Конец дискуссии подвели пиликанья трубки. С Ленинградского вокзала звонил двоюродный брат Чарова, только что прибывший в столицу. Вечный докторант, он приехал поработать в московских архивах и собрать недостающий материал для диссертации. О приезде Евгения детектив был извещен заблаговременно, однако в текучке дел начисто позабыл об этом. «Женя, дорогой, извини, что не встретил, совсем замотался», — оправдывался он, посматривая на любовницу умоляюще-красноречивым взглядом. Та все поняла и кивнула в знак согласия. «За тобой сейчас приедет мой сотрудник, — детектив выложил на стол ключи от квартиры. — А-а-а, как узнает? Дам ей номер твоего мобильного, и все дела. Не возражаешь? Ну и отлично. Поторчи на вокзале чуток, она уже выезжает».
— Тебе это будет дорого стоить!
— Мариша! — взмолился он.
— Диктуй номер, родственник хренов!
— Ну, как все прошло? — спросил он часа через три, когда Марина возвратилась в офис.
— Нормально. Встретила, отвезла. Только пока меня ждал, цыганье свистнуло у него чемодан с вещами.
— И компьютер?! — ужаснулся Георгий.
— Нет, слава богу. Он держал ноут в портфеле с документами. А вот шмоток твой братец лишился. Ротозей!
— Самое главное, ноут цел, а шмотки и мои сгодятся. У нас размер одинаковый.
— Да не только размер. Вы вообще довольно похожи! Не двоюродные братья, а прям родные!
— Гены, Мариш! С ними не поспоришь! Недаром Церковь запрещала браки между двоюродными.
— До сих пор запрещает. Ладно, покатила я домой, а ты не засиживайся, брат все-таки приехал. На ключи. Кстати, по моему наущению он закрылся на один верхний замок, так что без проблем дверь откроешь. Нижний-то заедает! — не преминула съязвить она.
— Бог часа не дает поменять, — Чаров сделал вид, что не заметил иронии. — Спасибо огромное, завтра все обсудим, — с нежностью он поцеловал ее, показывая, что намотал на ус сегодняшние демарши.
Связать жизнь с Мариной не представлялось ему чем-то невозможным, но и не казалось обязательным.
«После экспедиции много воды утечет и еще будет время все обдумать и взвесить. Сейчас же надо в Забайкалье двигать. Женя не ребенок. Один поживет, коли решит в Москве зависнуть. А вот Матвей! Это проблема!» — мысль о конкуренте обожгла Чарова, хотя он не питал к нему дикой ненависти. В этой истории он сам был не ангел. «Соблазнил жену, залез в наследственные бумаги семьи, а теперь собираюсь воспользоваться ими, чтобы заработать, — загибал пальцами свои прегрешения детектив. — Но если Тара попадет в его руки, статуя пойдет с молотка и операция ЦРУ сорвется. При таком раскладе американцы замутят новую акцию, о которой мы можем и не узнать. Поэтому нужно по-любому найти Тару и передать изваяние Бадме. Да и причитающееся вознаграждение будет не лишним», — подумал, что не худо поменять машину, Чаров.
Глава 37. Душевный разговор
— Как личная жизнь? Есть кто-нибудь на примете? — отважился спросить брата Георгий, после того как они приговорили первую поллитровку.
— Есть одна приятная во всех отношениях женщина, коллега по работе. Мы встречаемся время от времени, но после Нади, сам понимаешь… — обреченно вздохнул Евгений и достал водку из холодильника. — Давай твою маму помянем, — Женя откупорил бутылку и наполнил доверху рюмки.
— Мне до сих пор чудится, что она где-то здесь, рядом, — Чаров закурил.
— Д-а-а… Надя мне тоже снится.
— А Федя где?
— К бабуле отправил. Не сюда же везти. Хотя он тебя не забыл. Все вспоминает, как ты его на рыбалку брал.
— Ну и взял бы. Места у меня много, друг другу не мешали б.
— А твоя сотрудница…?
— С ней все очень запутано и сложно. Не готов сейчас говорить.
— Да я и не спрашиваю, — потупился Женя и налил еще.
— Что-то разговор у нас с тобой невеселый, — пустил дым в открытую форточку Георгий.
— Нормальное явление при встрече близких родственников. Лицемерить да козлом скакать проще при посторонних.
— Ну, ты и сказанул! — расхохотался Чаров. — Ладно, давай укладываться, у меня завтра насыщенный день, впрочем, как и всегда. Занимай гостиную, белье в шкафу на верхней полке. Ключи я тебе оставлю, у меня есть вторые, мамины. Располагайся, а я баиньки. Завтра приду… даже не знаю когда, — он покачал головой. — Да, как у тебя с деньгами?
— Есть… немного, — с расстановкой ответил Евгений и приподнял очки с переносицы.
— Я тебе подкину чуток, у меня в производстве одно дельце, солидный клиент, так что не переживай, живи сколько надо, твори, работай, о деньгах не думай, — Чаров встал и направился было к двери, но Женя остановил его.
— Насчет творить, Гоша. Не мог бы ты посодействовать мне пропуск получить?
— Хочешь в нашем архиве покопаться!
— Много там материалов по моей теме.
— Из Конторы, как ты знаешь, я ушел, так что придется кого-то просить, а это время, да и…
— Ладно, забудь. Попробую обойтись, — безропотно принял ситуацию Евгений.
— Давай без «обойтись», — неожиданно резко возразил Чаров. — Возьмешь мой пропуск, ну и паспорт, соответственно. Только очки сними, когда к архиву подгребать будешь. Ну, а свои ксивы у меня оставь. А то предъявишь в запаре мой пропуск со своим паспортом!
— А если что? — неуверенно спросил брат.
— В одной камере сидеть будем! — пошутил детектив и закрыл дверь на кухню.
Глава 38. По вашу душу, Чаров!
Седой нашел исполнителя на заказ Матвея. Выбор авторитета пал на террориста с богатым послужным списком и биографией киллера, имевшего опыт работы в России. Именно он руководил ликвидацией олигарха Антипова в ложе Александринского театра в Петербурге в августе 99-го, а за месяц до этого спланировал взрыв «Боинга» на Багамах, приведший к гибели генерала Радовича. Когда Седой вышел на него, Джавад сидел на мели и его не пришлось упрашивать. После событий 11 сентября в Нью-Йорке и начала операции США против талибов [22] Джавад, находившийся на тот момент в Афгане, поспешил обосноваться в Северном Ираке у курдов. Однако война 2003-го и свержение Саддама сыграло с ним злую шутку, и он подался в Косово под крыло Хашима Тачи. Косоварский лидер, памятуя неуживчивый характер Джавада, не особо доверял ему, поручая второстепенные, сугубо технические задания. Честолюбивый боевик с дипломом юриста, магистр права Оксфордского университета с неимоверным трудом сносил бытовавшее положение вещей и ждал удобного момента, чтобы свалить от Тачи. «Как получу задаток, немедленно вылетаю», — заявил он Седому.
Звонок из Белграда застал Прохора Семеновича в кабинете.
— Можешь переводить аванс, Проша! — голос Седого бодро звучал в трубке. — Когда деньги упадут на счет, мой человек вылетит в Москву. Встретишь его в аэропорту и объяснишь нюансы на месте, — энергичными рублеными фразами давал указания Седой застигнутому врасплох и не ожидавшему подобной от него прыти чекисту.
Помогать находившемуся в международном розыске Джаваду не грело душу Прохора Семеновича. Он рассчитывал получить свой гешефт и отскочить, ограничившись передачей информации и денег, однако напор серба заставил его пересмотреть первоначальные планы.
— Договорились, Седой! Перевожу бабки и жду твоего человечка, — удивляясь себе, безоговорочно принял условия авторитета чекист. «Ладно, если дело выгорит и Чарова удастся препроводить к праотцам, игра стоит свеч», — убеждал себя он, набирая номер Фрумкина.
— Срочно приезжай со своим Матвеем, Боря. Предстоит предметный разговор.
— Семеныч, ты все решил?! — в радостном возбуждении, едва не срываясь на фальцет, заверещал в телефоне Фрумкин.
— Ослабонись! Дуй ко мне в офис и все узнаешь! — охладил пыл взбудораженного банкира чекист и отсоединился.
— Итак, господа, по рукам? — часом позже вопрошал Матвея Семеныч, хотя глаза его упорно косили в сторону расположившегося на низком, красной коже диване Фрумкина.
