Она глянула на часы.
– Перед тем, как принял душ, – сказала она устало.
Фама скорчил гримасу.
– Но сейчас почти полдень, – заметила миссис Дичикко, закуривая новую сигарету и оставляя на фильтре след помады. – Я как раз одевалась, когда услышала звонок, – добавила она.
Фама, смуглый кареглазый сицилиец атлетического сложения, раздраженно потер щетину.
– Эх, не повезло! – воскликнул он с итальянским акцентом. – Мне так не терпелось кинуть палку на завтрак. А теперь придется ждать.
Миссис Дичикко показала рукой наверх:
– У меня там еще одна душевая. Я буду чистой через десять минут.
Фама поморщился.
– Не надо! Мне не нужны объедки, – заявил он, показывая в сторону лестницы. – Иди и прими душ, а потом можешь отсосать у меня.
Миссис Дичикко зевнула.
– Ну, спасибо! – язвительно заявила она. – Жду не дождусь такого счастья.
– Иди! – велел Фама. – Мне надо поговорить с Джимми по делу. – Шлепнув ее по заду, он вышел в коридор.
– По нашим законам, нельзя трахать жен ребят из семьи, – напомнил Фама Джимми Манджино.
Они сидели в комнатке, оборудованной в подвале. Манджино сгорбился на кровати в одних трусах, натягивал носки.
– Она сама виновата, – заявил Манджино. – Готова трахаться со всеми, кто на нее посмотрит. Я никак не мог ее отшить.
Фама улыбнулся:
– А ведь классная баба, скажи, Джимми. Да или нет? Я иногда утешаю ее… раза два-три в неделю.
Манджино зевнул.
– Ты в лучшей форме, чем я. С тех пор как я вышел на волю, я и десяти раз не тренировался.
Фама присел на вторую снизу ступеньку лестницы.
– Если она тебе надоела, если хочешь отсюда съехать, я тебе помогу, – сказал он. – Я могу поселить тебя на какой-нибудь яхте, которая стоит на приколе в Милл-Бейсн или Хауэрд-Бич. Там, когда ты сделаешь дело, тебя примут в семью.
– Дай мне еще денек-другой, – попросил Манджино. – Отсюда удобно всюду ходить и ездить. А из Милл-Бейсн ведут всего две дороги.
– Ладно, – согласился Фама. Он подождал еще несколько минут, пока Манджино заканчивал одеваться.
Манджино застегнул «молнию» на брюках и показал наверх, за спину Фамы:
– Уверен, что со мной ничего не будет, когда ее муженек выйдет из тюряги? Тебе-то ничего не грозит, ты кровный родственник и все такое, а я – посторонний.
Фама отмахнулся.
– Он не выйдет на свободу еще семь лет, – успокоил он. – Если только его не сдаст кто-то из его же ребят и ему не прибавят срок.
– Да ведь слухи распространяются быстро, – возразил Манджино.
– Не парься, – посоветовал Фама. – По-твоему, только мы с тобой обхаживаем его женушку?
– Почему она такая? Я имею в виду – легко доступная.
– Когда Ронни с ней познакомился, она была танцовщицей, – сказал Фама.
Манджино недоверчиво покачал головой.
– Так мне говорили, – продолжал Фама. – На такой нельзя жениться, верно? Она – путана. Не умеет хранить верность. Она ничего не может с собой поделать.
Манджино вытянул из-под кровати обувную коробку, поставил ее на кровать и откинул крышку.
– Вот, выбирай, – предложил он, снимая сверху тряпку.
В коробке лежали четыре пистолета. Фама ткнул пальцем в один из них.
– Давай браунинг, – распорядился он.
Манджино вынул из коробки браунинг и «беретту». Браунинг он протянул Фаме, а «беретту» сунул себе за пояс.
– Ты уверен, что корейцы объявятся? – спросил Фама. – Вдруг их там не будет? Мне не хочется повсюду таскать с собой эту штуку.
Манджино поднял вверх палец:
– Если верить Юджину, у них должно быть много кокаина. Очень много. Посмотрим. А насчет времени… кто знает? Пока, до вечера, у меня еще две встречи, на которые я пойду один.
– У меня тоже встреча, которую нельзя пропустить. – Фама в досаде рубанул рукой воздух. – Джо Шарп требует отчета. Он боится, что ФБР прослушивает наши разговоры. Поэтому мы гуляем по променаду. Джо заставляет нагибаться и шептать ему в ухо. А уши он чистит не всегда. Иногда они просто до ужаса грязные.
– Иными словами, в ближайшее время тебя здесь не будет, – сказал Манджино. – Ты уходишь.
Фама пожал плечами:
– Ненадолго.
– Тогда с лысым я разберусь сам, – сказал Манджино. – А как насчет парикмахера? Берешь его на себя?
Фама поднял брови.
– Извини, но кто из нас состоит в мафии?
Манджино уже поднимался по лестнице, но, услышав слова Фамы, развернулся к нему.
– Ты, – кивнул он. – Так берешь на себя парикмахера, важная шишка?
– Я думал, мафиози не трахают друг у друга жен, – заметил Павлик.
– Нет такого закона, который бы они не нарушали, – ответил Денафриа.
Они перегнали микроавтобус подальше от дома и теперь наблюдали, как Джимми Манджино и Джек Фама выходят из высокого кирпичного дома. Оба мафиози сели в красный «понтиак», припаркованный на другой стороне улицы, наискосок от дома.
– Разве Сарпетти не собирает дань с игорных домов и ростовщиков? – спросил Павлик.
– Да, – кивнул Денафриа. – Занимается, так сказать, более почтенной отраслью рэкета. – Он списал номера машины, в которую сели мафиози.
– Пойдем навестим красотку, – предложил Павлик.
– Кого, миссис Дичикко?
– Ну да, – кивнул Павлик. – Никогда еще не видел жену мафиози. По крайней мере, с близкого расстояния.
«Понтиак» быстро развернулся и поехал прочь. За углом он повернул налево. Павлик открыл дверцу и – Денафриа не успел ему помешать – выскочил из микроавтобуса. Он подошел к двери и несколько раз позвонил.
– Иду, иду! – отозвался изнутри женский голос.
Павлик расстегнул бумажник и поднес к глазку удостоверение. Розмэри Дичикко открыла дверь, не спрашивая, кто пришел. На ней ничего не было, кроме белого спортивного бюстгальтера и красных трусиков-танга.
Павлик вежливо улыбнулся:
– Доброе утро!
Увидев удостоверение, миссис Дичикко нахмурилась.
– Какое, на хрен, доброе, – ответила она.
– Хотите сказать, утро прошло неудачно? – уточнил Павлик.
Миссис Дичикко щелкнула пальцами.
– Что вам нужно?
– Полиция, – сказал Павлик.
– Ну да, поэтому у вас удостоверение. – Миссис Дичикко и бровью не повела, более того – вызывающе подбоченилась.
Павлик заставил себя не пялиться на ее бедра.
– Кстати, мадам, Джимми Манджино у вас?
– Нет.
– Знаете, где он?
– Нет.
– Был ли он у вас раньше?
– Не был.
– Вы уверены, мадам?
– Да.
Павлик потер подбородок и хмыкнул, снова глядя на ноги миссис Дичикко.
– Погодите, сейчас облегчу вам задачу, – заявила она, поворачиваясь и демонстрируя Павлику свой зад. – Ну, как?
– Чудесно, мадам.
– Что, мурашки пошли?
– Вот именно.
Миссис Дичикко изобразила улыбку.
– Тогда всего хорошего, – заявила она, захлопывая дверь у Павлика перед носом.
– Совершенно верно, – кивнул он. – Спасибо.
По вторникам и четвергам в одном с ней спортзале часто занимался мужчина с проседью в волосах и в майке с эмблемой ФБР. Он занимался гимнастикой, вертелся на турнике. Сегодня Лианна надела облегающие белые трусики. Тугой спортивный бюстгальтер выгодно подчеркивал ее грудь. Волосы она подвязала белой эластичной резинкой.
Она заметила того, с кем хотела познакомиться, на велотренажере. Покрутив педали, он направился к стойке с гантелями. Понаблюдав за ним, Лианна присела на краешек скамейки и окликнула его:
– Извините, мистер из ФБР. Не могли бы вы мне помочь, когда освободитесь?
Мужчина в майке с эмблемой ФБР положил гантели на резиновый коврик.
– Что вам нужно? – спросил он.
– Передайте, пожалуйста, когда закончите упражнение. – Лианна ткнула в десятикилограммовые гантели.
– Конечно, – кивнул мужчина.
– Спасибо.
Лианна села и стала ждать, когда мужчина передаст ей требуемое.
– А когда я все сделаю, положите их на место? – спросила она.
Ее собеседник улыбнулся:
– Конечно!
Сделав упражнение, Лианна положила гантели рядом с незнакомцем.
– Большое спасибо, – сказала она.
– Всегда пожалуйста, – отозвался тот, ставя ее гантели назад на стойку.
– Мне нравится ваша майка, – заметила Лианна. – Вы и вправду работаете в ФБР?
– Меня зовут Джордж, – представился новый знакомый, протягивая ей руку.
Лианна пожала ее и подмигнула.
– В мечтах я именно такими и представляю себе сотрудников ФБР.
Джордж улыбнулся.
– Я тоже.
Через полчаса Джордж и Лианна пили апельсиновый сок в уличном кафе на Второй авеню. Джордж остался в спортивной форме, в которой он занимался. На Лианне была белая нейлоновая футболка фирмы «Найк».
Лианна рассказывала новому знакомому о том, как ей не везет с мужчинами. Джордж жаловался ей на жену.
