ребята все были на месте или кто-то отлучался в город?
Басов нахмурил брови:
— Все двадцать были здесь. У нас такое правило: одна бригада работает, другая отдыхает и, если надо, всегда готова прийти на помощь. Поэтому отлучаться без моего разрешения не позволено никому. Был, правда, недели две назад случай: у одного парня разболелся зуб, и я, видя, что он лезет на стену от боли, разрешил. Но это исключение.
— Скажите, а серые куртки с желтой полосой носят только в вашей бригаде? — спросил Дружинин.
— Только в нашей, — пробасил Борода. — Базой пользуемся не только мы. Поэтому форменных курток можно увидеть много. Тут и просто серые без всяких полос, и синие с серебристой полосой на рукавах и еще черт знает какие. Но с желтой полосой это только у нас.
Опять установилась тишина. Теперь ее нарушил Басов:
— Я вас разочаровал, майор?
— Отрицательный результат тоже результат, — сказал Сергей и посмотрел на часы. До начала оперативки у начальника штаба оставалось двадцать пять минут. При всем желании не успеть.
Дружинин обратил внимание на стоящий на столе телефон:
— От вас в город можно позвонить?
— Можно, — Басов снял трубку и набрал код. — Звоните.
В трубке слышались гудки. Дружинин напрягся: дозвониться нужно было обязательно. Но вот раздался знакомый голос:
— Банных слушает.
— Товарищ полковник, Дружинин говорит, — сбивчиво начал пояснять Сергей. — Я в пятидесяти километрах от города, на оперативку не успею.
— Как дела? — спросил в ответ Банных, не уточняя причину.
— Ищем…
— Ладно, Дружинин, не торопитесь. Дедюхин нашел Меликяна. Тот в больнице в Свердловске.
Поблагодарив и пожав крепкую руку Басова, Дружинин и Минин вышли на свежий воздух.
— Дедюхин взял Меликяна, — сообщил Сергей.
— Будет «колоть»?
— Не сомневаюсь. Этот будет своего добиваться, хотя вчера признался, что в версию относительно Меликяна не верит.
— Но, Сергей, мы же знаем, что это не так! — воскликнул Минин, так что прохаживающийся у ворот охранник повернул голову в их сторону.
— Знаем, Женя, знаем. Знаем даже, какого цвета куртка была у этого человека. Не знаем только, кто он.
Когда они сели в машину, Сергей спросил:
— Как ты считаешь, Басов не лукавит? Не выгораживает кого-нибудь из своих ребят?
— Если бы пришел один я, то мог и слукавить, — невесело усмехнулся Минин.
— Вот как? Не понял, поясни.
— Дело в том, что у него недавно сынок младший попался на краже. Ларек продуктовый обчистил. Старший у Басова парень достойный, кандидат наук. А младший шалопай, связался с одной компанией. Отец, естественно, пошел к нашему начальству, принес даже свои награды: «Я фронтовик, я фронтовик…» Выгородить сынка пытался. Я мелкими кражами не занимаюсь, его дело не вел. Но при разговоре присутствовал. Басов меня, конечно, запомнил. И, если бы не ты, вряд ли бы стал на мои вопросы отвечать.
— Даже так? Но твое дело правое! Сколько сынку дали?
— Два года условно. Легко отделался.
— Вот видишь, Басов должен благодарить милицию, что его чадо легко отделалось.
— Как бы не так, Басов-старший настаивал на его невиновности. Из техникума-то парня исключили. И, считаю, правильно.
Минин хотел что-то добавить, но только повернул ключ зажигания, и взревевший мотор прервал их разговор.
Утром Сергей Дружинин проснулся в плохом настроении. Вчера ему казалось, они близки к тому, чтобы найти человека, устроившего взрыв. А в итоге тупик. А может, все-таки Басов не сказал правду?
Сделав зарядку и наскоро позавтракав творожным сырком, булочкой и стаканом крепкого чая, он направился в Управление. У ворот стоял милицейский «газик» Жени Минина.
— Куда сегодня? — поздоровавшись, спросил Сергей, приоткрыв дверцу автомобиля.
— Не знаю, но есть интересная новость.
— Что такое?
— Звонил Басов. Сказал, что желает с тобой поговорить.
— А уголовный розыск для него не авторитет? — хитро улыбнулся Сергей.
— Я же вчера, прощаясь, рассказал тебе о наших взаимоотношениях с Басовым. Вот тебе доказательство.
— Когда он звонил?
— Минут сорок назад. Я только сел завтракать.
— Номер телефона знаешь?
— Знаю, вот, — Минин подал листок бумаги.
— Что ж, пока никаких намеков на дальнейшее расследование, приходится довольствоваться малым. — Сергей взял листок бумаги и направился к воротам Управления. Войдя в здание, он воспользовался одним из телефонов дежурного и позвонил в Рассоху на базу службы подрывных работ Басову. Но ответа не последовало, трубку не брали.
До утренней оперативки еще было время, и Дружинин не торопясь пошел по коридору Управления в сторону кабинета начальника штаба. У самой двери стояли трое: сам Банных, начальник Управления Балашов и представительный человек в генеральском мундире. Сергей невольно остановился.
— Дружинин? Откуда ты взялся? Ты же в Калининграде служишь? — удивился генерал.
— Здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант, — четко произнес Сергей и пояснил: — Там же и служу, а здесь по воле случая.
Балашов в нескольких словах поведал высокопоставленному представителю КГБ о том, как майор Дружинин, возвращаясь из отпуска, оказался невольным свидетелем взрыва в трамвае.
— В чьей группе он работает? — спросил Царегородцев.
— Он у нас следователь-одиночка, — не то в шутку, не то всерьез сказал Банных.
— Простите, товарищ полковник, но это не совсем так. Мне помогает капитан Минин из угрозыска, — проговорил Сергей.
Царегородцев рассматривал Дружинина. Он помнил, как два года назад Дружинин, тогда еще капитан, успешно распутал дело «Морского черта». Правда, при этом получил от своего начальства выговор за нарушение служебной тайны и за то, что подверг опасности окружающих.
— И как успехи? — спросил он.
— Работаем, товарищ генерал-лейтенант, ищем.
— Желаю удачи!
Банных посмотрел на часы. К его кабинету уже подходили для доклада сотрудники. На оперативке все было как в прошлые дни. Первым докладывал Зубов. Его группа уже точно установила, что взрывное устройство было изготовлено на основе пороха — обыкновенного охотничьего пороха, заложенного в две консервные банки, скорее всего, из-под кофе. В качестве поражающих элементов использовались мелкие шарики от подшипников и гвозди. По фрагментам удалось установить и часовой механизм — обычный будильник.
Шакиров, группа которого работала по портфелю, пришел к выводу, что взрывное устройство могло быть не в портфеле, а в сумке, хозяйственной или спортивной из такого же материала, что и портфель — черного кожзаменителя. И блестящая застежка, от которой остались одни крохи, могла быть как у портфеля, так и у сумки.
У Кузьменко были сплошные цифры: в том районе столько человек состояли на учете у психиатра, в этом столько, а в третьем еще не установлено.
— Лихтнера не задержали? — перебил его Банных, которому наскучило слушать статистику.
— Никак нет. В отпуске он, затерялся.
— А этот, из императорской фамилии?
— Борисенков?
— Да, Борисенков.
— Ищем.
— Плохо работаете! — возмутился Банных. — Ищите в первую очередь Лихтнера,
