Услышав голос Чеза, Майрон кратко рассказал ему о происшествии в гараже.
— Они у меня уже побывали, — ответил Чез. В трубке раздался шум, плач ребенка, потом что-то упало и разбилось. Послышался детский смех, и Чез крикнул в сторону, требуя тишины.
— Когда? — спросил Майрон.
— Час назад. Их было трое.
— Они не причинили тебе вреда?
— Нет. Маленько поприжали, но дальше угроз дело не пошло. Они сказали, что, если я откажусь выполнять условия контракта, мне переломают ноги.
«Переломают ноги, — подумал Майрон. — Как свежо, как оригинально!»
Чез Ландре был одним из лучших баскетболистов-любителей в штате Джорджия и, вероятно, основным кандидатом в профессионалы. Он родился в многодетной бедной семье и вырос на улицах Филадельфии. У него было шесть братьев и две сестры. Отца не было. Семья обитала в районе, который только после капитальной перестройки смог бы претендовать на звание нищего гетто, да и то с большой натяжкой.
Еще школьником младших классов Чез попался на глаза знаменитому спортивному дельцу Рою О'Коннору и подписал контракт за четыре года до того возраста, когда молодым людям разрешается общаться с агентами. О'Коннор предложил Чезу «аванс» в пять тысяч с ежемесячными выплатами подвести пятьдесят долларов. В соответствии с подписанным договором Рой О'Коннор должен был стать агентом Ландре, когда тот вырастет и перейдет в профессионалы.
Поначалу Чез отказывался. Он знал, что ему запрещено заключать контракты до совершеннолетия и документ не имеет законной силы. Однако люди Роя успокоили мальчика, пообещав оформить все таким образом, будто он подписал бумагу четыре года спустя. А тем временем документ должен был лежать в банковском сейфе, дожидаясь своего часа, надежно укрытый от посторонних глаз.
Чез продолжал колебаться. Сделка была незаконной, но он отлично понимал, как много значат эти деньги для его матери, братьев и сестер, вынужденных вдевятером ютиться в двухкомнатной квартире. В этот миг на сцене появился О'Коннор собственной персоной и внес предложение, которое решило дело. Рой заверил Чеза, что, если когда-нибудь в будущем ему захочется изменить намерения, он сможет выплатить полученные деньги и разорвать контракт.
Прошло четыре года, и Чез изменил намерения. Он пообещал вернуть долг до последнего цента, но О'Коннор ответил, что документ уже подписан и парень должен выполнять условия договора.
В этом не было ничего необычного. Подобными трюками пользовались десятки агентов, а знаменитые на всю страну спортивные дельцы Норби Уолтерс и Ллойд Блюм даже побывали за решеткой. Угрозы были в порядке вещей, однако ими все и ограничивалось: агенты не желали рисковать. Если молодой человек твердо стоял на своем, агенты, как правило, отступались.
Но только не Рой О'Коннор. К большому удивлению Майрона, Рой пустил в ход грубую силу.
— Советую на время исчезнуть из города, — посоветовал Майрон. — Тебе есть где спрятаться?
— Я могу уехать к одному приятелю в Вашингтон, — ответил Чез. — А что мы будем делать дальше?
— Оставь это мне, а сам скройся. Хорошо?
— Ладно, понял, — отозвался Чез и добавил: — Да, кстати…
— Что?
— Один из этих парней, тот, что держал меня, сказал, что вы знакомы. Настоящее чудовище, здоровый такой. Типичная сволочь.
— Он не назвал своего имени?
— Аарон. Велел передать вам привет от Аарона.
Аарон. Имя из прошлой жизни. Имя, не сулившее ничего хорошего. Итак, за спиной Роя О'Коннора стоят не просто громилы — в его распоряжении по-настоящему крутые парни.
Через три часа после того, как покинул кабинет, Майрон постучал в дверь Кристиана, стараясь не думать о происшествии в гараже. Кристиан окончил колледж два месяца назад, но продолжал работать тренером студенческой футбольной команды и до сих пор занимал ту же комнату, в которой он обитал на старших курсах. Однако через два дня должны были начаться тренировочные сборы «Титанов», и Майрону следовало подыскать парню другое жилье.
Кристиан тут же открыл дверь и, прежде чем Майрон успел сообщить ему причину опоздания, сказал:
— Спасибо, что так быстро приехали.
— Не беспокойся. Все в порядке.
Лицо Кристиана стало бледным, исчезли ямочки, которые появлялись на щеках юноши, когда он улыбался. Исчезла и сама улыбка, сводившая с ума однокурсниц Кристиана. А его руки, славившиеся твердостью, заметно дрожали.
— Входите, — пригласил Кристиан.
— Благодарю.
Комната Кристиана скорее напоминала декорацию из комедии пятидесятых годов, нежели жилище студента наших дней. Помещение было аккуратно прибрано; кровать застелена, обувь расставлена в ряд, на полу — ни носков, ни трусов, ни эластичных бинтов. Стены увешаны вымпелами. Майрон не мог поверить своим глазам: ни фотографий Клаудии Шиффер или Синди Кроуфорд, ни куколок Барби — одни старомодные вымпелы. Майрону казалось, что он очутился в студенческой комнате Уолли Кливера.
Кристиан молчал, и они с Майроном неловко топтались на пороге, словно двое незнакомцев, столкнувшихся лицом к лицу на вечеринке без бокалов в руках. Кристиан с выражением обиды на лице смотрел в пол, даже не удостоив внимания кровь на пиджаке своего агента. Вероятно, он ее попросту не заметил.
Майрон решил прибегнуть к своему старому испытанному приему.
— Что случилось, Кристиан? — спросил он заботливым голосом.
Молодой человек принялся расхаживать по комнате — непростая задача, так как помещение едва превосходило размерами стенной шкаф. Майрон заметил покрасневшие глаза юноши. Судя по всему, он плакал; на его щеках до сих пор блестели слезы.
— Мистер Берк, вероятно, был раздосадован тем, что я прервал вашу беседу? — спросил Кристиан.
Майрон пожал плечами:
— Он был взбешен, но мы как-нибудь переживем. Чепуха, не обращай внимания.
— Когда начинаются сборы? Во вторник?
Майрон кивнул.
— Нервничаешь?
— Чуть-чуть.
— Ты вызвал меня из-за сборов?
Кристиан покачал головой, помялся и сказал:
— Я… я ничего не понимаю, мистер Болитар.
— Чего ты не понимаешь, Кристиан? О чем идет речь?
Юноша вновь замялся.
— В общем… — Он глубоко вздохнул и добавил: — Все дело в Кэти.
Майрону показалось, что он ослышался.
— Кэти Калвер?
— Вы ее знали. — Майрон не мог понять, утверждение это или вопрос.
— Это было давно, — ответил он.
— Когда вы встречались с Джессикой.
— Да.
— Тогда вы, может быть, поймете. Никто и не догадывается о том, как мне ее не хватает. Кэти была особенной девушкой.
Майрон ободряюще улыбнулся, эдакий Фил Донахью. Кристиан отступил на шаг, едва не ударившись головой о книжную полку.
— Происшествие с Кэти было настоящей сенсацией, — продолжал он. — Бульварные газетки печатали статьи о ее исчезновении на первых полосах. Они превратили трагедию в развлечение типа телевизионного шоу. Наши с Кэти отношения называли идиллией, а нас самих — идеальной парой. — При этих словах Кристиан взмахнул руками, словно рисуя кавычки. — «Идиллия» в их устах означала нечто бесплотное и идеальное. Публика считала, что я еще молод и смогу быстро ее забыть. Кэти представлялась заурядной смазливой блондинкой, каких у такого парня, как я, миллионы. Все были уверены, что я тут же выкину ее из головы, мол, с глаз долой — из сердца вон.
Мальчишеский задор Кристиана — то самое качество, которое, как ожидал Майрон, должно было принести ему успех в будущем, — вдруг предстал в новом свете. Вместо скромного и застенчивого паренька из Канзаса Майрон видел перед собой испуганного мальчишку без семьи и настоящих друзей, которого окружали лишь поклонники и хищники, желавшие урвать кусок его славы (к числу последних принадлежал и сам Майрон).
Майрон покачал головой. Он не хищник. Прочие агенты — да, но только не он. И все же его продолжало мучить смутное чувство, сходное с ощущением вины.
— Я никогда до конца не верил, что Кэти мертва, — продолжал Кристиан. — Полагаю, именно этим объясняются мои затруднения. Неуверенность разъедает душу, и иногда хочется, чтобы полиция нашла труп Кэти и положила конец моим сомнениям. Я, наверное, говорю ужасные вещи, мистер Болитар?
— Я бы так не сказал.
Кристиан устремил на Майрона серьезный взгляд.
— Я никак не могу отделаться от мысли о трусиках Кэти. Вы слыхали о них?
Майрон кивнул. Единственным ключом к загадочному исчезновению Кэти были ее порванные трусики, найденные на крышке мусорного бака в студенческом городке. Ходили слухи, будто трусики были испачканы кровью и спермой. Находка подтвердила подозрения, к тому времени уже переросшие в уверенность: Кэти Калвер погибла. Как ни печально, в этой истории не было ничего необычного. Девушку изнасиловал и убил какой-нибудь психопат, встретивший ее на дороге, и тело Кэти, вероятно, уже никогда не будет найдено. А может, на ее останки наткнутся охотники, пробирающиеся по лесу, и телерепортеры с новой энергией примутся рыскать вокруг дома погибшей в надежде заснять безутешных родственников.
