— Мистер Праджер — наш давний друг. Его друзья — мои друзья.
Малко обратил внимание на большие часы, украшавшие его запястье, с календарем, компасом и микрокомпьютером.
Они зашли па территорию Полицейского управления. Сотни велосипедистов стояли во дворе, напротив камер, в которых лежало, растянувшись на досках, с полдюжины заключенных. Малко подошел поближе. Лица у всех обезображены побоями, глаза закрыты, виднелись огромные синяки...
— Это предварительный допрос, — объяснил полковник Ламбо, обворожительно улыбались. — В первый же вечер полицейские-охранники подготавливают их побоями с тем, чтобы они вели себя более гибко на последующих допросах.
Несчастные глядели на вошедших глазами затравленных зверей, и Малко почувствовал жалость. Алан Праджер взял индийского полковника под локоть. Он возвышался над ним на целую голову.
— Хорошо бы найти для беседы спокойный уголок.
— Бюро суперинтенданта свободно, — предложил индиец.
Казалось, он во всем беспрекословно слушался американца.
Они вошли в комнату с кондиционером, на стенах которой служебные схемы отражали борьбу с преступностью в квартале. В углу сидел, поджав по-восточному ноги, поникнув головой, какой-то бедолага. Он не пошевелился, когда они вошли.
— Кто это? — спросил Малко.
Полковник Ламбо обратился к тому на хинди и тотчас же перевел:
— Торговец, продающий билеты в кино на черном рынке.
— А почему он здесь?
— Суперинтендант хочет, чтобы он сознался, кто его сообщники. Он ему завидует, поскольку тот зарабатывает больше трех тысяч рупий в месяц. Если до вечера этот тип не заговорит, его посадят в камеру и поколотят.
Пратап Ламбо чиркнул золотой зажигалкой, зажег сигарету. Не спуская с Малко выпуклых глаз.
— Вы вернулись из Амритсара, — сказал он. — Виде ли там что-нибудь интересное?
— Что-нибудь — нет. Кого-нибудь. Кулдипа Сингха.
В больших, навыкате, глазах промелькнула молния.
— Ах, вот оно что. Значит, он вернулся? Он ведь очень опасен. После «Голубой Звезды» он скрывался полтора года. Теперь вот правительство позволило ему вновь всплыть на поверхность, в надежде, что он образумится. Кстати, вы не встречали там пакистанцев? Кажется, они туда тоже нагрянули.
— Пакистанцев не встречал, — сказал Малко. — Но видел двух убийц. Лала и Амманда Сингхов...
Пратапа Ламбо это сообщение, казалось, чрезвычайно заинтересовало. Глаза его заметались, как вспугнутые бабочки.
— Я незамедлительно оповещу об этом пенджабскую полицию. За арест этих молодчиков назначено крупное вознаграждение. Предполагалось, что они за границей. — Индийский полковник издал насмешливый, исполненный чувства превосходства хохоток: — Они не поедут в Дели! Вот уж этого-то они никогда не осмелятся сделать! Их разыскивают. Они же, как крысы, прячутся в Золотом Храме, под защитой священников и Всеиндийской Федерации сикхских студентов. И потом, в Амритсаре полицейские закрывают на все глаза, они боятся мести со стороны сикхов.
— Ну, а если все-таки приедут в Дели?
— Об этом не может быть и речи, — отрезал Пратап Ламбо. — Мы знаем все места, где они могли бы укрыться. У нас осведомители повсюду...
Малко и Алан Праджер обменялись красноречивыми взглядами. Индийский полковник взглянул на свои огромные часы. Для простого полковника он чувствовал себя, пожалуй, слишком уверенно.
— Пойдемте, — пригласил он, — я покажу вам террористов, которых пришел навестить.
Малко и Алан Праджер прошли за ним в соседнюю комнату. Прямо на полу там сидело трое мужчин, бедно одетых, закованных по рукам и ногам в огромные кандалы, висевшие на тяжеленных цепях, которые в свою очередь прикреплялись к столам. Два полицейских, сидевших на стульях, вели допрос. Когда кто-либо из подозреваемых медлил с ответом, они натягивали цепь.
— У этих людей были потайные радиопередатчики, — объяснил полковник Пратап Ламбо. — Через них мы раскроем всю сеть. Если они не заговорят здесь, мы займемся ими как следует...
Он перебросился парой фраз с полицейскими, и посетители вышли во двор. Малко задал конфиденциальный вопрос:
— Вы верите в возможность покушения на Раджива Ганди?
Индийский полковник покачал головой:
— В каком-нибудь другом месте — да, но только не в Дели. Охрана слишком мощная, и сикхи боятся шевельнуться. Мы обезглавили их сеть.
— Ну, а люди в Амритсаре?
Пратап Ламбо сделал жест, означавший что Пенджаб — это слишком далеко.
Полковник выглядел явно озабоченным, беспрестанно поглядывал на свой чудовищный хронометр. Его толстые губы расплылись в извиняющейся улыбке:
— Я должен вас покинуть, у нас собрание в Развод управлении.
Они попрощались, индус уселся в свою старенькую машину и исчез в клубах синего дыма.
— Любопытный тип, — заметил Малко. — Ему можно доверять?
По лицу Алана Праджера можно было понять, что он не заблуждался на этот счет.
— Не больше, чем любому индусу. Ну, может, чуточку побольше. И потом он очень нуждается в деньгах.
— Такое впечатление, что он не поверил нашему сообщению, — подчеркнул Малко.
Они вновь окунулись в круговорот Ринг-роуд, направляясь к центру. Алан Праджер вдруг резко затормозил, пропуская свадебный кортеж, который двигался во встречном направлении. Во главе шествовали, приплясывая, три пестро разодетые танцовщицы с бубенцами на щиколотках, за ними шли музыканты в красных мундирах, и их трубы перекрывали шум улицы. Шествие замыкала невеста, восседавшая на лошади, покрытой золотыми шалями и попоной. Сидела она прямо как свечка. Традиционная Индия. Американец покачал головой:
— Его легко понять. В Пенджабе не проходит и недели, чтобы не убили полицейского. Но я, пожалуй, готов согласиться с его выводами. Эти молодчики слишком примитивны, чтобы подстроить какую-нибудь пакость здесь. Но если премьер-министр поедет в Пенджаб, вот тогда, действительно, гляди в оба...
— Почему бы не оповестить его о намерении Лала и Амманда Сингхов приехать в Дели? — спросил Малко. — Индийским службам было бы достаточно арестовать их, и весь заговор тогда рухнет.
— Мне не хотелось бы, чтобы он оцепил вокзал, — сказал Алан Праджер. — Если эти типы еще не передумали, лучше попытаться схватить их без лишнего шума. Но я лично полагаю, что они не приедут. А пока что вы познакомьтесь сегодня вечером с моей подругой Мадху. Через нее мы, может быть, выйдем и на эту таинственную сикхскую особу. Во всяком случае, — вы сами убедитесь, моя знакомая весьма привлекательна.
* * *
Да уж, пышнее этой Мадху Гупта и не придумаешь! Казалось, она только что сошла с какого-нибудь эротического культового барельефа. Ее налитые груди распирали шелк сиреневого сари, ее колыхающаяся походка сознательно провоцировала вас; что касается ее взгляда, он воспламенил бы любого философа-гуру, даже и самого отрешенного от мирских соблазнов. Большие влажные черные глаза, подрисованные краской, жгли вас сладострастным огнем.
Ее духи смешивались с запахом бесчисленных сандаловых палочек, благоухавших по всему интерьеру, столь же ослепительному, как и сама хозяйка: канареечного цвета занавески, лампы с абажуром из красного атласа, с которых свисали виноградные гроздья, низенький столик на четырех бивнях слона.
— Добро пожаловать в Дели! — проворковала хозяйка, удерживая руку Малко в своей руке.
Малко подумал, что подтолкни ее легонько, и она покорно опрокинется на роскошный, в тропическом исполнении честерфилдовский диван, покрытый сиреневым шелком.
— Вам нравится моя обстановка? — спросила она. — Я все заказала у Клода Даля из Парижа.
— Очаровательно, — сказал Малко, усаживаясь в глубокое кресло с золотыми блестками.
Мадху устремилась навстречу вновь прибывшим гостям — какой-то индусской паре. Малко огляделся и заметил в углу мальчугана, который, насупившись, рассматривал гостей: нескольких иностранных дипломатов и индусов. Малко пошел к Алану Праджеру в сад, где был устроен буфет.
— Ваша подруга действительно великолепна! — признал он.
— Да, ничего, — обронил Алан Праджер с кривой ухмылкой. — А в постели настоящий муссон: повышенная влажность и порывы бури, которые портят вам прическу.
— А по виду не скажешь, что она такая бешеная...
— Не то слово! Она без ума от иностранцев и только о том и думает, как к кому приколоться.
Мадху в этот момент направлялась к ним с двумя бокалами моэт-и-шандона. Каждый жест ее был откровенно вызывающ. Они принялись болтать о разных пустяках, и Малко никак не мог найти удобный случай, чтобы задать интересовавший его вопрос. В конце концов, видя, что пышная вдовушка тает при виде его золотистых глаз, Малко решился — и пошел напролом:
— Мне дали адрес одной сикхской женщины, — сказал он, — она живет в южной части Дели, в Хауз Кхасе, но я ухитрился адрес потерять. Мне надо ей кое-что передать, и вот теперь не знаю, как быть.
