«Все равно что играть в орлянку. Загадываешь орла, а выпадает решка — и все! Шансы — пятьдесят на пятьдесят. Но ты сам выбрал эту игру. Правила всегда одни и те же».
Кори продолжал идти вдоль обочины. Он уже слышал шум мотора совсем близко. Свет фар выхватил его из темноты, но он шагал вперед, все так же спиной к автомобилю. Тогда машина подъехала к Кори и остановилась.
— Привет, Кори! — произнес чей-то голос.
Он повернулся. В автомобиле сидели двое мужчин. Он узнал их — это были люди из шайки Грогана. Вчера они сидели за покером в задней комнате «Забегаловки».
— Привет! — ответил он, не сбавляя шага.
— Погоди, Кори! Мы хотим поговорить с тобой.
Он остановился. Они вылезли из машины и пошли к нему. Один из них был среднего роста с выступающим подбородком, бывший заключенный лет за тридцать пять по имени Мейси. Другой — высокий, лет пятидесяти, тоже отмотавший срок, а прежде — игрок малой волейбольной лиги, который до сих пор старался поддерживать форму. Его звали Латтимор. Они оба были специалистами по укрощению недовольных и устранению несогласных, и оба относились к своему занятию со всей серьезностью.
«Это — не простые бандиты, — подумал Кори. — Настоящие мастера своего дела».
Они стояли очень близко к Кори.
— Мы видели, как ты выходил из такси, — сказал Латтимор. — Откуда путь держишь?
— Из муниципалитета.
— Не может быть! — склонился к нему Мейси. — Что ты делал в муниципалитете?
— Меня привозили туда на допрос.
— По какому делу?
— По поводу тех гадов, — ответил Кори, — с которыми мы расправились этой ночью в забегаловке.
— Что скажешь? — спросил Мейси у Латтимора.
— Меня его ответ устраивает, — сказал Латтимор.
— Мня тоже, — буркнул Мейси и улыбнулся Кори. И добавил, словно извинялся: — Ты же понимаешь, верно? Такой уговор. Мы обязаны контролировать все твои передвижения.
— Понимаю.
— Вот и славно, — сказал Мейси, продолжая улыбаться, похлопал Кори по плечу и отвернулся.
— Пока, Кори, — сказал Латтимор.
— Пока, — повторил Кори.
И как раз в этот момент, когда он ничего не ожидал, все и произошло. Здесь потребовался весь талант Латтимора, идеальный расчет и предельная точность движений. Руки Латтимора схватили запястья Кори, так что его правая рука оказалась высоко поднята и согнута за спиной, а левая прижата к боку. Латтимор рывком заставил Кори опуститься на колени, а Мейси в это время развернулся и быстро обыскал его. Кори заставил себя подчиниться. Ничего другого не оставалось. Он почувствовал, как рука Мейси забралась ему под рубашку, и увидел, как она вынырнула оттуда с полицейским револьвером. Мейси посмотрел на оружие, потом на Кори и усмехнулся. Его улыбка стала еще шире, когда другой рукой он полез в задний карман брюк Кори и вытащил значок и удостоверение. Мейси поднял их, чтобы Латтимор смог их разглядеть. Горящие фары автомобиля, казалось, были направлены прямо на удостоверение и сконцентрировались на надписи, идущей по диагонали: «Ночной патруль».
— Отпусти его, — сказал Мейси.
Латтимор освободил запястья Кори. Тот поднялся с колен, потом, слегка поморщившись, принялся растирать правую руку. Он подумал, уж не порвано ли у него какое-нибудь сухожилие: от плеча до локтя по всей внутренней поверхности руки словно скручивалась и завязывалась в узлы раскаленная проволока.
Мейси продолжал улыбаться. Так они и стояли все трое — Латтимор позади Кори. Потом Мейси сказал Латтимору:
— Наставь на него пушку. Пусть прочувствует.
Кори вздохнул, посмотрел на тротуар и медленно покачал головой. Он ощутил, как дуло револьвера прижалось к его спине, чуть сбоку от позвоночника.
— Давай двигай! — сказал Латтимор, и они пошли к машине.
В машине Мейси сел за руль, а Латтимор устроился на заднем сиденье чуть наискось, нацелив револьвер Кори в грудь. Кори чуть подался вперед, положив руки на колени. Автомобиль медленно двинулся по узкой улочке.
«Ничего не поделаешь, — говорил себе Кори. — У тебя был шанс, но ты его упустил. То есть я хочу сказать, ты вполне мог избавиться от значка, удостоверения и полицейского револьвера перед тем, как выбраться из такси. Но ты не подумал об обыске, и можно поспорить, тебе в голову не приходило, что это могут быть люди Грогана. Гроган сказал, что это дело касается только нас двоих, и, судя по тону, говорил он на полном серьезе. Но самое неприятное, ты до сих пор веришь этому. Или в голове у тебя все перепуталось. Возможно, если ты приведешь свои мысли в порядок, тебе удастся сложить два и два и прийти к правильному выводу».
Автомобиль свернул влево. Кори поднял глаза и слегка нахмурился. Он знал, что, если они едут к Грогану, поворачивать нужно направо. Несколько минут спустя автомобиль свернул еще раз, и Кори сказал себе: «Не похоже, чтобы мы ехали к Грогану».
— Куда вы меня везете? — спросил он.
Ответа он не получил.
— Да скажите же, наконец! — повторил он как можно жалобнее.
— Скажи ему, — бросил Мейси и посмотрел через плечо на Латтимора. — Давай, пусть знает.
— Тебе пришел конец, — тихо проговорил Латтимор Кори.
— Что?
— Крышка тебе, — объяснил Латтимор. — Мы видели твой значок, видели удостоверение, в котором было написано «Ночной патруль». Нам этого достаточно.
— Но неужели вы думаете... — начал Кори. — Если вы отвезете меня к Грогану...
— Мы не можем, — сказал Латтимор. — Сейчас. В данный момент мы не работаем на Грогана.
Кори выждал несколько минут, а потом очень спокойно спросил:
— Вы в данный момент работаете на другую компанию?
— Верно.
— Тогда отвезите меня к своему боссу.
— Тебе это не поможет, — заметил Латтимор. — Кроме того, он сейчас в дурном настроении, а в таком расположении духа он любит послушать, как кричат от боли. От нас ты получишь то, что заслуживаешь, по крайней мере, быстро.
Автомобиль медленно съезжал с ухабистого склона. Дальше расстилался пустырь. С одной стоял склад, видимо заброшенный, поскольку почти все окна в здании были выбиты. С другой стороны виднелся потрескавшийся бетонный мол и будка, вот-вот готовая развалиться на части. Пустырь был усеян мусором, а вдоль кромки реки тянулся глубокий грязный ров. Машина переехала его и остановилась в нескольких футах от воды.
Мейси заглушил мотор и вылез из автомобиля.
— Ну, — скомандовал Латтимор Кори, — выходи!
— Боже правый! — сказал Кори, умоляюще глядя на Латтимора.
— Давай, давай, пошевеливайся! — поторопил его Латтимор, наставив револьвер ему в горло.
Кори не двигался и бросал на него все более умоляющие взгляды.
— Погоди. Ты можешь немного подождать?
— Нет! — ответил Латтимор.
Кори крепко зажмурился, словно старался сдержать слезы:
— Я не могу...
— Сможешь! — успокоил его Латтимор.
Кори, не открывая глаз, испустил стон.
— Вылезай из машины! — приказал Латтимор.
Кори снова застонал, но остался сидеть. Потом он склонил голову и закрыл лицо руками.
Мейси, стоящий у переднего бампера, окликнул Латтимора:
— Ну, за чем дело стало?
— Он переживает.
— Вытаскивай его оттуда, — посоветовал ему Мейси.
Латтимор наклонился к Кори и приставил дуло револьвера к его шее. Другая рука его сжалась в кулак и резанула Кори по почкам. Тот вскрикнул, захлебнулся воздухом и снова застонал.
— Открывай дверцу и выходи! — приказал Латтимор. — Я не буду два раза повторять!
Кори не двинулся с места. У него вырвалось рыдание. Латтимор приблизился к нему, опять ударил его по почкам, потом перехватил револьвер так, чтобы держать его за дуло, и замахнулся, целясь Кори в висок. Пригнувшись, Кори чуть приоткрыл глаза. Поймав боковым зрением, что поднятый револьвер опускается ему на голову, он резко дернулся в сторону, одновременно ударив локтем Латтимора в сокровенное. Латтимор охнул, но револьвера не выпустил. Он попытался перехватить его и просунуть пальцы так, чтобы спустить курок. Кори снова двинул его локтем в то же самое место и обеими руками вцепился в оружие. В тот же миг Мейси оказался у окошка автомобиля и направил револьвер в голову Кори. Два выстрела прозвучали одновременно. Мейси так и остался стоять у автомобильного окошка. На том месте, где был его левый глаз, возникла черно-красная дыра, наполняющаяся ярко-алой кровью. Он умер стоя, потом ноги у него подкосились, и его больше не было видно в окне.
Латтимор не издавал ни звука. Кори повернулся и увидел, что высокий бывший зэк сидит откинувшись назад с открытым ртом и выпученными глазами. В груди у него зияла рана от пули, выпущенной из револьвера Мейси. Пуля попала ему прямо в сердце.
Кори открыл дверцу и вышел из машины. Мейси свалился в ров лицом вниз. Кори перевернул труп, обыскал его карманы, забрал свой значок, удостоверение и полицейский револьвер. Потом носовым платком вытер свои отпечатки с револьвера Латтимора, вернулся к машине и вложил оружие в руку Латтимора, согнув его пальцы на дуле и спусковом крючке. Когда он отпустил руку Латтимора, револьвер выскользнул из его пальцев и упал на сиденье рядом с мертвецом.
