— И что?
Лорен Мьюз молчала.
— Погодите! Вы хотите сказать, что Эйми Биль действительно сбежала?
— Есть масса вопросов, на которые у нас нет ответов.
— Так задайте их!
— Кому?
— Что значит — кому? Задайте их Эйми Биль.
— Мы пытались, — улыбнулась Лорен Мьюз, — но адвокат Эйми не разрешает с ней разговаривать.
Майрон откинулся на спинку кресла.
— Вам это не кажется странным?
— Ее родители хотят, чтобы она как можно быстрее обо всем забыла.
— Почему?
— Потому что для нее это был очень неприятный опыт.
Лорен Мьюз внимательно на него посмотрела. Лэнс Баннер тоже.
— История, которую она вам поведала, — сказала Лорен, — насчет того, что ее держали на лекарствах в каком-то бревенчатом доме.
— И что с ней?
— В ней много нестыковок.
Майрон почувствовал, как по спине прокатилась волна мурашек.
— Каких нестыковок?
— Прежде всего у нас есть анонимный звонок. Что ее видели разъезжавшей в машине с Дрю Ван Дайном. Если бы Эйми действительно похитили, то как такое возможно?
— Свидетель ошиблась.
— Конечно. Она умудрилась запомнить марку машину и дала точное описание Дрю Ван Дайна. Но кто спорит — ошибки случаются.
— Вы не можете доверять анонимным источникам, — не сдавался Майрон.
— Ладно, перейдем к нестыковке номер два. История об аборте, рассказанная ночью. Мы проверили всех в медицинском центре Святого Варнавы. Никто не говорил ей о том, что родителей поставят в известность. Более того, это запрещено законом. Законы на этот счет, конечно, могут меняться, но в ее случае…
— Ей уже исполнилось восемнадцать, — сообразил Майрон. Восемнадцать. Совершеннолетняя. Снова этот возраст.
— Вот именно. Но и это еще не все.
Майрон ждал продолжения.
— Нестыковка номер три. Мы нашли отпечатки пальцев Эйми в доме Дрю Ван Дайна.
— Но у них был роман. Конечно, там наверняка есть ее отпечатки. Оставленные недели назад.
— Мы нашли отпечатки на банке с содовой. Эта банка до сих пор стоит на кухонном столе.
Майрон промолчал, но чувствовал, что сомнения уже начали его одолевать.
— Мы тщательно проверили всех ваших подозреваемых: Гарри Дэвиса, Джейка Вулфа, Дрю Ван Дайна. Никто из них не был в состоянии осуществить предполагаемое похищение. — Лорен Мьюз развела руками. — Тогда остается прибегнуть к старой истине: после того как отпали все другие возможности, надо вернуться к первому и самому очевидному объяснению.
— Вы считаете, что Эйми сбежала из дома.
Лорен Мьюз пожала плечами и чуть подвинулась на стуле.
— Представьте себе молодую женщину, совершенно сбитую с толку. Она беременна от учителя. Отец крутит роман на стороне. Эйми замешана в скандале с подменой аттестатов. Она наверняка чувствовала себя загнанной в угол, разве не так?
Майрон едва удержался, чтобы не кивнуть.
— Нет абсолютно никаких свидетельств, указывающих на то, что Эйми похитили. Подумайте сами: зачем кому-то похищать ее? Каким мог быть мотив похищения в нашем случае? Обычным мотивом является сексуальное насилие. Мы знаем, что его не было. Ее врач подтвердил это. Не было никаких сексуальных или физических травм. Зачем еще похищают людей? Ради выкупа. Что ж, мы знаем, что его тоже не требовали.
Майрон сидел, боясь пошевелиться. Почти слово в слово то, что сказал Эрик. Если бы Эйми хотели заставить замолчать, то ее не стали бы похищать, а просто убили. Но она была жива. Значит…
Лорен Мьюз методично продолжала:
— У вас есть какое-нибудь объяснение, зачем ее похитили, Майрон?
— Нет, — ответил он. — А как быть с банкоматом? Как вы это объясните?
— Вы имеете в виду, что обе девушки воспользовались одним и тем же банкоматом?
— Да.
— Я не знаю, — призналась она. — Может, это действительно было простым совпадением.
— Бросьте, Мьюз.
— Ладно, посмотрим на это с другой стороны, — согласилась она. — Как пользование этим банкоматом вписывается в историю с похищением? Могли об этом знать Вулф? Или Дэвис с Ван Дайном?
Майрон признал, что в ее доводах есть логика.
— Но это еще не все, — не сдавался он. — А как быть с телефонным звонком из автомата в метро? Или с тем, что она выходила в сеть?
— Это как раз подтверждает то, что она сбежала, — парировала Мьюз. — Если кто-то ее похитил, как она утверждает, то зачем им надо было рисковать и звонить из телефона-автомата? Зачем пускать ее в Интернет?
Майрон покачал головой, признавая, что в ее словах было много здравого смысла. Он просто не хотел с этим мириться.
— Значит, на этом так все и закончится? Это не Дэвис. Это не Вулф или Ван Дайн, или вообще кто-либо. Эйми Биль просто сбежала из дому?
Лорен Мьюз и Лэнс Баннер переглянулись.
Наконец Лэнс произнес:
— Да, такова наша рабочая версия. И запомните: своим поведением она не нарушила никакого закона. Из-за нее пострадало много людей, а кое-кто даже заплатил жизнью. Но бегство из дому не является противозаконным.
Лорен Мьюз снова молчала, и это не понравилось Майрону.
— Что еще? — не выдержал он, обращаясь к ней.
— Ничего. Все, что сказал Баннер, все, что мы знаем, указывает на бегство. Это даже объясняет, почему родители Эйми не хотят, чтобы мы поговорили с ней. Они не хотят огласки — се романа, беременности и, черт возьми, того, что подмена аттестатов сыграла ей на руку — нравится вам это или нет! Поэтому они хотят замять все как можно быстрее. И выдать ее не за беглянку, а за жертву. И это — правильный ход.
— Но?
Лорен посмотрела на Баннера, и тот, вздохнув, кивнул. Лорен Мьюз взяла вилку и начала вертеть ее в руках.
— Лорейн и Джейк Вулф хотели взять на себя вину за убийство Дрю Ван Дайна.
— И что?
— Вам это не кажется странным?
— Нет. Вы же сами только что объяснили почему. Лорейн застрелила его. Джейк хочет принять удар на себя, чтобы защитить ее.
— А то, что они пытались скрыть улики и избавиться от тела?
Майрон пожал плечами.
— Это естественная реакция.
— Даже если убийство произошло в результате самообороны?
— В их случае — да. Они хотели себя защитить. Если бы Ван Дайна нашли у них дома, пусть даже убитого при самообороне, на свет бы выплыла вся история с Рэнди: наркотики, подмена аттестатов — буквально все.
Она кивнула.
— Теоретически — да. Лэнс тоже так считает. Возможно, он и прав.
— Но? — Майрон постарался не выдать своего нетерпения.
— Но не исключено, что все было иначе. Возможно, Джейк и Лорейн вернулись домой и обнаружили там тело.
У Майрона перехватило дыхание. Внутри у каждого из нас есть своеобразный стержень, способный гнуться и растягиваться, позволяя человеку продолжать жить как раньше. Но иногда нагрузка становится такой большой, что этот стержень не выдерживает и ломается. Майрон знал Эйми с самого ее рождения. И сейчас, если он не ошибался насчет того, к чему вела Лорен, был готов сломаться.
— Что, черт возьми, вы хотите сказать?
— Не исключено, что Вулфы вернулись домой и увидели тело. Возможно, они решили, что это дело рук Рэнди. — Она наклонилась совсем близко к Майрону. — Ван Дайн был поставщиком Рэнди. Он увел у него девушку. Поэтому родители, увидев тело, запросто могли решить, что его убил Рэнди. Они запросто могли запаниковать и засунули тело в машину.
— Так вы считаете, что Дрю Ван Дайна убил Рэнди?
— Нет, я сказала, что они могли так решить. У Рэнди есть алиби.
— И что это значит?
— Если Эйми Биль не была похищена, — продолжала Мьюз, — если она сбежала и остановилась у Ван Дайна, то вполне могла оказаться вместе с ним в доме. И возможно, просто возможно, что наша маленькая испуганная девочка действительно хотела перевернуть эту страницу жизни и оставить все в прошлом. Она хотела поехать в колледж и начать новую жизнь, вот только этот парень — Дрю Ван Дайн — мешал осуществлению желания.
Майрон закрыл глаза. Он чувствовал, что вот-вот не выдержит, но взял себя в руки и покачал головой:
— Вы ошибаетесь.
— Возможно, — произнесла Лорен.
— Я знаю ее с самого рождения.
— Мне это известно, Майрон. Она такая юная и чудесная девочка, верно? А юные и чудесные девочки не могут быть убийцам и, так ведь?
Он подумал об Эйми Биль, о том, как она смеялась у него в подвале, как кувыркалась на детской площадке, когда ей было три года. Он вспомнил, как она задувала свечи на торте в свой день рождения, как играла в школьном спектакле в восьмом классе, и почувствовал, как в нем закипает гнев.
— Вы ошибаетесь! — снова повторил он.
Он ждал на улице напротив их дома.
Эрик с сосредоточенным и напряженным лицом вышел первым, за ним показались Клэр и Эйми. Майрон стоял и смотрел — Эйми заметила его первой. Она улыбнулась и махнула ему рукой. Эта улыбка показалась Майрону точно такой же, какую он видел на ее лице в трехлетнем возрасте на детской площадке или несколько недель назад в подвале у себя дома.
