А этот «психопат» между тем из особняка в Ривер-Форест управлял сложнейшим механизмом. Джанкана был владельцем контрольных пакетов акций восьми банков и мелких кредитных учреждений, четырех автомобильных фирм, трех прачечных комбинатов, двух фирм музыкальных автоматов; он был владельцем нескольких ресторанов и ночных клубов. У него была отлаженная и хорошо организованная империя.
Влияние Джанканы простиралось и на политические сферы штата Иллинойс. Энтони Дж. де Толв, племянник Джанканы, был сенатором в конгрессе штата; зять, Энтони Тиши, руководил канцелярией депутата конгресса Роланда В. Либонати. Среди друзей Джанканы был эстрадный певец и актер Фрэнсис Альберт Синатра.
(Сальваторе Джанкана был убит 19 июня 1975 года на своей вилле в предместье Чикаго Оук-Парке.)
Лицо Джанканы осталось непроницаемым; выдержки ему не занимать.
— Вы можете называть меня — Сэм, мистер Бредли, — ответил Джанкана. — Да, да, не удивляйтесь… Своих друзей, как и врагов, мы тоже должны знать в лицо. Приятно работать с умными людьми, но вдвойне приятно — с думающими. Я бы хотел, чтобы вы играли на моей стороне. Итак?..
— Вы уверены, что хотите, чтобы я озвучил вашу заинтересованность?
Джанкана улыбнулся; он не привык к такому стилю разговора — Бредли давил:
— Хотите, чтобы я назвал сумму разменных монет, которые ваши друзья: Рассел Буффалино, Джеймс Плумелли и Сальваторе Гранелли — закопали в поле недалеко от Гаваны? Вы, кстати, в этом тоже участвовали, нет?
— Роберт, посмотри, пожалуйста, что там за шум за дверью, и распорядись, чтобы нам принесли фрукты, — не меняя вальяжной позы и продолжая сверлить взглядом Бредли, сказал Джанкана.
Никакого шума за дверью не было, он просто отослал Мэхью; тот и так услышал слишком много.
— Мистер Бредли, я не знаю тех людей, которых вы сейчас называли, — медленно, разделяя слова, начал говорить Джанкана, когда Мэхью вышел. — Я не знаю, о каких разменных монетах вы говорили. Но… я готов способствовать укреплению национальной безопасности Соединенных Штатов Америки. Я принимаю ваше предложение, только у меня есть одно условие, и это условие я буду обсуждать только с вашим руководством. Доложите об этом полковнику Эдвардсу.
Бредли связался с шефом через два часа сорок минут.
— Согласие достигнуто, — коротко доложил он полковнику Эдвардсу.
— Хорошо. Возвращайтесь. Завтра в четырнадцать часов я жду вас с подробным докладом.
Это был удар, что называется «под дых»; это означало, что его из операции выводят; этого Бредли не ожидал. Следующий звонок он сделал Людвигу.
Федеральное бюро расследований США (ФБР) как самостоятельная организация берет начало своей деятельности в июле 1908 года, когда министр юстиции Чарльз Д. Бонапарт — по поручению президента США Теодора Рузвельта — организовал специальный следственный отдел Министерства юстиции.
Следующий президент США, Уильям Тафт, присваивает этому следственному органу наименование «Бюро расследований», и только с 1935 года это ведомство политического сыска стало носить название — «Федеральное бюро расследований».
Первоначально ФБР занималось в основном расследованием банкротств и выявлением лиц, уклоняющихся от воинской службы. После того как в начале 1919 года шеф ФБР Биласки ушел в отставку, а на его место был назначен бывший начальник секретной службы «Сикрет сервис» Уильям Флин, при ФБР был основан отдел для осуществления контроля за организациями, представляющими — по мнению администрации США — угрозу политическому строю и власти Америки, «Дженерал интеллидженс дивижн» (Общий сыскной отдел). Начальником этого отдела стал Эдгар Гувер.
Директором же ФБР Гувер стал после того, как хозяином Белого дома в 1923 году стал Калвин Кулидж. Именно тогда новый генеральный прокурор Харли Ф. Стоун — после перестановок и чистки аппарата — уволил с поста директора Бюро расследований бывшего детектива из Нью-Йорка и большого любителя сигар Уильяма Бернса. Гувер ожидал, что и его ждет та же участь, однако этого не произошло; вызвав его к себе в кабинет, Стоун предложил Гуверу занять освободившееся кресло.
Впоследствии благодаря своей энергии, высокой работоспособности, организаторским качествам Гувер сумел превратить ФБР в мощный государственный следственный аппарат.
Заняв пост директора ФБР, он уже в первые полгода создал обширнейшую картотеку со многими тысячами досье, в том числе и на высокопоставленных сотрудников военного ведомства США и даже Белого дома. На ФБР стали смотреть с оглядкой, Гувера стали бояться.
В сентябре 1939 года обязанности ФБР значительно расширились. Франклин Рузвельт — тогдашний президент США — специальной директивой возложил на ФБР расследование дел о шпионаже, саботаже и нарушении нейтралитета. В 1940 году для проведения зарубежных операций в ФБР создается специальный разведывательный отдел Эс-ай-эс. В задачи этого отдела входило выявление и уничтожение враждебных США разведывательных и диверсионных сетей, ведение самостоятельной разведывательной деятельности и снабжение информацией всех видов вооруженных сил США и государственный департамент. Расформирован отдел Эс-ай-эс был 30 июня 1946 года.
Не осталась без внимания ФБР и мафия. Почти все члены этого могущественного синдиката, не говоря уже о боссах коза ностра, были занесены в картотеку ФБР. И борьбу, а точнее — контроль за коза ностра, ФБР осуществляло жестко.
Именно поэтому, все взвесив и не найдя иного варианта, Бредли решил вновь обратиться к Джеймсу Бартону.
Бредли остановил машину у телефона-автомата — в адвокатскую контору «Смит и партнеры», владельцем которой был Сол Смит, он всегда звонил с нейтрального аппарата — и набрал номер. Дождавшись, когда ему ответят, Бредли произнес:
— Здравствуйте. Это Нэш. Мне нужна срочная помощь опытного адвоката. Вы можете мне в этом чем-то помочь?
Это была условная фраза. Под именем — Нэш Бредли знали только два человека: Смит и Бартон, и если он представлялся этим именем, то это означало, что он просит встречи.
— Наша фирма располагает опытными адвокатами. Когда вам будет удобно подойти к нам для заключения договора?
— Сегодня в двадцать тридцать.
Такие жесткие временные рамки, которые установил Бредли, были вызваны теми чрезвычайными обстоятельствами, в которых он оказался, вернувшись из Нью-Йорка и побывав с докладом у полковника Эдвардса.
— …Вы отлично справились со своей задачей, — с удовлетворением заявил Эдвардс, когда по возвращении в Вашингтон Бредли доложил ему подробности переговоров в Нью-Йорке. — Теперь техническими вопросами операции займутся другие люди. Вы же нужны мне для другого дела. Как аналитик, к тому же, насколько я помню, вы не сторонник кардинально-жестких, хирургических мер.
Бредли стоило большого труда, чтобы скрыть свою напряженность, поэтому он постарался спрятать ее за легкую обиду:
— Вы правы, сэр, я не сторонник кардинально-жестких, хирургических мер, особенно если эти меры связаны с жизнью людей. Я сторонник переигрывания противника. И я привык начатое дело всегда доводить до конца.
— Противника — да. Здесь речь идет не о противнике, здесь речь идет о врагах. А врагов надо уничтожать, а не переигрывать, — жестко проговорил Эдвардс. — То атомное оружие, которое есть у Советского Союза, предназначено для убийства нас с вами, Бредли, и я не уверен, что рано или поздно оно не появится у Кастро. Подумайте над этим. А конец, до которого вы привыкли доводить начатое дело, скоро наступит, и вы будете принимать в этом участие самое непосредственное в соответствии со своими способностями и убеждениями, — успокаиваясь, полковник сделал паузу, затем продолжил: — Я поручаю вам новое дело, Бредли. Не менее сложное и не менее ответственное, поверьте мне.
Бредли примирительно кивнул:
— О’кей, сэр, умеете вы убеждать, против ваших аргументов найти контрдоводы всегда непросто. Могу я узнать, в чем заключается мое новое задание?
— Я рад, что мне удалось-таки убедить вас, — проговорил Эдвардс. — Теперь о деле… Вам опять предстоит командировка. Вы вылетаете в Новый Орлеан.
Бредли поднял на Эдвардса изумленный взгляд.
— Но и это не последний пункт вашего назначения. Ваша цель — Майами, а точнее — район Эверглейдс, группа особого назначения «Москит». Есть такая… Мы готовим ее для той же цели, в связи с которой вы встречались с людьми в Нью-Йорке.
Эдвардс выжидательно посмотрел на Бредли, полковника интересовала его реакция на группу «Москит».
— Полагаете, те люди, из Нью-Йорка, не справятся, сэр? — осторожно спросил Бредли. Сейчас ему было важно вернуться к этой теме, но так, чтобы Эдвардс не просчитал его заинтересованности; слишком высока ставка, поэтому он и решился на вопрос.
