Пит растянулся на полу с ошеломленным видом, держась рукой за пылающую правую щеку. Конрад отвернулся. Он не одобрял подобных методов, но не мог и порицать Бардена. Потерять трех хороших полицейских, спасая жизнь никчемному молодому гангстеру, было горько. Пит с трудом поднялся на ноги и прислонился к стене. Никто ничего не говорил. Никто не двигался. Прошло несколько минут, открылась дверь, и вернулся детектив.
– Все в порядке. У бокового входа, сэр.
– Забирай его, – с отвращением сказал Барден, – и не забудь вернуть его. Он нам нужен.
– Верну, – пообещал Конрад и взглянул на Пита. – Пошли, Вайнер.
Пит пересек комнату. Ему пришлось обходить детективов, ни один из которых не сделал попытки отодвинуться. Они ненавидяще смотрели на него.
Тяжелый фургон со стальными стенками стоял у бокового входа в большом закрытом дворе. Вокруг стояли полицейские с пистолетами наготове. Шесть копов с жесткими внимательными лицами сидели на мотоциклах с запущенными двигателями. Пит забрался в фургон. Конрад залез вслед за ним. Стальная дверь захлопнулась, и Конрад закрепил ее двумя массивными болтами.
– Садись, – сказал он грубо.
Пит сел. Он услышал, как взревели моторы, затем фургон двинулся в путь к городскому управлению. Конрад достал пачку сигарет, вытащил две, прикурил одну для Пита, затем прикурил сам.
– Что ты собираешься делать, Вайнер, когда за тебя внесут залог? – спокойно спросил он.
Пит быстро взглянул на него.
– Вы обвиняете меня в убийстве, не так ли? В этом случае не пустят под залог.
Конрад задумчиво посмотрел на него.
– Может быть, я не буду обвинять тебя в убийстве, только в связи с известными преступниками. Тогда ты можешь быть выпущен под залог через пару часов.
Он увидел, как Пит побледнел.
– Я не хочу выходить под залог.
– Почему?
Пит ничего не сказал. Он смотрел на наручники, чувствуя, как лицо его покрывается потом.
– Уж не боишься ли ты оказаться выпущенным под залог?
– Я этого не говорю, – сказал Пит.
– Ты передумаешь. Подумай. Если ты окажешься на свободе, я не дам ни цента за твою жизнь. Я не смогу защищать тебя, если ты не заговоришь.
– Я ничего и ни о чем не знаю, – мрачно заявил Пит и повернулся к Конраду спиной.
– Ты дурак! – сказал Конрад. – Девушка опознает тебя. Думаешь, сможешь опровергнуть ее показания? Тебя послали убить ее, не так ли? Ты действовал по приказу Маурера?
Пит молчал.
– Рано или поздно, но ты заговоришь, – спокойно заметил Конрад. – Ты не сможешь провести остаток своих дней подвешенным в пространстве. Ты должен сам к этому прийти. Либо ты будешь говорить, и мы защитим тебя, либо ты будешь держать рот закрытым, и мы освободим тебя. Ничего другого для тебя нет.
Пит продолжал молчать.
– Ты нас не интересуешь, – продолжал Конрад. – Нам нужен Маурер. Помоги нам, и мы позаботимся о тебе.
Пит повернулся.
– Позаботитесь? Смех! Вы думаете, что сможете защитить меня? Пока я молчу, у меня есть шанс, пусть мизерный, но шанс есть. Если же я заговорю – мертв. Ни вы, ни ваша проклятая полиция не смогут спасти меня!
– Не будь дураком! – взорвался Конрад. – Конечно, мы защитим тебя. Я это гарантирую.
Пит посмотрел на Конрада, потом наклонился и сплюнул на пол.
Когда Конрад вошел в кабинет, Ван Рош ожидал его.
– Привезли его? – спросил он.
– Да, – ответил Конрад. Он прошел к своему столу и сел. – Он на десятом этаже с парой охранников. Что ты так волнуешься?
– Эйб Голович разговаривает с окружным прокурором. Он принес прошение об освобождении мисс Колеман.
Конрад напрягся.
– Ты шутишь?
Ван Рош покачал головой.
– Он пришел минут десять назад. Окружной прокурор задержал его до твоего возвращения. Он требует встречи с мисс Колеман.
Конрад вскочил.
– Я пойду к прокурору.
Он прошел по коридору к кабинету окружного прокурора, постучал и открыл дверь. Форест сидел за столом и мял промокашку. Увидев входящего Конрада, он поднял плечи и показал рукой на Головича, который сидел у стола с вежливым лицом.
– Я только что говорил окружному прокурору, что хочу увидеть мисс Колеман, – сказал Голович, как только Конрад прикрыл дверь и подошел к столу.
– На каком основании?
– Она незаконно задерживается здесь, а я являюсь ее законным представителем. Это основание.
– Ну и ну! Вот это новость! – сказал Конрад. – А она-то знает об этом? У вас что, нет ничего серьезнее, чем заботиться о неизвестной статистке?
– В качестве законного представителя Норгейт-Юнион я беру под защиту всех его членов, а мисс Колеман является членом этого союза.
– Ладно, я должен подумать, – сказал Конрад и взглянул на Фореста.
– Но он хочет увидеться с ней сейчас же, – сказал прокурор.
– И никто не имеет права мне препятствовать, – резко сказал Голович. – Я не должен об этом говорить. – Он поднялся и, наклонившись вперед, хлопнул по бумаге, лежащей на столе перед Форестом. – Вы удовлетворены этим?
– Да, – ответил Форест, пожимая плечами. Он посмотрел на Конрада. – Лучше позови мисс Колеман, раз он хочет ее видеть. Мы подождем.
Конрад кивнул и вышел из кабинета. Он был уверен, что Фрэнсис захочет встретиться с Головичем, и некоторое время стоял, раздумывая. Он мог бы предупредить ее, но расположена ли она прислушиваться к его предупреждениям? Понимает ли она, какой опасности подвергается? Если Голович уведет ее из кабинета окружного прокурора, она исчезнет. В этом он был уверен.
Он вернулся в свой кабинет.
– Дай мне шесть фотографий любых наших клиентов, – сказал он Ван Рошу, – и добавь к ним фото Маурера.
Ван Рош подошел к досье и через минуту подал Конраду шесть фотографий.
– Я хочу, чтобы ты пошел со мной, – сказал он. – Когда я подам тебе знак, приведешь в ее комнату Пита Вайнера. О'кей?
Ван Рош удивился.
– Что за идея?
– Посмотрим. У нас мало времени. Пошли.
На лифте они поднялись на десятый этаж.
– Сиди с Вайнером, пока я не пришлю за вами, – сказал Конрад и быстро пошел по коридору к двери в комнату Фрэнсис.
Джеррис и Норсон, все еще сидевшие у двери, кивнули ему, когда он постучал в дверь. Дверь открыла Мэдж. Она была раздражена.
– Как она? – спросил Конрад, стараясь говорить тихо.
– Неважно.
Конрад кивнул и прошел по внутреннему коридору в комнату. Он сразу почувствовал, увидев Фрэнсис, что она с трудом сдерживает возбуждение, несмотря на то, что прошло уже несколько часов. Она смотрела в окно. Сиделка, увидев Конрада, встала и бесшумно вышла.
– Надеюсь, вы чувствуете себя лучше, мисс Колеман? – спросил Конрад.
Она быстро обернулась, в глазах был гнев. Она прошла через комнату и встала перед ним.
– Я хочу домой, – горячо сказала она. – Вы не имеете права держать меня здесь.
– Я знаю, – мягко сказал Конрад. Он подумал, какой живой она выглядит в гневе. Совсем не такой, как Дженни, ничего злобного в ней не было. – Прошу прощения за это, мисс Колеман. Мы думаем, что вам пока безопаснее оставаться здесь.
– Я сама знаю, что мне лучше!
– Вы думаете? – улыбнулся он, надеясь успокоить ее улыбкой, но она продолжала смотреть на него с напряженным и возмущенным лицом. – Сядьте, пожалуйста. Если после того, что я вам расскажу, вы все еще будете хотеть домой, тогда я вас отпущу. Я не могу насильно задерживать вас.
Ее гнев стал стихать, но глаза все еще смотрели подозрительно.
– Я не хочу ничего слушать. Я хочу уйти сейчас же.
– Я хочу, чтобы вы попытались стать разумной. Мы думаем только о вашей безопасности. Почему, как вы думаете, этот гангстер пытался убить вас? Думали вы об этом?
Он увидел, что подозрительность как будто исчезла из ее глаз.
– Он… он, должно быть, сумасшедший.
– Вы действительно так думаете? – Конрад сел. – Присядьте на минутку. Я вас долго не задержу.
Поколебавшись, она села и положила руки на колени.
– Вы все еще настаиваете, что ничего не видели, когда были у мисс Арно? – спросил Конрад, доставая из кармана фотографии.
Он увидел, что лицо ее напряглось.
– Я уже сказала вам, что ничего не видела. И если вы собираетесь начать все это снова…
– Пожалуйста, потерпите. Взгляните на эти фотографии и скажите, знаком ли вам кто-нибудь?
Он протянул ей фотографии, и она с неохотой взяла их. Она стала просматривать снимки, и, когда дошла до Маурера, Конрад заметил, как она сжалась. Она бросила фотографии, будто они стали горячими, и вскочила на ноги.
– Я не хочу иметь ничего общего со всем этим, – закричала она, побледнев. – Я требую, чтобы меня отпустили домой!
Конрад наклонился и собрал фотографии. Он не хотел, чтобы она заметила его волнение. Теперь он был уверен, что она видела Маурера в Тупике. Почему бы иначе она реагировала таким образом? Он протянул ей фото одного Маурера.
– Вы знаете, кто это?
Она даже не взглянула на снимок.
– Я не знаю никого из них.
