В центре комнаты в старом бостонском кресле-качалке качалась немолодая женщина с бесформенным телом. Она имела все, что положено иметь домохозяйке с Банкер-Хилл – кожу землистого цвета, волокнистые волосы, серые хлопчатобумажные носки. Женщина уставилась на Грейса с интересом дохлой золотой рыбки.
– Вы управляющая?
Женщина перестала раскачиваться и завопила:
– Эй, Джейк! К тебе! – и принялась опять раскачиваться.
Из-за приоткрытой двери раздался шум закрываемого холодильника, и в комнату вошел очень большой мужчина с банкой пива. У него были одутловатое глупое лицо, немного пука на абсолютно лысой голове, толстые бычья шея и подбородок и карие свиные глазки, такие же невыразительные, как у женщины.
Еще вчера этому бугаю не мешало бы побриться. Из ворота рубашки без воротника виднелась огромная волосатая грудь. Джейк носил алые подтяжки с громадными позолоченными пряжками.
* * *
Здоровяк протянул женщине пиво. Она выхватила у него банку и заныла:
– Я так устала, что ничего не понимаю.
– Ага, – согласился управляющий. – Поэтому ты, наверное, плохо убрала коридор.
– Я убрала его так, как надо, – прорычала женщина и с жадностью накинулась на пиво.
Стив посмотрел на Джейка и поинтересовался:
– Управляющий?
– Он самый. Джейк Стоянов. 286 фунтов без одежды и почти без жира.
– Кто живет в 211-м?
Здоровяк слегка наклонился и просунул пальцы под подтяжки. В его глазах ничего не изменилось. Только кожа на огромных челюстях слегка напряглась.
– Дама, – наконец ответил он.
– Одна?
– Что-то вы слишком любопытны, – произнес громила. Он взял с края грязного деревянного стола сигару, горевшую неровно и вонявшую так, словно кто-то поджег тюфяк. Стоянов резким движением засунул окурок в рот, будто боялся, что рот откажется принять такой подарок.
– Я спрашиваю вас, – настаивал Стив.
– Пройдемте на кухню, – растягивая слова, пригласил человек-гора.
Закрыв дверь, Джейк Стоянов вытащил из холодильника две банки пива, открыл и протянул одну Стиву Грейсу.
– Сыщик?
Стив отхлебнул пива, поставил банку в раковину и вытащил из бумажника новую визитную карточку, напечатанную этим утром.
Управляющий прочитал ее, положил в раковину, затем перечитал еще раз.
– Что она натворила на этот раз? – проворчал он, громко причмокивая.
Пожав плечами, Стив ответил:
– Ничего особенного. Обычный спектакль с порванной пижамой. Только на этот раз фокус не удался.
– Ну и? Вы решили заняться этим прекрасным дельцем?
Стив Грейс кивнул. Громила выпустил изо рта облако дыма и сказал:
– Ну что же, давайте, расследуйте.
– Не будете возражать, если я возьму ее прямо здесь? Джейк Стоянов добродушно рассмеялся.
– Не выйдет, браток, – так же добродушно ответил он. – Ты частный детектив. Так что не очень-то разоряйся. Хотя даже если бы ты арестовал ее, мне было бы наплевать. Копы не очень сильно досаждают Джейку Стоянову. Так что можешь делать все, что нужно.
Стив молча смотрел на управляющего, который, похоже, заинтересовался делом.
– Кроме того, – продолжил Джейк, размахивая сигарой, – у меня доброе сердце. Я никогда не закладывал даму. Никогда еще из-за меня ни одна девчонка не попала в переплет.
Допив пиво, управляющий-рыцарь швырнул банку в ведро под раковиной, выставил вперед лапу и стал медленно гладить большим пальцем о средний и указательный.
– Если будет... – выразительно начал Стоянов.
– А у вас здоровые лапы, – прервал его Стив. – Вы вполне могли сделать это.
– Что? – коричневые глазки погасли и подозрительно уставились на частного детектива.
– Может быть, вы тут и ни при чем, – как ни в чем не бывало продолжил Стив Грейс. – Но копы никогда не оставят в покое человека с такими ручищами.
Стоянов двинулся чуть влево от раковины. Его правая рука свободно висела, но рот так искривился, что сигара едва не угодила в нос.
– В чем дело? – пролаял он. – Что ты шьешь мне, приятель?
– Брось, – медленно ответил Стив. – Ее грохнули, придушили. Девчонка наверху, под кроватью. По-моему, все это произошло несколько часов назад. Ею занимались большие руки, такие, как у тебя.
Джейк Стоянов мгновенно выхватил откуда-то револьвер. Пушка появилась так неожиданно и быстро, что казалось, она выросла в его руке прямо из воздуха.
Стчв Грейс нахмурился и замер. Громадный управляющий пристально смотрел на него.
– А ты крутой парень, – заметил он. – Я занимался подобными делами достаточно долго и умею отличать труса от храбреца. Да, приятель, ты довольно тверд, но не тверже свинца. Выкладывай, да побыстрее.
– Я постучал. Ответа не было. Замок ерунда, и я вошел в комнату. Чуть не прозевал девчонку. Она сидела, как видно, на кровати и читала журнал.
Никаких следов борьбы. Перед уходом я приподнял кровать и нашел ее. Мертвее не бывает, мистер Стоянов. Спрячьте свою пушку. Ведь несколько минут назад вы заявили, что копы не беспокоят вас.
– И да, и нет, – прошептал гигант. – В любом случае они не принесут счастья. Время от времени они ставят мне шишки. Честно говоря, мы все-таки не очень-то ладим. Вы что-то только что сказали о моих руках, мистер?
– Шутка, – покачал головой Стив. – У нее на шее следы от ногтей. Вы чисты, так как успели обгрызть ногти.
Стоянов не посмотрел на свои пальцы. Он сильно побледнел. В черной щетине блестели капельки пота. В этот момент в дверь, ведущую из коридора в комнату управляющего, постучали. Скрип прекратился, и женщина пронзительно закричала:
– Эй, Джейк! К тебе! Стоянов вздрогнул.
– Эта старая ведьма останется в кресле, даже если загорится дом.
Он выскользнул из кухни и запер за собой дверь. Стив Грейс спрятал визитку, затем вытащил короткоствольный револьвер из левого кармана, где всегда носил его дулом вниз.
В этот миг за стеной прогремели не приглушенные выстрелы. Четыре выстрела прозвучали так быстро, что слились в один грохот.
Стив ударил в дверь ногой, но дверь устояла. Грейс выругался, отошел подальше и врезался в дверь левым плечом. На этот раз она пала, и частный детектив влетел в гостиную. Женщина с земляным лицом сидела в качалке, свесив голову набох. Прядь волос мышиного цвета нависла над костлявым лбом.
– Стреляют? – глупо спросила она. – Где-то рядом. Должно быть, на улице.
Стив выскочил в коридор.
Джейк Стоянов все еще стоял на ногах футах в десяти от двери. Входная дверь была открыта. Управляющий скреб скрюченными пальцами по стене. У его ног лежал револьвер. Неожиданно левое колено Стоянова подогнулось, и он опустился на пол.
Из одной двери выглянула сурового вида женщина и сразу же спряталась.
Из-за ее двери тотчас же раздались громкие звуки радио Джейк с трудом встал. Но левая нога так сильно дрожала, что он опять был вынужден опуститься на колени. Управляющий схватил револьвер и пополз к входной двери. Затем упал на живот и попытался ползти на животе, царапая лицо об узкую ковровую дорожку.
Наконец тело Джейка Стоянова обмякло. Он замер, из руки выпал револьвер.
Стив выскочил на улицу. Когда он собрался стрелять, серый автомобиль уже скрылся за углом.
Из дома напротив вышел мужчина, Грейс побежал за машиной, на бегу спрятав револьвер. Когда частный детектив добежал до угла, серый автомобиль уже скрылся. Стив перешел на шаг и наконец остановился.
В полуквартале какой-то человек вышел из машины и направился в закусочную. Стив поправил шляпу и пошел туда же.
Подойдя к стойке, заказал кофе. Через несколько минут донесся вой сирен.
Стив выпил еще чашку кофе. Затем закурил и пошел по Пятой к фуникулерной станции, рядом с которой он оставил свою машину. Сел в автомобиль и поехал в Вермонт, где сегодняшним утром поселился в маленьком отеле.
* * *
Билл Докери, управляющий клуба «Шалотт», раскачивался на каблуках и позевывал. Скучно. Мертвый час – время поздних коктейлей, слишком рано для обеда и тем более рано для деловых встреч в клубе, которые в основном сводились к азартным играм среди высшего света.
Докери был красивым мужчиной в голубом пиджаке с темно-бордовой гвоздикой. Из-под словно лакированных волос виднелись два дюйма лба, приятные черты лица, наблюдательные карие глаза с очень длинными загнутыми ресницами, которые он нередко опускал, симулируя трусость, чтобы спровоцировать на драку пьяных посетителей-скандалистов.
Швейцар в ливрее открыл отделанную хромом дверь, и в фойе вошел Стив Грейс.
Докери не спеша направился встретить гостя. Стив разглядывал высокое фойе со стенами, отделанными матовым стеклом, мягко освещенным находящимися сзади лампами. На стекле были выгравированы парусные корабли, дикие звери, сиамские пагоды, юкатанские храмы. «Шалотт» был шикарным клубом. Из бара слева доносился негромкий шум голосов, почти заглушая испанскую музыку, изысканную, как резной веер.
