– Не надо. Риск огромен.
Словно отвечая на его реплику, в наушниках забубнил голос майора.
– Риск – это то, ради чего стоит жить, лейтенант. Ни алкоголь, ни секс, ни деньги, ни наркотики не дают таких эмоций, как настоящий риск. Риск, которым ты смог управлять. Чем выше риск, тем выше кайф, когда ты преодолеваешь его и выходишь победителем.
– Я тоже люблю риск, но… разумный.
Под этими словами Заколов бы тоже с радостью подписался. Но Лариса… Что она творила! Ее ладонь спустилась ниже и уже расстегивала его ремень. А он не мог сопротивляться ее настойчивости. Шум выдал бы их присутствие.
– Что же ты еще любишь, лейтенант? Может, втюрился в длинноногую рыжую девчонку? Она хороша…
– Да, я люблю…
Заколов занервничал. И от активности Ларисы, и от нерешительности Григорьева. Неужели Олег потерял самоконтроль и допустит прокол? Однако лейтенант собрался и выдохнул:
– Больше всего я люблю деньги!
Тихон, в отличие от лейтенанта, вынужден был сдерживать дыхание. Хотя давалось это ему с превеликим трудом. Рука девушки уже проникла под трусы, а ее пальцы завладели… В общем, она получила полный контроль над молодым парнем.
Вверху продолжалась полемика.
– Ха, удивил. Деньги я тоже уважаю, но не настолько, как прапорщик Денисюк. Это он каждое мое задание измерял в долларах. А я никогда бы не стал шпионить только из-за денег.
– Ты ненавидишь коммунистов?
– Наплевать мне на всех! На коммунистов, на капиталистов… Я с детства рвался к острым ощущениям, которые дает реальная опасность. Поэтому и согласился работать на америкосов. Риск возрастает многократно, а значит, повышается степень удовольствия, которое я получаю. А бабы… Не позволяй им влезать в свою душу, лейтенант. Они все метят туда. Нашего тела и наших денег им мало.
С последним утверждением Тихон был не согласен. Он тотчас бы мог привести конкретный пример, потому что считал, что душа, если она существует, находится повыше пупка. По крайней мере, не там, куда сейчас устремилась Лариса. Ее губы жаркими укусами спускались по его телу, заставляя вздрагивать каждую мышцу, к которой они прикасались.
– А нам, мужикам, нужна только разрядка. Трахнул – и под зад коленом. Если обидится, найдешь новое тело, – продолжил нравоучения Линько.
– Под таким соусом я не рассматривал баб, – попытался пошутить Григорьев.
– Жизнь заставит, – уверенно изрек майор.
Интересно, как бы отреагировал Лариса в ответ на столь низкие рассуждения о женщинах? Тихон чувствовал, что полностью находится во власти ее яростной нежности, и всякое сопротивление бессмысленно. Да и не нужно…
Звук в наушниках становился далеким и второстепенным.
– Я бы тебя многому научил, лейтенант. Но скоро сваливаю. Проверну последнее дельце и… Кстати, как пройдет моя эвакуация?
– Через Афган, – избегая подробностей, скороговоркой ответил лейтенант.
– Ладно, мы отвлеклись, – решительно заявил Линько после некоторого раздумья. – Заколов и Трушина будут твоим первым заданием. Посмотрим, каков ты в деле. Срок на исполнение – сутки.
– Сутки?
– Тянуть нельзя, парень по-настоящему опасен. Или ты трусишь?
В ответ на упрек Григорьев приободрился.
– Не сомневайся во мне, Игла. Всё сделаю. Ты еще должен передать мне связи и оборудование. Где хранится рация? Когда покажешь тайники?
Линько вновь ответил не сразу.
– Успеется.
В его голосе Заколов почувствовал недобрую перемену. Что-то насторожило шпиона. Возможно, Григорьев допустил оплошность. Но улетевшее в облака счастья сознание Тихона, вяло реагировало на чужую речь. Его тело сконцентрировалось на ласкающих движениях женских губ и всеми силами стремилось, чтобы этот сладостный процесс не прерывался, а завершился финальной вспышкой абсолютного счастья.
Вверху за стенкой послышался удар, звук падающего тела, короткая борьба и сдавленный стон.
– Спектакль закончился, – прорычал Линько. – Ты не тот, за кого себя выдаешь.
Лариса ничего не слышала и продолжала безудержное восхождение на вершину блаженства. Тихон помогал ей, едва сдерживая собственный стон. Краешком сознания он понимал, что Григорьев в опасности, но, находясь в шаге от эйфорического взрыва, не в силах был остановиться.
– Игла, заканчивай свои глупые проверки, – бухтел, отплевываясь песком, поверженный лейтенант.
– Проверку ты не прошел. – Линько сдавливал шею Григорьева и жестко заламывал его руку.
– Я пришел к тебе с паролем! Чего тебе еще надо?
– Пароль верный, но устаревший.
– Отпусти меня!
– Ты ошибся с Иглой, лейтенант. Я Меч, а не Игла!
– Меня не предупредили, – пытался оправдаться Григорьев.
– А должны были.
– Кто же такой Игла? – Григорьев надеялся на помощь Заколова, говорил громко и явно пытался выиграть время.
– Ишь, какой любопытный! Этого даже я не знаю.
– А как же ты с ним работаешь?
– Вижу метку на столбе. Потом бегу на пляж. Там меня ждет камешек. Не простой, а с секретом. В нем я получаю инструкцию.
– Хорошо, я также буду работать с Иглой.
– Твоя песенка спета. Переходим к другой опере. – Майор ударил лейтенанта, сорвавшись на крик: – Что ты знаешь обо мне? Кто тебя послал? Ты из органов? Отвечай!
В это же мгновение блаженная волна восторга накрыла Заколова, он на секунду потерял контроль над собой и простонал. Звучно и протяжно. Вопль Григорьева, раздавшийся чуть позже, приглушил голос Тихона.
– Сволочь! Ты бьешь своих!
Однако майор насторожился. Он с силой придавил лицо лейтенанта к земле.
– Не вопи. Дай послушать.
Лариса приводила в порядок одежду. Заколов понял, что вот-вот будет разоблачен, и таиться больше незачем. Он нащупал свое единственное оружие – металлическую рогатку с крупными шариками от подшипников. В умелых руках она представляла серьезную опасность. Тихон выполз из воронки и выглянул из-за обломков стены. Предстояло вспомнить навыки лихой юности. Первый же выстрел по неподвижной мишени оказался удачным. Шарик пришелся в лоб майору. Шпион с воплем перекатился через спину. Тихон встал в полный рост и продолжал стрелять из рогатки, отгоняя Линько от Григорьева. Освобожденный лейтенант быстро сориентировался и отбежал за укрытие.
Полдела было сделано. Теперь надо было заставить Линько уехать. Его признаний, записанных на пленку, вполне достаточно. А поимкой опасного врага пусть займутся профессионалы. Но разоблаченный шпион это прекрасно понимал и не думал убегать. Оправившись от неожиданности, он распластался на земле, и, прежде чем блеснула первая вспышка, Заколов догадался, что в руке майора появился пистолет.
Тело скользнуло за обломок стены. Пули яростно крошили старый бетон. Заколов бросил бесполезную рогатку и скатился в воронку. Он подхватил магнитофон и показал Ларисе проход между разбитыми стенами.
– Уходи. Я за тобой.
– Как в кино, – ответила она, смахнув бетонную крошку со щеки Тихона.
– Уходи! – Заколов тряхнул девушку за плечи.
Выстрелы вернули молодую актрису в суровую реальность. Она пригнулась и побежала. Заколов отступал, стараясь прикрыть гибкое чувственное тело, подарившее ему бездну наслаждений. Они успели свернуть за преграду, прежде чем новый выстрел вспорол землю на их следах.
Огромный полигон с разбитыми мишенями представлял собой запутанный лабиринт. Темнота позволяла перебегать от одного укрытия к другому, удаляясь от преследователя. Иногда, чтобы сбить майора с толку, Тихон бросал камешки в одну сторону, а сворачивал в другую. Редкие удаляющиеся выстрелы подтверждали, что им удалось заморочить противнику голову. Двигались поначалу хаотично. Почувствовав, что оторвались, Тихон сменил тактику. Теперь его задачей было увести майора подальше, а самим быстро вернуться к автомобилю. Он не имел права бесконечно рисковать жизнью девушки. Ларису нужно было доставить в безопасное место. Что касается лейтенанта Григорьева, то Заколов надеялся, что военный человек сам сумеет позаботиться о себе.
Добравшись до первоначальной площадки, Тихон осторожно высунулся из-за укрытия. "Пятерка" на месте. Майор в последние минуты никак не проявлял себя. Есть вероятность, что он рыщет далеко отсюда.
– Бежим к машине. У меня вторые ключи.
Лариса восприняла его слова, как окончание опасного приключения. Она выпрямилась, сдернула с головы запыленную бандану и грустно оглядела себя.
– Как же я измазалась.
– Идем, – Заколов приобнял девушку за плечи и поспешил к автомобилю.
Сбоку послышалось какое-то шевеление. Тихон оглянулся. Из-под разбитого макета танка выползал военный в перепачканной форме.
– Олег. Ты?
Человек поднялся. Тихон узнал крепкую фигуру майора Линько. Какая досада! Он схватил Ларису за руку и побежал к автомобилю.
– Стоять! – крикнул разъяренный шпион.
