— Здесь есть вода. А у тебя в комнате есть чай, не так ли?
— Если никто его не стащил. — Луис встал и одернул свой зеленый камзол у объемного живота. Размеры и яркий цвет заставили Хиро подумать о гигантском судачи [1], хотя лицо Луиса выглядело еще более кислым, чем сам цитрусовый фрукт.
Хиро хотел было зайти в комнату, но последующее ворчание Луиса его остановило.
— Как, черт побери, он может ожидать, что я найду две сотни пищалей за три дня?
— Двести? — повторил отец Матео.
— Да, — проворчал Луис. — Невероятное количество оружия в столь же невозможные сроки.
— Кому они потребовались? — спросил иезуит.
Луис же не замолкал ни на минуту.
— Я сказал ему, что это невозможно, но, конечно, он ничего не стал слушать. Самураи все такие. Требовательные, настойчивые, вечно угрожают… ну, вы знаете. Если бы прибыль здесь не была столь высокой, я бы уже покинул этот богом забытый остров много лет назад.
— Господь Японию не оставлял, — с необычайной резкостью проговорил отец Матео.
Луис фыркнул.
Хиро заметил, что священник решил поспорить, поэтому постарался сохранить нить разговора.
— Зачем этому самураю столько оружия в такие короткие сроки?
Луис обернулся, горя желанием высказать все свое негодование.
— Демонстрация силы, чтобы держать подальше от Киото некоего наглого господина. Я сказал, что сёгун сможет удерживать свой комплекс меньше, чем с половиной от этого оружия, но он настаивал на своем. Не менее двухсот, и все тут.
— Значит они нужны сёгуну? — спросил Хиро.
— Нет. — Луис покачал головой. — Одному из его вассалов. Мацу-как-то-там.
— Мацунага Хисахидэ, — сказал Хиро.
— Он.
— Что произойдет, если оружие не приедет вовремя? — поинтересовался Хиро.
Луис выглядел самодовольным.
— Конечно, оно будет здесь вовремя. Немногие торговцы справились бы с этим, но у меня есть связи. Где, как ты думаешь, я был? Ездил в Осаку, чтобы проверить склад. У них нет нужного количества, но сегодня или завтра они ожидают поставку и сказали, что незамедлительно все отправят.
— Отправка не гарантирует прибытие, — сказал Хиро.
Луис засопел.
— Эта сделка обеспечит Матео работой на год, да и моя доля весьма прилична. Я позабочусь, чтобы пищали приехали вовремя.
Купец повернулся обратно к отцу Матео, давая понять Хиро, что с ним разговор окончен. Синоби и не возражал. Он вошел в свою комнату и закрыл за собой дверь.
Комната выглядела пустой, но Хиро знал, что это не так. Он обошел сундук с футоном и тихонько постучал по крышке.
— Казу, можешь выходить, безопасно.
Деревянный сундук открылся, являя лицо Казу.
— Как ты узнал, где я?
— Это же я тебя туда чуть раньше засунул, — сказал Хиро. — И ты никогда особо не умел прятаться.
— Не каждый может обернуться дымкой по желанию. — Казу встал и вышел из сундука. — Что в очередной раз подталкивает меня к вопросу: почему Ханзо отправил лучшего синоби Ига охранять священника?
Хиро спокойно рассматривал молодого человека.
— Ему стоило отправить юного синоби, обреченного на провал?
Он мог гадать о задании столько, сколько ему было угодно. Хиро никогда не открыл бы правду… даже если бы знал её.
Вместо этого он сменил тему.
— Кто убил Сабуро?
— Я не знаю, — ответил Казу. — Если бы знал, сам поймал бы.
— Поспрашивай, когда вернешься на работу. Может, у тебя получится что-нибудь узнать.
Казу округлил глаза.
— Я не могу вернуться.
— Ты должен. Хисахидэ сомневается в твоей виновности, а сын Сабуро считает, что ты невиновен. Миёши Акира думает, что ты виновен, но, мне кажется, мы сможем его переубедить.
— Переубедить? — Казу покачал головой. — Я даже не смогу объяснить, где был, чтобы не выглядеть при этом виноватым.
— У меня есть план, — сказал Хиро. — Есть какое-нибудь место, где ты можешь спрятаться еще на пару часов?
Казу махнул рукой.
— А почему не здесь?
— Я не стану рисковать безопасностью отца Матео. — Хиро указал на шляпу. — Натягивай свою маскировку и иди в город. Не останавливайся и держись реки… в дождь там не так оживленно. Ни с кем не разговаривай, если это будет возможно. Встретимся у Гиндзиро через три часа.
— И как я оправдаю свое отсутствие? — спросил Казу.
— А ты не отсутствовал, — сказал Хиро. — Ты был пьян.
— Пьян?
— Мертвецки. Ты ушел от Гиндзиро после полуночи, уже в состоянии полнейшего опьянения. Оттуда ты пошел в чайный дом и продолжить пить там. Сегодня ты проснулся утром под мостом, понятия не имея, как там оказался.
— Но я проголодался, — продолжил Казу, подхватывая легенду, — и вернулся к Гиндзиро, чтобы поесть. — Он медленно кивнул. — Знаешь, а это может сработать.
— Только если найдем убийцу вовремя. — Хиро объяснил все о требованиях сёгуна и намерении Хисахидэ выполнить их любой ценой. Закончив, синоби добавил: — Расскажи мне все, что помнишь про Сабуро. Кто-то хотел его убить. Вопрос в том, кто именно?
— Да все хотели, чтобы он помер, — сказал Казу, — но на убийство никто бы не осмелился.
— Кому-то все же смелости хватило, — не согласился Хиро. — Что ты имеешь в виду, говоря, что все хотели его смерти?
— Он никогда не стеснялся в выражениях и всегда считал, что он самая важная персона, где бы ни находился. Никто не любит таких людей.
По мнению Хиро, нелюбовь к кому-либо не являлась поводом для убийства, но этот комментарий он оставил при себе.
— А в последнее время Сабуро ни с кем не повздорил?
— Не более, чем обычно. — Казу что-то вспомнив, всплеснул руками. — Подожди… Он и правда вчера вечером имел с кем-то ссору.
— Плотники закончили работу на закате, но мы услышали стук молотка чуть позже. Сабуро вихрем вылетел посмотреть, что это. Я слышал, как он кричал, но слов разобрать не мог. Вернулся Сабуро злее, чем был, когда уходил.
— Он объяснил, что случилось?
— Нет, но я и не спрашивал, хоть и гадал, чем же это Озуру его так разозлил.
— А почему ты обвиняешь Озуру? — Хиро обратил внимание, что Казу называет того по имени.
— Остальные плотники ушли с заходом солнца.
— А Озуру задерживается?
— Почти каждый вечер. Сёгун хочет, чтобы работу завершили быстро, а резьбу нужно выполнять на месте. — Казу медленно покачал головой. — Не думаю, что это сделал Озуру. Он ремесленник, а не убийца.
— А разве они исключают друг друга? — спросил Хиро.
— Я бы скорее подумал на леди Нецуко. — Казу бросил взгляд на дверь и понизил голос до шепота. — Сабуро был не таким уж и верным мужем. Ичиро не знал, а вот Нецуко была в курсе. Сабуро утверждал, что она не возражает, но в последнее время жаловался, что жена стала нетерпима к его похождениям.
— Но способна ли она заколоть его? — Хиро пожалел, что в первую встречу не слишком внимательно присмотрелся к леди Нецуко. Из того, что он о ней помнил, женщина казалась физически неспособной убить мужа в рукопашной схватке.
— Я не очень хорошо ее знаю, — сказал Казу, — но женщина она необычная, сильнее, чем другие.
— Физически или эмоционально?
— И то и другое.
— Зачем убивать его в сегунате, рискуя напороться на свидетелей? — спросил Хиро. — В этом нет никакого смысла.
— Если бы она убила его дома, это мог бы увидеть Ичиро. Парнишку она любит. Такого бы она не допустила.
— Над этим стоит поразмыслить, — ответил Хиро, хоть и не намеревался этого делать. — А ты сам что вчера ночью делал?
Казу одарил Хиро невинным взглядом.
— Валялся в отключке под мостом, помнишь?
Хиро нахмурился.
— Я тебе уже рассказывал, — сказал Казу. — Ушел из сегуната и пошел к Гиндзиро, надеясь, что Сабуро удет домой и оставит меня в покое. Когда я вернулся, он был уже мертв.
— Как ты вышел из сегуната, после того как нашел его мертвым?
— Перелез опять через стену, чтобы не потревожить стражу. Никто не видел, как я входил или уходил.
— Хорошо, — сказал Хиро, — подожди пять минут и уходи через дверь на веранду. Если Луис тебя увидит, имени своего не называй. Ты странствующий монах, которому отец Матео разрешил переночевать в саду.
— И у него не возникнет никаких сомнений на этот счет? — поинтересовался Казу.
— Он решит, что это глупо, но вопросов задавать не станет.
Хиро оставил Казу и вернулся в общую комнату. Отец Матео в одиночестве сидел у очага.
— А Луис где? — спросил Хиро.
Иезуит показал на дверь с противоположной стороны комнаты. Она вела в покои Луиса.
— Спит. По крайней мере, так сказал. Ты покончил со своими делами?
— Да, и сейчас нам нужно вернуться в сегунат. Хочу поговорить с Озуру. А потом мы пойдем к Гиндзиро.
— В магазин сакэ? Зачем? — Отец Матео выглядел растерянным.
