках объятий, целовали, поздравляли и восхищались вслух его удачами.
Но пришло время расставаний!
– Мне нужны очки, желательно рабочие, защитные, тонкая длинная трубка, лучше не из железа, и ваши майки или футболки! – заявил Топорков рабочим.
Они уже не спрашивали ни о чём, не задавали глупых вопросов, только согласно кивали, улыбались и плакали.
Шок от опасности и происшедшего ЧП проходил, поэтому Никита боялся, чтоб артельщики не кинулись вдруг по расслабухе наружу.
Он напялил токарные очки, обрезал пластмассовую трубку до полуметровой длины, скинул свою одежду, натянул на тело четыре майки и футболки и попрощался со всеми старателями.
– Единственное прошу вас! – сказал он в наступившей тишине. – Как ринетесь на выход и попадёте в объятия силовиков, не говорите про меня по крайней мере минут тридцать! Хорошо? Я могу на вас положиться?
– Можешь, парень! Мы обещаем!.. Да ведь, мужики?! – гаркнул бригадир.
Рабочие усердно закивали.
– Но почему, парень?
– Среди нас, спецслужб, тоже полно интриг и тайн! – кратко и непонятно ответил парень и уже перед шламовым стоком бросил: – Бывайте, дорогие мои! Всё будет о’кей!
Никита сунул в штанину самодельный нож бригадира с изолентой вместо рукоятки и, взяв загнутый крючком конец трубки в рот, сполз по жёлобу вниз.
Медленно – без всплесков, без брызг, без шума, не нагоняя волны, вошёл в холодную воду и исчез из видимости рабочих.
Всегда мутная в этом месте вода сейчас отстоялась и была почти прозрачной, так как драга более полутора суток не работала.
Никита перебирал руками по дну карьера, изредка приподнимаясь для вдоха свежего воздуха, и плыл дальше, заранее выбрав место вылазки на берег.
В то время, когда парень выплыл в ста метрах от драги к небольшой скале возле лагеря бойцов ОМОНа, немного левее в воду спускались два аквалангиста из «Антитеррора».
Готовился штурм драги.
А через минуту, ровно за четверть часа до начала атаки, дверь землепромывочного агрегата раскрылась, и по лестнице вниз затопали освобождённые и счастливые заложники.
Луч прожектора осветил их и замер, как и все силовики спецслужб, находящиеся поблизости.
Бледный холодный вечер как-то незаметно растаял, и во власть вступила чёрная морозная ночь.
Шумень. 03.12.96.
Такси, не включая «поворотник», съехало с главной улицы города на площадку возле кинотеатра. Водитель получил гонорар и побежал к киоску покупать сигареты.
Топорков Никита прокашлялся в краешек шарфа и зашагал к высокому зданию, где в настоящее время находился один из первых новых авторитетов города – банкир и коммерсант Пелявко.
Старый знакомый!
Снег скрипел под ботинками и падал сверху на одежду парня. Он радовался жизни. Радовался наступающему дню рождения, зиме, почти прошедшему воспалению лёгких после студёного карьера и ужасной алтайской ночи, проведённой в лесу.
Балдел от скорой встречи с женой, носящей его сына, от огромной валютной суммы на его счету в Москве, переведённой президентом Туркмении. От кучи долларов, спрятанной в рюкзаке на одном из его секретных схронов, от зарплаты, приготовленной полковником Сафоновым для него вместе с командировочными, от гонорара Секретаря и его благодарности, от любезного и откровенного приглашения обоих авторитетов Шумени к себе на какой-то праздник.
И азербайджанец, и Пелявко не забыли Истребителя, радушно встретили, повеселились, отметили.
Доложили обстановку в городе, отчитались о проведённой работе.
Теперь нужно обсудить детали предстоящих дел, разобрать поведение некоторых высокопоставленных чинов, встретиться с уважаемыми людьми из других областей.
Нет, он не становился одним из них!
Он просто хотел изучить ЭТОТ МИР, найти все его слабые места, чтоб потом использовать в основных целях. И не только у себя, в Сибири! Везде, во всей стране!
Он чувствовал, что сможет, ощущал прилив сил, знал: сумеет!
Вот что-то Чесновский забылся! Расхорохорился, заартачился!
Страх потерял!
«Сейчас, здесь ЭТО сделать? – размышлял Никита, поднимаясь по широкой чистой лестнице на нужный этаж. – Или после поездки?»
Сафонов прислал шифровку из столицы и сообщил адрес Татьяны в Новосибирске. Сказал, что охрану убрал сразу, так как «сам знаешь, лишние люди – лишние слухи», а «меньше народу – больше кислороду».
Никита согласился с полковником и поэтому намечал скорую поездку на восток. Ему так хотелось повидать жену!
«Ладно, потом с Чесновским разберусь!» – подумал парень после фуршета у Пелявко.
Три часа он безвылазно обсуждал дела, а затем решился. «Крёстный» города, когда-то назначенный на этот пост Истребителем, стал приглашать и зазывать в лучшую сауну, на отличную вечеринку.
Но Топорков вежливо отказался, сославшись на решение личных вопросов.
И всё равно ИМ он не доверял! «Какие-то они притворные!»
А интуиция парня ещё не подводила!
Кто-то накапал Чесновскому про Истребителя, нашептал про его тайную встречу с Пелявко и Турамовым!..
Пятого декабря Топорков выехал из Шумени не один!
Чесновский нашёл и нанял за очень большие деньги четырёх ребят. Это были настоящие головорезы, киллеры со стажем, крутые парни! Здоровенные, серьёзные, опытные спецы.
Они сели в тот же поезд, что и Никита. В разные вагоны, в разные купе.
Они отлично подстраховывали друг друга и маскировались.
