Черный джип «чероки», с затемненными стеклами, стоял на той стороне поля рядом с маленьким грязным фургоном, который, как и все здесь, видал лучшие времена. Забрызганный грязью «рэнджровер» был припаркован рядом с домом.
Красавчик поставил машину рядом с «рэнджровером», и они вышли. Пайк потащил Красавчика к двери и заставил его открыть ее.
Они вошли на кухню. Там было темно и пахло капустой. В центре на неровном каменном полу стоял большой дубовый стол, на котором лежали коробки с консервами и овощами. На газовой плите что-то кипело в большой кастрюле, издавая неприятный запах. По стенам были развешаны тусклые медные сковородки, какая-то старинная деревенская утварь и заряженный самострел.
— Где все? — спросил Пайк.
— Не знаю. — Красавчик пожал плечами.
Пайк сильнее ткнул его ножом.
— Может быть, внизу, в лаборатории.
— Показывай.
Красавчик вывел их из кухни в узкий коридор. Под ступеньками обнаружилась гнилая деревянная дверь, он толкнул ее, и она проскребла по полу, скрипя дверными петлями.
— Вниз, — сказал Красавчик.
— Тогда пошли. — Пайк толкнул его, и тот, споткнувшись, перескочил через две ступеньки, прежде чем успел ухватиться за перила. Дальше они спускались медленно.
Это не было похоже на лабораторию в понимании Пайка. Скорее некая смесь инженерной мастерской и помещения для школьных экспериментов. Кроме двух-трех механизмов, о предназначении которых Пайк даже не догадывался, здесь было множество пластиковых ведер и ёмкостей для промывки, соединенных километрами грязных резиновых труб. Здесь стояли чаши с кристаллами и различные бумажные мешки и канистры, наполненные химикатами и порошками. Нашлись даже потрепанные промышленные весы, как большие, так и маленькие, а также печка, работающая на сжиженном бутане и извергающая сухие, вонючие испарения. На пластиковом мусорном ящике спала, свернувшись клубком, кошка. У одной стены стоял большой холодильник, а рядом нечто вроде огромной скороварки. Все было очень ветхим и грязным.
Ноэль и Нодди с грохотом спустились вниз. Ноэль прокашлялся и посмотрел вокруг.
— Привет, — закричал Пайк. — Кто-нибудь дома?
— Боюсь, что да, — раздался глубокий вежливый голос. Пайк обернулся и увидел мужчину, стоящего наверху лестницы. Он был очень высокий и очень худой, лет примерно сорока — пятидесяти. С растрепанными светлыми волосами и длинной чахлой бородкой, доходящей до груди, в белом халате, подвязанным веревкой, и зеленых резиновых сапогах.
А еще он держал обрез. Который был нацелен в голову Пайка.
— Черт побери, — сказал Ноэль. — Вот и Рэмбо с пушкой.
Пайк держал Красавчика за шею.
— Если ты выстрелишь, — сказал он высокому мужчине, — то можешь попасть в нас обоих.
Высокий мужчина пожал плечами. Пайку было нечего сказать. Таких людей он не понимал. С Нодди и Красавчиком было просто и понятно — слабаки, которые корчат из себя крутых. Понятно, как нужно себя вести с подобными людьми, с людьми в кожаных куртках. Но этот тип? Пайк не знал, как тот может среагировать, на что он способен. Все дело было в резиновых сапогах. Если бы на нем были армейские ботинки или «мартинсы», тогда его можно было бы понять, но резиновые сапоги…
Пайк опустил нож и отпустил Красавчика.
— Здравствуй, Ноэль, — сказал высокий мужчина с нарочитым оксфордским акцентом и стал медленно спускаться по лестнице.
— Веселый Доктор, — сказал Ноэль. — Познакомься, это Дэннис Пайк.
Пайк кивнул Доктору, тот кивнул ему в ответ. Потом он смерил двух побитых охранников неодобрительным взглядом.
— Боже мой, какая неприятность. — Его голос звучал, как у сердобольных ведущих «Би-би-си» в былые годы черно-белого телевидения.
Красавчик выглядел смущенным, он уставился в пол.
— Мы пытались припугнуть их, но…
— Заткнись, Красавчик. — Пижон посмотрел на Пайка с Ноэлем. — Вам лучше подняться наверх. Здесь вы мне ни к чему.
Он передернул ружье, и они все пошли вверх по лестнице. Выйдя на кухню, они увидели за столом Чеса. Тот явно нервничал.
— Какой сюрприз, — сказал Пайк.
Чес поднял руки вверх, как бы признавая поражение:
— Что я могу сказать?
— Для начала можешь извиниться, — ответил Ноэль. — Ты знаешь, через что мне пришлось пройти из-за тебя?
— Так было нужно.
— Почему?
— Такова жизнь.
— Сколько раз я уже это слышал, Чес, — сказал Ноэль устало.
— Эй, вы все, заткнитесь, — прикрикнул Док. — Единственный вопрос на повестке дня — это что нам делать с этими дружками.
— Убить их надо, — угрюмо вмешался Красавчик. Он все еще был в мокрой одежде и слегка дрожал на холодной кухне.
— Спасибо, Красавчик, — ответил Док. — Очень ценное предложение. Я же предлагаю закрыть их пока в кладовой. Об остальном подумаем позже.
Красавчик подошел к Пайку. Еще раньше он снял свои разбитые черные очки, а без них его глазки казались маленькими и нерешительными.
— Я убью тебя, говно, — сказал он, тыкая Пайку в лицо своим желтым от никотина пальцем.
Пайк поднял вверх руку и ударил основанием ладони прямо Красавчику по подбородку. Челюсти последнего клацнули, и он отлетел, ударившись по дороге о край стола. Так он и остался лежать на полу, оглушенный или мертвый. Пайка это не волновало.
— Достаточно, — сказал Док. — Нодди, открой дверь в кладовую.
Держась за бок, Нодди, хромая, подошел к двери голубого цвета и открыл ее большим ржавым ключом. Затем он дернул за веревку и внутри зажглась длинная яркая лампа, осветив вытянутую комнату без окон с рядами пустых полок.
Док жестом направил Пайка и Ноэля к двери, и те неторопливо двинулись туда.
— И ты, Чес.
— А? Что? — В голосе Чеса чувствовалось напряжение и обиженность одновременно.
— С меня достаточно этого трепа, — ответил Доктор. — Иди туда, мне нужно подумать.
— Но я на твоей стороне, Док.
— Это не игра в ковбоев и индейцев. Иди за ними.
Так они втроем вошли в кладовку, и Нодди закрыл за ними дверь. Пыль висела в воздухе и тут же набилась в легкие. Пайк расстегнул куртку и засунул руки в карманы.
— Вот очередная передряга, в которую ты меня втянул, — сказал Ноэль Чесу.
— Господи, — горько отозвался Чес. — Если вы, умники, испортите мне это дельце…
— Заткнись, Чес, — отрезал Пайк и сел на коробку с сухой фасолью.
В комнате было очень холодно, она, похоже, предназначалась для той же цели, что и холодный погреб, — для хранения продуктов. С потолка свисала пара железных крюков, а полки были большими и крепкими.
— Что он здесь делает? — спросил Ноэль. — Кислоту?
— Эм-дэ-эм-а, — ответил Чес, оживляясь. — Экстази. Метилендоксиэнметамфетамин, если быть точным. Хватит, чтобы поставить Лондон на уши на целый месяц. Они здесь все лето устраивались. Готовились к Рождеству и Новому году. Мне и нужно-то было — приехать с солидными бабками и выкупить свою долю. Двадцать пять тысяч баксов дадут мне прибыль в двести пятьдесят тысяч — четверть миллиона. Все мои проблемы были бы враз решены.
Чес посмотрел на Пайка:
— Но у меня не было таких денег, верно?
— Почему ты мне не рассказал, Чес? — спросил Ноэль.
— Ты бы позволил мне обчистить Пайка?
— Ну…
— Кроме того, — продолжал Чес, — все должно было пройти шито-крыто. Они настаивали на этом. Строжайшая секретность. Я должен был приехать сегодня вечером с деньгами, а уехать с полным кузовом экстази.
Он подул на руки и повернулся к Пайку.
— Ты ведь все понимаешь, да? Я бы смог вернуть тебе деньги после Нового года. Сейчас все пошло бы нарасхват, я продал бы большую часть за пять минут. Мне очень жаль. Но ты должен мне позволить так и сделать. Я не могу сейчас пойти на попятную.
— А все эта лажа с Германом? Типа ты умер, и все такое? — спросил Ноэль.
— Мне нужно было выиграть время, — ответил Чес. — Я должен был сбить вас со следа.
Он снова посмотрел на Пайка.
— Четверть миллиона, Дэннис. Подумай об этом.
— Чес, ты единственный человек в мире, который способен разориться на продаже наркотиков, — ответил Пайк.
— Господи, я знал, как ты среагируешь. Как только я увидел твою хреновенькую квартирку. Я подумал: Пайк стал добропорядочным.
— Да, стал добропорядочным и не захочет иметь с этим ничего общего.
— В любом случае, ты ничего не сможешь сделать, чтобы остановить меня.
— Чес, — очень спокойно сказал Пайк, — ты просто отдашь мне деньги, вот и все. Я не хочу делать тебе больно. А эти клоуны могут делать все, что им угодно.
— Нет, Пайк, — зло ответил Чес. — Я не позволю тебе. Боже, я зашел слишком далеко. Я так близок к желаемому.
За дверью послышались крики, звуки ломаемой мебели, сильные глухие удары.
