этого борца за права немцев.
На фоне предыдущих выступающих Дедюхин выглядел чуть ли не героем. Во-первых, поступило несколько откликов на сообщение в газету. А во‑вторых, нашли Меликяна. Директор столовой № 35 Левон Меликян находился на лечении, а точнее, спрятался в кардиологическом отделении одной из больниц Свердловска, где заведовал отделением его старший брат Армен. Допросить не получилось, Левону Меликяну диагностировали предынфарктное состояние. Но это еще не все. Дедюхин четко отрапортовал, что у Меликяна есть еще один брат, младший, Самвел. Он тоже объявлен в розыск с лета прошлого года за попытку осуществить взрыв в универмаге в Ростове-на-Дону. Услышав такое, все присутствующие на оперативке разом притихли. И только голос Царегородцева разрядил тишину:
— Товарищи, я готов подтвердить слова майора Дедюхина. Был такой случай в июне прошлого года. Наши ростовские товарищи хорошо сработали, вовремя предотвратив теракт. Но Меликяну удалось скрыться. А вот два его подельника арестованы. Все трое входили в антисоветскую организацию под названием «Молодые армяне». Поэтому необходимо уделить самое пристальное внимание директору столовой Меликяну, его возможным связям с младшим братом.
Сергей Дружинин слушал и молчал. Докладывать ему было нечего, и он чувствовал себя отвратительно. Хотел было немного сказать о серой куртке с желтой полосой, но передумал — результата нет, только подозрения, да и те почти рассыпались.
Когда он после оперативки вышел из кабинета, к нему подошел Дедюхин:
— Как тебе мои выводы?
— Получается, ты поверил в версию Меликяна? — с иронией в голосе сказал Сергей. — День назад ты в нее не верил.
— Мало ли что было день назад. Все подвергать сомнению — наш девиз.
— Правильно мыслишь. И что ты собираешься предпринять?
— Хочу еще раз предложить тебе войти в состав нашей группы.
— А то в наградный список не попаду?
— Перестань ерничать. Я серьезно.
— И что ты мне поручишь?
— Для начала слетать в Ростов, собрать все о Меликяне-младшем: о его деятельности, связи. Если будем знать, где и как он изготавливал взрывное устройство, будет чем прижать к стенке его брата.
— Спасибо, — на лице Сергея обозначилась едва заметная улыбка. — Через три дня у меня заканчивается отпуск, и мне надлежит быть по месту службы.
В это время к ним подошел дежурный офицер:
— Простите, вы не майор Дружинин?
— Так точно.
— Вас у входа спрашивает какой-то человек.
— Иван Федорович? Вот уж не ожидал. — Сергей торопливо протянул Басову руку.
Борода в этот раз был не в серой куртке, а в зимнем пальто с каракулевым воротником.
— Хотел по телефону переговорить, но передумал, решил заехать. Все равно в город надо. Жену на «Скорой» увезли и сразу же на операцию.
— А что такое?
— Что-то с желудком, сильные боли. Старший сын рано утром позвонил. Я тут же собрался, а по пути решил к вам, — Басов тяжело вздохнул. — Я, получается, виноват перед вами, майор.
— Это почему же?
— Не все вам вчера рассказал. Забыл один случай. Может, потому, что злой был.
Борода сделал паузу, как бы собираясь с мыслями, потом сказал:
— Был у меня в бригаде до недавнего времени еще один человек, некий Божко Иван. Проработал меньше месяца, а неделю назад уволился.
— Что так?
— Не ужился. Подрывник-то он был нормальный, но задира и алкаш. Все время с кем-нибудь цапался. А по части выпивки… Пить, понятное дело, никому не возбраняется. Но у нас железное правило: во время взрывных работ сухой закон. А что делать: если подрывник поддатый, тут и до беды недалеко.
— И он его нарушал?
— Регулярно. На ногах, конечно, стоял. Но от него так разило, хоть закусывай. Я его и раз при всех материл, и два, а ему как об стенку горох. Тогда я ему сказал: или кончай поддавать, или уходи! Он психанул и написал заявление.
— А этот Иван Божко носил серую куртку с желтой полосой?
— Конечно, носил. Как и все.
Сергей почувствовал волнение.
— Скажите, Иван Федорович, а в день увольнения Божко был в такой куртке?
— Был. На базе у нас все только в таких и ходят.
— И уехал от вас, не переодевшись?
— Нет у нас времени для переодеваний. Рабочих из города везет автобус сразу в рабочей робе. Берут они с собой только теплые вещи и смену белья.
Сергей поднялся.
— Адрес Божко знаете?
Борода достал записную книжку и вынул клочок бумаги.
— Вот, Заводская, 17, квартира 27, Божко Иван Вячеславович. А это, — он протянул фотографию 3х4, — из его личного дела. Может, пригодится.
Сергей поблагодарил Басова, пожелал его супруге скорейшего выздоровления, после чего быстро оделся и выбежал из здания Управления. В милицейской машине с включенным двигателем его дожидался успевший задремать Минин.
— Женя, срочно едем на Заводскую, 17, — выпалил разом Дружинин и плюхнулся в кресло «газика» рядом с водителем.
Звонок не работал, пришлось стучать. Дверь открыла немолодая женщина, не спросив даже, кто.
— Божко Иван Вячеславович здесь проживает?
— Нет его.
Сергей раскрыл удостоверение, Евгений последовал его примеру.
— Разрешите войти. Мы по важному делу.
Женщина отступила на шаг. Вид у нее был далеко не респектабельный: старый, не до конца застегнутый халат, неухоженные волосы; вдобавок от нее пахло хозяйственным мылом. Облезлые обои, трещины в потолке — все это говорило о запущенности квартиры. Рядом с женщиной стояла, держась за руку, худенькая девочка лет пяти; чуть поодаль недоверчиво наблюдала за пришедшими другая, постарше.
— Меня зовут Сергей Никитич, — представился Дружинин. — А вас?
— Галина Юрьевна, — взгляд женщины стал настороженным.
— Скажите, Галина Юрьевна, Иван Божко — это ваш муж?
— Был.
— Вы в разводе?
— Почти.
— Что значит почти?
— Должны разводиться на следующей неделе, но он уехал.
— Куда?
— В Кемерово, к отцу. Его отец ногу сломал.
— Когда уехал?
— Дней пять назад.
— Адрес?
— Не знаю и знать не хочу.
— Что так?
— Его папаша такой же алкаш, как и он. Вот доигрался, упал, наверное, по пьянке.
Женщина сделала паузу. Похоже, в голове ее родились какие-то мысли.
— Если моего горе-муженька разыскивают КГБ и милиция, значит, он что-то натворил? Поди, порезал кого-нибудь?
— Мы выясняем, — уклончиво сказал Сергей.
Хозяйка дома прикрыла лицо руками и прослезилась:
— Хоть бы вы его арестовали да посадили лет на десять! Посмотрите, в чем я хожу, во что он квартиру превратил! — Она повела руками вокруг, как бы подтверждая этим сказанное. — Все ведь, подлец, пропивает, да еще бабу завел на стороне. Вон старшей дочери родительский комитет собрал на зимние ботинки. А что делать? Моей зарплаты хватает на две недели.
Галина Божко не на шутку распалилась, начав рассказывать сцены из семейной жизни, которые без отвращения
