Ганс-Иоганн Беме потянул на себя одну из дверей. Дверь не подавалась. Обергруппенфюрер выругался, поднял руку и повернул крюк над косяком двери. Дверь распахнулась.
— Включите фонарь, Хорст. Дальше света не будет.
Они двинулись узким коридором, пригнувшись и освещая дорогу фонарями. Обергруппенфюрер по-прежнему заставлял идти Хорста впереди.
Разрывы сюда не доносились. Пахло сыростью и морскими водорослями. Запах водорослей удивил Вильгельма Хорста. «Море ведь далеко, — подумал Хорст. — Откуда здесь могут быть водоросли?»
Усилием воли оберштурмбанфюрер стер праздные мысли и прибавил шагу.
Метров через триста-четыреста — Вильгельм Хорст считал шаги — Беме приказал ему остановиться. Потом осветил фонарем стену.
— Еще немного вперед. Метров тридцать, — сказал он.
Они пошли дальше. Обергруппенфюрер вновь осветил стену, и Хорст увидел железный ящик, вмурованный на высоте полутора метров от пола.
Беме открыл ящик, схватил один из рубильников, спрятанных там, и резко включил его.
Где-то далеко вздохнула земля, и волна затхлого воздуха едва не сбила их с ног.
— Назад хода нет, Хорст, — сказал Беме. — Форвертс! Вперед! Только вперед!
4
Боевая листовка, отпечатанная в типографии красноармейской газеты «За Родину»:
8 апреля 1945 года
Смерть немецким оккупантам! НАД ПРУССКИМ ФОРТОМ — КРАСНЫЙ ФЛАГ
Доблестные воины офицеров Ряполова и Шапкарина блокировали форт и пленили его гарнизон
Вот так это было. Когда развернулся мощный, все нарастающий штурм вражеских укреплений, гвардейцы штурмовых отрядов офицеров Ряполова и Шапкарина дружно с возгласами: «Вперед, на Кенигсберг!» — поднялись в атаку.
Первым преодолел минное поле и проволочное заграждение парторг гвардии сержант Иван Киселев. Следуя его примеру, устремились вперед все бойцы штурмового отряда. Умело сочетая огонь и движение, гвардейцы приблизились к форту пруссаков.
Гитлеровцы открыли сильный огонь по атакующим. Они стреляли из пушек, пулеметов и автоматов.
На удар врага гвардейцы ответили тройным ударом! Штурмовые отряды, проявляя маневр, стремительно обошли форт с флангов и стали угрожать полным окружением.
— Парторг у форта, на штурм! — раздался чей-то голос.
С новыми силами гвардейцы бросились в яростную атаку. Гвардии рядовой Игнатьев в числе первых прорвался к форту и водрузил над ним красный флаг. Это еще больше воодушевило наших бойцов. В амбразуры и щели полетели гранаты. Вражеский гарнизон не выдержал всесокрушающего натиска советских богатырей.
Форт пал. Более 100 немецких солдат и офицеров сдались в плен.
Вот имена героев штурма форта:
гвардии капитан Ряполов, гвардии капитан Шапкарин, гвардии лейтенант Батищев, гвардии лейтенант Петренко, гвардии старший сержант Дымшаков, гвардии сержант Киселев, гвардии сержант Докука, гвардии сержант Бигнатобетов, гвардии сержант Романов, гвардии рядовой Дубовский, гвардии рядовой Игнатьев, гвардии рядовой Агабедян.
Никогда не померкнет их слава!
Пал форт, падет и Кенигсберг!
Гвардейцы! Еще сильнее удары по врагу!
Сокрушим и повергнем в прах фашистов!
Политотдел 5
Второй штурмовик «проутюжил» кирху, сбросив бомбы, когда Вернер добрался до ее главного входа. Здание качнулось, сверху упала красная пыль. Шлиден толкнул резную дверь и опустил предохранитель пистолета. Так он и вошел в кирху — с пистолетом в руке и в красной от пыли одежде.
Вход в подземелье майор нашел быстро. Вернер фон Шлиден разбросал доски, закрывавшие люк, осторожно нащупал кольцо и отсоединил взрыватель контактной мины, о которой его предупреждали.
В темноте Вернер спустился по ступенькам, фонарь пока не зажигал, провел рукой по левой стене и, нащупав рубильник, включил свет. Аккумуляторы были свежие, и яркий свет залил бункер.
Первую дверь он открыл длинным ключом с замысловатой бородкой, с улыбкой вспомнив, как дважды пришлось делать с него слепок. За дверью был короткий коридор, сворачивающий направо.
Перед поворотом Вернер помедлил, поднял руку с пистолетом и резко шагнул вперед. Но здесь никого не было. Метрах в пяти от него находилась вторая дверь.
Эта дверь была даже не заперта. За нею Вернер увидел бункер округлой формы. Яркий плафон наверху освещал пустое помещение.
«Значит, она здесь, знаменитая дверь», — подумал Сиражутдин Ахмедов-Вилкс.
Он подошел к ней и остановился, разглядывая. Дверь была овальной формы. По краям странного вида ручки. Никаких отверстий, ничего похожего на замочную скважину. И только в самом центре двери круглый, вроде телефонного, диск.
— Гнейзенау, Гнейзенау, — пробормотал Вернер фон Шлиден, подходя к двери.
С минуту Янус стоял неподвижно у стальной двери, пристально рассматривая круглый диск с буквами и цифрами на белых ячейках.
— Гнейзенау, — снова повторил он и осторожно стал набирать это слово на диске. Затем повторил эту операцию в обратном порядке.
«Теперь цифры, — подумал майор. — Двадцать восемь — сорок три. И тридцать четыре — восемьдесят два…»
Когда майор Вернер фон Шлиден набрал последнюю цифру и убрал палец из ячейки диска, раздался короткий мелодичный звон, и дверь бесшумное отворилась.
6
— Сейчас выходим, Хорст. Будьте осторожны, — сказал обергруппенфюрер. — Форзихт!
Подземный ход из Королевского замка привел их в бомбоубежище под одним из домов на правом берегу Прегеля.
— Быстрее, быстрее! — торопил обергруппенфюрер Хорста. — Я не намерен попасть в руки русских.
— Позвольте, обергруппенфюрер, но как нам быть с завершающим этапом операции «Костер Нибелунгов»…
— Это не ваше дело, Хорст. У меня есть особые соображения на этот счет, — сказал Беме. — Идите быстрее! Форвертс!
Они спустились к самой воде, поблескивающей от ближних пожаров. Откуда-то стреляли, пули проходили над их головами. Визжали мины. Королевский замок не был виден под черным покрывалом дыма, окутавшего центр города. В Прегеле плыли трупы и обломки того, что обладало способностью держаться на воде.
«Что произошло? — лихорадочно думал Хорст. — Неужели Беме отказался от операции «Костер Нибелунгов»? Приказ свыше или его собственная инициатива… Понимаю, он хочет купить этой ценой расположение русских, если вдруг попадет к ним в руки… Да, это так понятно, черт побери, но ведь я, Ирокез, не получал приказа о ликвидации «Кактуса»… Как мне ни жаль, экселенц, только я теперь не служу вам больше…»
С другого берега донеслись крики «Ура!» Русские!
— Поторопитесь, Хорст! — крикнул Беме.
Через несколько десятков шагов Вильгельм Хорст остановился.
— Это здесь, — сказал он.
Хорст поднял крышку канализационного люка и стал спускаться по скобам. Обергруппенфюрер последовал за ним.
Они оказались в подземном зале. Вдоль одной из стен протянулся причал, у которого стояла небольшая подводная лодка специального назначения.
— Снаряжение и припасы приготовлены? — спросил Ганс-Иоганн Беме у Хорста.
— Конечно! Все уже давно в лодке, — ответил Вильгельм Хорст.
— Поторопитесь, оберштурмбанфюрер! Шнель! Шнель!
Обергруппенфюрер СС Ганс-Иоганн Беме медленно отступил на три шага назад, и в тот момент, когда Хорст, стоявший у трапа, соединял подводную лодку с причалом, отвернулся, выхватил из кобуры парабеллум.
— Не двигаться, Хорст! — крикнул обергруппенфюрер. — Руки вверх!
— Вы шутите, экселенц, — с кривой ухмылкой начал Хорст, медленно поворачиваясь, рука его потянулась к карману, где лежал небольшой «вальтер», его оберштурмбанфюрер всегда держал на случай, помимо тяжелого армейского пистолета системы «бергман», висящего на ремне и заряженного разрывными пулями.
— Поднимите руки, Хорст, или я продырявлю вас, — сказал Ганс-Иоганн Беме.
Вильгельм Хорст повиновался.
— Я не понимаю, обергруппенфюрер, — сказал он. — Мы теряем время!..
— Свое вы уже потеряли, Хорст, — спокойным, невозмутимым тоном проговорил обергруппенфюрер. — Спасти вас может только откровенность. Полная искренность, Хорст!
— Что вы от меня хотите? Давайте побыстрее ваши вопросы, черт возьми!
— Имя вашего шефа в «Интеллидженс Сервис»! — крикнул Беме. — Я верил вам, как себе, а вы были грязным английским шпионом… Поскорее называйте имя, свинья! Оно может мне пригодиться.
— Это какой-то бред! — ответил Хорст. — Меня оболгали, экселенц… Я верный слуга фюрера и Германии!
Он говорил это почти искренне, потому как понял, что Беме ничего толком о нем не знает, это либо провокация, либо не основанный на конкретных фактах донос.
