— Так, может, вам попробовать эту тактику применительно к машине и собаке?
— Почему нет. Можно найти у него в карманах брюк собачьи шерстинки. Конечно, если он вдруг расскажет правду, этого делать не придётся. Кстати, а как вы пришли к выводу, что это он укокошил собаку? Ведь она же принадлежала Салли?
— Я думал об этом, — ответил Даффи, — пожалуй, собака просто подвернулась ему под руку. Было не обязательно, чтобы её хозяйкой была именно Салли, главное, что она любила этого пса. Предполагалось, что она узнает, от чего именно умер пёс, а потом ей позвонят и скажут: следующая на очереди ты, дорогуша, или что-то в этом духе. Но Вик оказался чересчур мнителен к подобным вещам, и труп просто исчез.
После обеда случились две вещи. Когда они поднялись из-за стола, Дамиан напомнил Даффи о якобы давно обещанной ему партии в снукер.
— Вообще-то я не собирался здесь задерживаться.
— Не будьте так жестоки ко мне. Только не сейчас. Ведь в камере может не оказаться бильярдного стола.
Они пошли в бильярдную и раздёрнули занавеси; в окно полилось яркое осеннее солнце. Перед тем, как разбивать, Дамиан мелодраматически раздвинул двумя пальцами веки правого глаза и приблизил лицо к Даффи: «Допинг-контроль: можете убедиться, я не под кайфом», — объявил он. Затем, без помощи чего бы то ни было противозаконного, он выиграл у Даффи две партии подряд. Сердце Даффи не лежало к игре, да и стол у Вика, по сравнению с «терстоном» Генри был словно рифлёное железо. Он думал о том, почему Генри выбрал именно бильярдную. Имеет ли это какое-то отношение к их урокам или он вспомнил ту ссору, когда его мать не хотела менять на столе сукно? А может, сыграло роль то, что эта часть дома изначально была исключительно мужской. Могло статься и так, что это была простая случайность, и он вышиб себе мозги там, где к нему пришло это ужасное решение. Дамиан в третий раз снял рамку, и красные разлетелись по всему столу. Они были похожи на капли крови на «терстоне» 1866 года. Пора было идти. Даффи положил кий и оставил партию за Дамианом.
Вторая вещь случилась, когда Даффи уже стоял на пороге. Откуда-то сверху донёсся крик — женский крик, и довольно громкий. Тут же захлопали двери. Даффи твёрдо сказал себе, что этот вопль не может означать ничего более серьёзного, чем то, что Салли вдруг придумала, с кем ещё ей можно заняться ёпси-ёпси. Это напомнило ему о том, что он не попрощался с миссис Колин. Он нашёл её на кухне. Они поприветствовали друг друга и постояли немного, улыбаясь, — словно не умели как следует объясниться по-английски.
Он сказал Вику, что, возможно, ему придётся вернуться на границу Букингемширского и Бедфордширского графств для дачи показаний — сперва на дознании (хотя ему почему-то казалось, что вряд ли его пригласят на дознание), а потом и во время процесса. Но он не хотел бы на это время останавливаться в Холле. С другой стороны, может, Вик захочет составить контракт на регулярное обслуживание сигнализации.
— Не думаю, что это необходимо, — сказал Вик, — всё работает вполне прилично. А если что-то пойдёт не так, ты, я уверен, не станешь заламывать непомерную цену. В память о давнем знакомстве.
Даффи кивнул.
— Я об этом подумаю. Да, кстати, кто это кричал?
— Это Анжела. Они выпустили Джимми, и он заявился прямиком сюда. Это вполне естественно. Захотел увидеться с Анжелой — это тоже неудивительно. И вот с тех пор она в детской кроватке у нас в спальне, помнишь, мы тебе рассказывали.
Даффи живо представил себе эту сцену.
— Ты только подумай: Джимми заходит, видит её, и что же он делает? Падает на колени и просит выйти за него замуж.
Даффи грустно покачал головой и залез в свою «Шерпу».
— Соображать он, видно, так никогда и не научится, верно?
Он захлопнул дверцу и наддал газу от самого крыльца, как следует разметав весь гравий. В мгновение ока он добрался до кирпичных колонн, несущих на себе фамильный символ династии Кроутер-Бест: две каменные сиськи и потрёпанный хорёк. Пожалуй, им стоит присобачить на незанятый шар кого-нибудь для симметрии. Например, дохлого пса.
* * *
Спустя несколько дней Даффи нёс из прачечной, что на Голдсмит-авеню, большой жёлтый пакет с выстиранной одеждой. Было сумрачное воскресное утро, накрапывал дождик, но настроение у Даффи было хоть куда. Он славно позавтракал у Сэма Вичи, и, как это ни странно, стиральная машина сегодня выплюнула столько носков, сколько он ей скормил. Он вдыхал едкий, полный пыли, испарений и ещё каких-то не выветрившихся с субботней ночи запахов воздух, и получал от этого удовольствие. Он подумал о молодом Карле Френче, поджаром, как гончая: бегает сейчас по дорогам, готовясь к предстоящему сезону. Что ж, он ведь нападающий.
Сходить в прачечную с полной сумкой грязного белья, а потом вернуться с полным желудком — чем плохая нагрузка для голкипера.
Спустя ещё три часа они с Кэрол ели рыбу в низкокалорийном соусе, которой за время его отсутствия так никто и не соблазнился. Даффи всё ещё находился под впечатлениями своей поездки в Браунсомб-Холл.
— Тебе никогда не казалось, что провинция к чертям собачьим деградирует?
— По-моему, это всегда так было, Даффи.
— Я начинаю сомневаться, что для Виков так уж полезно якшаться с Дамианами, а для Дамианов — тусоваться с Генри.
В ответ на это загадочное замечание Кэрол мудро промолчала.
— Серьёзно, они там все занимаются чем-то сомнительным. Их всех стоило бы арестовать, всех без исключения.
— Даже ту, которая тебе нравилась?
— Лукрецию? Я не говорил, что она мне нравится.
— Это и без слов ясно.
Хм. Кэрол и в самом деле хорошо его знала. Впрочем, это не так уж плохо, когда кто-то знает тебя хорошо.
— Лукреция, — с нажимом выговорил он, — Лукрецию следовало бы арестовать за одно то, что она Лукреция.
— Ты смешной Даффи. Но в этом нет ничего плохого. Как тебе рыба?
Даффи по-гурмански подцепил вилкой крохотный кусочек и с задумчивым видом положил его в рот.
— Пожалуй, сюда не помешало бы добавить шафран, — объявил он.
Кэрол хихикнула.
— А ты что, знаешь, какой вкус у шафрана?
— Если честно, — ответил он, изо всех сил стараясь сохранять серьёзность, — не имею ни малейшего понятия.
На третьей странице бульварная «Сан» и ряд других таблоидов помещают фотографии девушек с обнажённым бюстом (зд. и далее прим. переводчиков).
Официальный нерабочий день, установленный законом (все банки в этот день закрыты).
«Зелёные сапожки» — (атрибут одежды и) прозвище аристократов и буржуа, живущих в городе, но проводящих уикенд в сельской местности или перебравшихся туда насовсем.
The Burton Group — крупная компания по производству и продаже мужской одежды. Основана в 1900 г.
(«Сплетник») — журнал о светской жизни; печатает биографические очерки, моды, фотографии гостей на приёмах и премьерах. Издаётся в Лондоне.
Между июнем 1962 и январем 1964 в Бостоне были убиты 13 пожилых женщин, все изнасилованы и задушены. Убийца Альберт де Сальво был изобличён и сознался в преступлении. Был приговорён к тюремному заключению. Позднее заколот ножом одним из заключённых.
Ежегодные соревнования по конноспортивному троеборью, которые проводятся в парке Бадминтон-Хаус, усадьбе герцога Бофортского в графстве Глостершир.
Христианская организация, основанная в 1883 г. Уильямом А. Смитом с целью воспитания у мальчиков послушания, почитания старших, дисциплинированности и самоуважения.
Вместо французского «в „Золотой Рыбке“» Даффи произносит «в „Золотой Отраве“».
Ланг, Рональд Дэвид (1927–1989) — шотландский психиатр, автор радикальной теории шизофрении (в кн. «Раздвоение личности» (1960).
Большой ботанический сад в западной части Лондона (Кью-Гарденс), обладающий крупнейшей в мире коллекцией растений. Основан в 1759 г.
Шотландская песня на слова Роберта Бёрнса, которую по традиции поют на прощание в конце праздничного обеда, митинга и т. п.
Лондонский клуб собаководов-профессионалов. Основан в 1873.
Сэндерс, Харлан (полковник Сэндерс) (1890–1980) — основатель сети кафе «Кентакки фрайд чикен», специализирующейся на продаже жареных кур. Его добродушное лицо с бородкой — товарный знак фирмы.
