— Черт побери! — воскликнул я. — Давайте лучше еще выпьем. А потом вы расскажете мне о той девице, телефонный разговор с которой вы мне подстроили.
— Эта красотка, — хмыкнул Бриз, — живет в соседней квартире с Филлипсом. Однажды вечером она слышала его разговор с каким-то мужчиной. В дневное время она работает билетершей. Вот мы и решили, что было бы неплохо дать ей послушать по телефону ваш голос. Не берите в голову.
— И какой же у того мужчины был голос?
— Вроде бы неприятный. Ей, во всяком случае, не понравился.
— Понятно: раз неприятный голос, значит, мой.
Я взял три стакана и пошел с ними на кухню.
Пока шел, я забыл, у кого какой стакан, поэтому сполоснул все три, вытер их и едва начал опять готовить коктейли, как у меня за спиной вырос Спенглер.
— Не волнуйтесь, — сказал я, — сегодня вечером коктейли подаются без цианистого калия.
— Ты со стариком поосторожней, — шепнул он мне в затылок. — Он совсем не так прост, как ты думаешь.
— Спасибо за совет.
— Слушай, — сказал он, — я бы почитал про этого Кессиди. Интересное, видать, дело. Наверно, я тогда еще не работал.
— Да, — сказал я, — это было давно. И неправда. Я просто пошутил. — Поставил стаканы на поднос, отнес их в комнату и раздал. Взял свой стакан и вернулся к шахматному столику.
— Очередная липа, — сказал я. — Ваш дружок крадется на кухню и по секрету от вас советует мне быть с вами поосторожней, потому что вы, мол, не так просты, как я думаю. У него для этого как раз подходящее лицо: приветливое, открытое, чуть что — краснеет.
Спенглер сел на край стула и покраснел. Бриз окинул его равнодушным взглядом.
— Что-нибудь узнали о Филлипсе? — спросил я.
— Да, — сказал Бриз. — Филлипс. Джордж Энсон Филлипс. Тяжелый случай. Считал себя детективом, но, похоже, так никого и не убедил в этом. Я разговаривал с шерифом в Вентуре. Он сказал, что Джордж славный парень, может, слишком славный для хорошего полицейского, даже если бы у него была голова на плечах. Джордж делал то, что ему говорили, и делал бы совсем неплохо, если бы еще знал, с какой ноги шагать и в какую сторону идти. Но за годы службы он, что называется, не прибавил. Он был из тех полицейских, которые, пожалуй, могут задержать мелкого воришку, да и то, если видели кражу собственными глазами, а вор, пустившись наутек, врезался бы головой в столб и лишился чувств. В противном случае Джорджу было бы не справиться и ему пришлось бы возвращаться в отделение за инструкциями. Со временем шерифу это надоело, и в один прекрасный день Джорджа из полиции попросили.
Бриз отхлебнул из своего стакана и поскреб подбородок ногтем большого пальца, смахивающим на лезвие лопаты.
— Затем Джордж работал в универмаге в Сайми, у человека по имени Сатклифф. Продажа там велась в кредит, и у покупателей были кредитные книжки, которые доставляли Джорджу немало хлопот. То он вообще забывал записывать стоимость проданного товара, то вписывал счет в чужую книжку. Одни покупатели его поправляли, другие, наоборот, пользовались его забывчивостью. Вот Сатклифф и решил, что Джорджу лучше будет заняться чем-нибудь другим, и Джордж приехал в Лос-Анджелес. Тут он получил наследство, совсем небольшую сумму, но ее все же хватило на то, чтобы приобрести лицензию частного сыщика и снять скромное помещение под контору. Я был там. Комнатка с письменным столом, которую Джордж арендовал на паях с каким-то парнем. Парня зовут Марш. Уверяет, что занимается продажей рождественских открыток. Они договорились, что, если к Джорджу приходит клиент, Марш идет погулять. Где Джордж жил, Марш не знает. По его словам, клиентов у Джорджа не было. Марш, по крайней мере, ни разу не видел, чтобы Джордж вел в конторе какие-то дела. Но Джордж дал объявление в газету и, похоже, нашел-таки клиента. Во всяком случае, с неделю назад Марш обнаружил на своем письменном столе записку, в которой говорилось, что Джордж уезжает из города на несколько дней. Больше Марш о нем ничего не слышал. А Джордж под именем Энсона снял квартиру на Корт-стрит, где и был убит. Вот и все, что мы на сегодняшний день знаем о Джордже. Тяжелый случай.
Он посмотрел на меня спокойным, равнодушным взглядом и поднес стакан к губам.
— Какое он дал объявление? — спросил я.
Бриз поставил стакан, выудил из бумажника тонкий листок бумаги и положил его перед собой на низкий столик. Я подошел, поднял его и прочел:
«Зачем волноваться? Зачем пребывать в сомнении и неведении? Зачем терзаться подозрениями? Обратитесь к невозмутимому, осмотрительному, надежному сыщику — Джорджу Энсону Филлипсу. Гленвью 9521».
Я положил бумажку обратно на стол.
— Ничуть не хуже любого другого частного объявления, — заметил Бриз. — Не похоже, чтобы оно было рассчитано на богатую публику.
— Ему его составила секретарша в газете, — ввернул Спенглер. — Говорит, она с трудом удержалась от смеха, но Джордж решил, что объявление — лучше некуда. Редакция «Кроникл» на Голливуд-бульвар.
— Быстро вы все проверили, — сказал я.
— В информации нам никто не отказывает, — сказал Бриз. — Кроме вас, пожалуй.
— А что Хенч?
— Ничего интересного. Они с девицей выпивали. Выпьют, попоют, повздорят, послушают радио, сходят поесть, если не забудут. Так, думаю, продолжалось несколько дней. Мы вовремя вмешались. У девицы подбиты оба глаза. Еще один раунд, и Хенч мог бы свернуть ей шею. Таких, как Хенч и его подружка, — пруд пруди.
— А пистолет, от которого отказывается Хенч?
— Тот самый. Пулю мы еще не извлекли, но у нас есть гильза. Лежала под телом Филлипса. Она подходит. Мы пару раз из него выстрелили и сравнили следы на эжекторе с выбоинами на бойке ударника.
— Вы верите, что кто-то сунул пистолет под подушку Филлипса?
— Конечно. Зачем было Хенчу убивать Филлипса? Они даже не были знакомы.
— Откуда вы знаете?
— Знаю. — Бриз развел руками. — Понимаете, есть вещи, которые знаешь, потому что это доказанный факт, а есть вещи, которые знаешь просто потому, что иначе и быть не может. Не станете же вы убивать человека, а потом поднимать шум, привлекая внимание, да еще держать пистолет у себя под подушкой. Девица провела с Хенчем весь день. Убей Хенч кого-то, она бы знала. А она не знает. Знала бы — раскололась. Что ей Хенч? Сегодня он, завтра другой. Забудьте вы про Хенча. Убийца слышит, как орет радио, и понимает, что оно заглушит звук выстрела. На всякий случай он бьет Филлипса по голове, тащит его в ванную и, прежде чем выстрелить, закрывает дверь. Он не пьян. Он делает свое дело, он все время начеку. Выходит из ванной, закрывает дверь, радио замолкает, Хенч с девицей уходят поесть. Как раз в это время.
— Откуда вы знаете, что радио замолчало?
— Мне сказали, — спокойно ответил Бриз. — В этой дыре живут не они одни. Словом, выключили они радио и вышли. Убийца слышит, как они выходят, выглядывает из квартиры Филлипса и видит, что дверь напротив открыта. Иначе бы он не обратил на нее никакого внимания.
— Жильцы доходных домов, уходя, не оставляют двери открытыми. Тем более в таком районе.
— Да, но не пьяные. Пьяные невнимательны. Им трудно сосредоточиться. И они не в состоянии думать о нескольких вещах одновременно. Дверь была открыта, пускай приоткрыта. Убийца вошел спрятать свой пистолет и нашел другой. Его он взял с собой, чтобы Хенчу было еще хуже.
— Вы можете проверить пистолет.
— Пистолет Хенча? Попробуем, но Хенч говорит, что не помнит номера. Если найдем, что-то, возможно, это нам и даст. Хотя сомневаюсь. Пистолет, который у нас есть, мы проверим, но сами знаете, как бывает. Уже вроде бы что-то нащупал, думаешь, ну вот, теперь все пойдет как по маслу, — и тут след вдруг обрывается. Тупик. Подумайте, может, вам что-нибудь еще пригодится из того, что мы узнали?
— Я устал. Фантазия не работает.
— Еще совсем недавно фантазия у вас работала отлично, — сказал Бриз. — Когда речь шла о деле Кессиди.
Я промолчал. Набил трубку, но она оказалась слишком горячей. Положил ее на край стола. Пусть остывает.
— Честное слово, — медленно проговорил Бриз, — даже не знаю, что с вами делать. Нельзя сказать, чтоб вы были на плохом счету. И все-таки не верится, что вам и правда почти ничего не известно о случившемся.
Я опять промолчал.
Бриз подался вперед и раздавил в пепельнице окурок сигары. Допил коктейль, надел шляпу и встал.
— Долго еще собираетесь молчать? — спросил он.
— Не знаю.
— Зато я знаю. Даю вам чуть больше двенадцати часов, до завтрашнего полудня. В любом случае результаты вскрытия мне будут известны только завтра днем. За это время переговорите со своим клиентом и выкладывайте все начистоту.
— А если нет?
— А если нет, я иду к начальнику и говорю ему, что частный сыщик Филип Марло утаивает сведения, необходимые мне для расследования убийства. Уж он-то с вами церемониться не будет.
