Он сел напротив Леонетти, а Грейс тут же разместилась на подлокотнике, одной рукой слегка касаясь его затылка.
– Мистер Леонетти, к счастью, оказался вместе со мной в холле и помог мне донести чемоданы.
Леонетти улыбнулся.
– Самый обычный акт вежливости. Вы где-то отдыхали, миссис Кэлворт?
– Да, – ответила Грейс.
Кэлворт почувствовал, как ее пальцы с силой надавили на его затылок.
– Извини, дорогая, – улыбка Кэлворта изобразила нечто наподобие гримасы. – Я не успел даже спросить тебя, как ты отдохнула?
– Очень хорошо… Может быть, приготовить что-нибудь выпить?
Она встала и, улыбаясь, устремилась на кухню.
– Извините, мистер Леонетти, что заставил вас ждать, – сказал Кэлворт немного растерянно.
– Ну что вы. Откуда вам было знать, что я надумал к вам зайти. Кроме того, я провел очаровательные полчаса в обществе вашей супруги. Восхитительная женщина.
– Очень рад, – он изучающе посмотрел на Леонетти. – Но, может быть, перейдем к делу?
Глаза Леонетти сузились, но улыбка не исчезла. Он открыл было рот, но тут же закрыл его, так как вернулась Грейс с двумя бокалами и раздала их мужчинам.
– Извините, я немного займусь своими делами. Нужно распаковать вещи и развесить их в шкафу. Надеюсь, вы извините меня.
Она направилась в спальню, и Леонетти проводил ее взглядом, не пытаясь даже скрыть своего восхищения.
Но вот он повернулся к Кэлворту, и лицо его разгладилось: улыбка сошла с лица.
– Не буду ходить вокруг да около, Кэлворт… Вы ведь этого хотите?
– Именно так. Итак, что вы хотели мне сказать? Или, вернее, предложить?
Леонетти мягко улыбнулся.
– Видите ли, я не был полностью уверен, что она у вас, пока вы сами на это не намекнули только что.
Кэлворт прикусил уголок бокала.
– Что поделаешь… От ошибок никто не застрахован. Итак, что же вы предлагаете?
– Десять тысяч долларов сверх того, что вам уже предлагали.
Лицо Кэлворта не отразило ни малейшего волнения. Оно было бесстрастным.
– Вы здесь от своего имени или кого-то представляете?
– И то, и другое. Скажем так: я представитель небольшого синдиката, членом которого состою, но вас это не должно беспокоить.
– Я полагаю, что мне не нужно вас спрашивать, зачем она вам нужна?
Леонетти состроил гримасу.
– Вы также, конечно, не скажете мне, откуда вы узнали, что я…
Большая голова Леонетти медленно качнулась из стороны в сторону.
– К сожалению, нет. Вы понимаете, я не могу раскрывать вам наших каналов. Но уверяю вас, это не имеет никакого значения.
Кэлворт прямо посмотрел ему в глаза.
– Для вас, возможно, и так, но…
Леонетти нетерпеливо оборвал его.
– Сколько вам предложили за расписку, Кэлворт?
– 35 тысяч долларов.
Глаза Леонетти блеснули. Он посмотрел в свой бокал, и голова его как-то странно склонилась в сторону, вероятнее всего, выражая недоверие.
– И вы сочли эту сумму недостаточной?.. Говоря откровенно, я считаю ее очень значительной… И тем не менее мое предложение остается в силе: 45 тысяч долларов за расписку, мистер Кэлворт.
– Я отвергаю ваше предложение.
– Что, мало?
В голосе Леонетти слышалось раздражение.
– Наоборот, слишком много, – сказал Кэлворт.
– Что ж, очень хорошо, так что же, вы согласны?
– Я уже сказал, что нет.
Леонетти вызывающе посмотрел на него, прищурив глаза.
– Пожалуйста, объяснитесь.
– Эта расписка вам не принадлежит… Уж скорее та сторона может на нее претендовать. Вот и все объяснение.
– Вы поступаете неразумно, Кэлворт.
– Я считаю свое решение принципиальным… Но так или иначе, мне это все надоело, я страшно устал. Я ничего не продаю.
Лицо Леонетти начало трястись.
– Это ведь может оскорбить, Кэлворт.
– Что ж, пусть, но, во всяком случае, я выразился достаточно определенно.
Кэлворт взглянул на Леонетти с открытым вызовом.
Леонетти же вдруг успокоился. Голос его стал вежливым и вкрадчивым.
– Мне это кажется в высшей степени неразумным, даже, если хотите, очень глупым…
Он улыбнулся и продолжал:
– И тем не менее это ваша позиция. С ней приходится считаться и одновременно очень сожалеть.
С видимым усилием он встал с кресла.
– Возможно, в будущем вы пожалеете, – проговорил он.
Кэлворт тоже поднялся.
– До свидания, мистер Леонетти.
– Жизнь – это человеческий рынок, мистер Кэлворт. Да, так вот… и покупателем может овладеть отчаяние. От предложения получить какую-то выгоду можно отказаться, но с отчаявшимися людьми вам не совладать.
Его глаза опять сузились, почти исчезли в мягких складках кожи.
– Мы покупаем, если можем, но если нам приходится…
– Спокойной ночи…
– …но если нам приходится, мы можем найти и другие способы…
На лице его промелькнула тонкая усмешка.
– У вас ведь есть уже некоторый опыт в этом направлении, – сказал Леонетти.
– Не угрожайте, я сегодня настроен очень миролюбиво.
– Извините…
Леонетти широко улыбнулся.
– Я пойду, передайте мой поклон миссис, а вот и она.
Грейс вошла в комнату. Поверх пижамы она накинула красивый халат, который очень шел ей.
– До свидания, миссис Кэлворт.
Она подошла к нему и протянула свою руку.
– Уже уходите?
– К сожалению. Мне очень приятно было с вами познакомиться, миссис Кэлворт, – и Леонетти улыбнулся ей.
Кэлворт взял со стула шляпу и пальто и протянул их Леонетти.
– Заходите еще, мистер Леонетти, – проговорила с улыбкой Грейс.
– Непременно зайду, миссис Кэлворт, вы так любезны.
Проводив коммерсанта, Кэлворт закрыл дверь и облокотился на нее, при этом посмотрев на Грейс.
Она улыбнулась ему и протянула руку.
«Предложение мира», – подумал он и прошел из холла в комнату. Протянутая рука, как оливковая ветвь, неохотно, против его воли, очутилась в его руке. Теперь улыбка трансформировалась в торжествующую, так как придавала уверенность.
Она потянула его в комнату.
– Не усложняй всего, дорогой, все перемелется.
– От таких слов легче не становится.
Она наклонила голову таким образом, чтобы свет еще больше вызолотил ее волосы. Надув губы, она сказала:
– Давай рассмотрим факты. Вот один факт – я вернулась.
– Но перед этим был еще один факт – ты ушла к Бэнни.
– Можешь принимать это как хочешь. Можешь считать свой факт важнее моего… Но я думаю, что мой приятней, а потому – важней.
Кэлворт поднял бокал и приготовился осушить его, как вдруг обнаружил, что он совсем пуст.
– Я приготовлю тебе другую порцию, хорошо, дорогой?
Она поцеловала его в щеку и, наклонившись над его бокалом, подставила свою.
Но он, не изменив положения головы, смотрел прямо перед собой.
Поняв, что ей не добиться желаемого, она выпрямилась и, взяв его бокал, направилась на кухню.
Глядя ей вслед, он понял, что она ему стала совсем чужой. Все прошло и никогда не начнется вновь. Любовь его утонула, и труп ее нельзя оживить никакими искусственными ухищрениями…
К своему удивлению, он почувствовал, что его даже не интересует, почему она вернулась или почему она ушла и куда делся этот Бэнни Фэрис?
Вернулась Грейс, поставила возле него бокал и села на свое место. Она улыбнулась, пытаясь его подзадорить первым вступить в разговор. Постепенно он начал ей рассказывать о своих злоключениях, начавшихся со встречи с Плейером в гриль-баре Энсена. Продолжая рассказ, он заметил, что удивление постепенно покидало ее, уступая место вниманию, а затем его история поглотила ее полностью.
Когда он закончил, она наклонилась вперед, глаза ее блестели от возбуждения.
– Гарри, почему ты не принял предложение Леонетти?
Любая женщина прежде всего стала бы задавать вопросы о Люси, но не Грейс. Она была настолько уверена в своей власти над мужем, что вопросы подобного рода у нее даже не возникали, или, может быть, он для нее ничего не значил?
Он ничего не ответил, а она вновь спросила:
– Гарри, почему ты не согласился?
Он отпил из стакана, а потом ответил:
– Потому что расписка мне не принадлежит, понимаешь?
С раздражением она сказала:
– Я могла бы понять твои сомнения, если бы видела в этом какой-нибудь смысл, но после того, что ты перенес, и после того, как погиб ее фактический владелец…
– Этот отрицательный факт, лишивший его расписки, не дает мне никакого морального права на нее.
– Какой глупый образ мыслей!
– То, что ты называешь глупостью, я называю элементарной честностью. Это у тебя порочный образ мыслей, и тебе этого, видимо, никогда не понять.
– Не придирайся к словам, дорогой!
– Извини.
Она наклонилась вперед и положила ему руку на колено.
– Я понимаю, я, конечно, не права. Мне не следовало заводить тебя, особенно после того, что тебе пришлось перенести. Ты выглядишь усталым, пойди прими душ, а позже мы к этому еще вернемся.
– И говорить здесь не о чем, Грейс. Я расписку не продам, и на этом, прошу тебя, закончим.
