глядя на задержанную, — я ведь почти поверил тебе при первой встрече».
Гаврилову взяли в подъезде Клинова в тот момент, когда она пыталась Павла убить. Анна поджидала парня этажом выше и, когда он открывал дверь, сбежала вниз по лестнице и ударила молотком по голове. Только профессиональная реакция боксера спасла Клинова, он успел уклониться, и удар пришелся по плечу. Если бы не приставленные к Павлу оперативники, неизвестно, как бы все закончилось. После удара молотком Клинов мог действовать только одной рукой, а Гаврилова яростно наседала, стремясь довести задуманное до конца. К тому же она оказалась невероятно сильной, скрутить ее удалось только втроем.
При обыске в частном доме, где Гаврилова снимала комнату, нашли принадлежащие Наталье Котовой крестик на порванной серебряной цепочке и значок «Кандидат в мастера спорта СССР». Крестик, как рассказал Шастину тренер сборной, Котова считала приносящим удачу амулетом и всегда перед забегами целовала.
— Я ей говорил, — вздохнул тренер, — не доведет тебя этот крестик до добра. Ты же комсомолка, узнают в Спорткомитете — выпрут из команды, не посмотрят на результаты. И меня по голове не погладят за упущения в воспитательной работе.
Цепочку Гаврилова сорвала, а значок аккуратно отстегнула со спортивной куртки Котовой после убийства. Шастин приготовился к долгому, трудному разговору, но беседа приняла совершенно неожиданное направление.
— Да, я убила эту дуру Котову, — почти сразу призналась задержанная. — А пусть не зазнается: и кандидата в мастера она получила, и в ГДР она едет. Я, между прочим, на тренировках ее обгоняю!
— И вам не жалко подругу по команде? — удивился Шастин. — Человека жизни лишили, себе жизнь испортили.
— Таньку-то? Что ее жалеть? А мне вы ничего не сделаете.
— Почему ты так уверена?
— Потому что мы с вами заключим сговор.
— Что заключим?
— Ну этот, как его, договор, что ли. Вы «Спрут» [53] смотрели? Там комиссар с мафиози договорились.
— Ты имеешь в виду соглашение со следствием?
— Ну да, — обрадовалась Гаврилова, — соглашение. Вы меня еще охранять должны!
— Очень интересно. И в чем будет заключаться наше соглашение?
— Вы меня отпускаете, а я вам фотографию настоящего маньяка даю. И машины, на которой он ездит, с номером.
— Откуда у тебя фотографии?
Оказалось, что недавно Гаврилова гостила в областном центре у тетки и от нечего делать фотографировала все подряд своей новенькой «Сменой» [54]. В день отъезда Гаврилова встала рано, еще не было пяти, собиралась на поезд. Квартира тетки на первом этаже, и подъехавший автомобиль скорой помощи встал прямо под окном. Из машины долго никто не выходил, а потом вышел мужчина без халата и зашел в соседний подъезд. Тетка рассказывала про маньяка, который ездит на скорой помощи и душит девушек розовым шарфиком. Анна подумала — а вдруг это и есть маньяк, и сфотографировала автомобиль и мужчину. Потом побежала на вокзал, а машина еще стояла. На следующий день тетка позвонила в магазин, где Гаврилова работала продавщицей, и рассказала, что в то утро в соседнем подъезде маньяк убил молодую женщину. Гаврилова поняла, что случайно убийцу сфотографировала, но заявлять в милицию не стала, решила ситуацией воспользоваться: Котову убить, а на маньяка все свалить. И Пашку, который от нее нос воротит, заодно наказать. Пленку она проявила и спрятала на всякий случай, вдруг пригодится.
— И что, на фотографии видно лицо мужчины и номер машины?
— Я не печатала, но негативы хорошие, резкие получились.
— Темно же было, в пять утра, — усомнился Шастин.
— Так у меня «ТАСМА» восемьсот единиц! — с гордостью пояснила Гаврилова. — Можно ночью без вспышки снимать. А машина под фонарем стояла.
— Ну хорошо, — сказал Шастин. — У нас, конечно, не Италия, отпустить я тебя не могу, но помощь следствию тебе зачтется. Где фотопленка?
— В моей комнате, в тайнике. Вам не найти, отвезите — покажу…
Начальник городского отдела милиции подполковник Зубатов безнадежно смотрел на надрывающийся аппарат прямой связи с горкомом партии.
— Ну и что я, по-вашему, докладывать должен? — спросил он, обращаясь одновременно к телефону, майору Шастину и понуро сидящему лейтенанту милиции с синяком под глазом.
— Земцов, может, ты с горкомом поговоришь?!
Лейтенант горестно вздохнул.
— Товарищ подполковник…
— Что, товарищ лейтенант? — Зубатов артистически скопировал виноватый тон подчиненного.
— Ну кто же ожидал, что эта ба… женщина…
— Ты должен был ожидать! — загремел подполковник. — У тебя погоны на плечах и фуражка на голове не для того, чтобы девок клеить! Ты зачем с нее наручники снял?
— Так она просила, сказала, что перед соседями не хочет позориться, обещала себя хорошо вести…
— Она обещала хорошо себя вести! — снова передразнил подполковник. — А ты поверил! Ты кому поверил?!
Открылась дверь, в проеме показалась голова дежурного.
— Товарищ…
— Я занят! — рявкнул Зубатов.
— Товарищ подполковник, вам из горкома звонят.
— Знаю.
Дверь закрылась.
— Вот, Полушкин, из-за твоего ротозейства… — Зубатов безнадежно махнул рукой. — Иди, пиши объяснение.
— Аркадий Петрович, — обратился Шастин к хозяину кабинета, когда лейтенант вышел. — Парень, конечно, сглупил, но эта Гаврилова еще та актриса. Такую мне сцену разыграла, когда на Клинова заявлять пришла. Станиславский был бы в восторге.
— Тебе, майор, хорошо быть добреньким, — устало проворчал Зубатов, — ты завтра уедешь, а мне шею будут мылить.
Он показал на вновь зазвонивший телефон.
— Нет, ты только подумай: двоих конвоиров раскидала, лейтенанту под глаз засветила — и деру. А бегает она быстро.
— Так член сборной, — усмехнулся Шастин. — Первый разряд.
— Ладно, иди, я буду отдуваться. — Начальник горотдела потянулся к аппарату. — Поймаем мы эту бегунью, никуда не денется.
— Конечно поймаете, — согласился Шастин.
Но уверенности в его голосе не было.
«Интересно, — думал майор, шагая по коридору, — существует ли на самом деле пленка или Гаврилова все выдумала?»
Шастин не знал, что этот вопрос вскоре заинтересует еще одного человека.
Неполное служебное соответствие в большинстве случаев применяется как упреждающая мера воздействия, которая является последним предупреждением и сигналом к тому, что к нарушителю могут впоследствии быть применены более строгие меры воздействия.
Разъяснения к дисциплинарному уставу
Капитан Скворцов любил свою работу. Особенно в те моменты, когда отработанным движением фокусника он выхватывал из кармана удостоверение и тыкал им в морду собеседнику, наблюдая, как по этой морде пробегает целая гамма чувств: удивление, растерянность, страх… Конечно, случались и отдельные неприятные эпизоды, например, выезды на задержание преступников. Но такое происходило нечасто, да и коллеги к подобным мероприятиям Скворцова старались не привлекать, поскольку по стрельбе он едва дотягивал до норматива, от тренировок по боевому самбо регулярно отлынивал, поднимаясь по лестнице, задыхался уже
