— А вот наконец и наш паж, явился на службу при полном вооружении, — произнес Дон Педро Арагонский. — Эх, если бы ты был с нами тогда, ты и десяток хороших осадных пушек, мы победили бы еще месяц назад.
— Ваше величество, — Юсуф отвесил низкий поклон, — не могу себе простить, что меня не было в этот момент.
— Ни к чему столь унылый тон, — сказал король. — Ты как раз вовремя, чтобы сопроводить нас на заседание совета. Запомни, — добавил он, — ни о чем, что ты услышишь в этом шатре, нельзя говорить ни с кем, кроме как лично с нами.
— Ваше величество, — пробормотал Юсуф, — да пусть мне язык вырвут, если я скажу об этом кому-нибудь еще. — Он снова поклонился и последовал за королем в большой хорошо обставленный шатер, в центре которого стоял стол, вокруг него легкостью могло бы разместиться человек двенадцать и даже больше.
Дон Педро занял свое место за столом и оглядел собравшихся с теплой улыбкой.
— Итак, послушаем ваши отчеты, — начал он без дальнейших формальностей.
— Ваше величество, благородный Фелип де Кастре умер от лихорадки, — отозвался мужчина справа от короля. — А сеньоры Отик де Мункада и Пере Гальцеран де Пино при смерти.
— Мы не можем себе позволить терять таких людей, — произнес король.
— Заболевших гораздо больше, — ответил тот. — Я составил список, если желаете, можете взглянуть на него.
— Сколько?
— Что касается знатных дворян, ваше величество, — на настоящий момент — пятеро. Рыцарей и простых дворян — сорок два, некоторые из них начали поправляться. А солдат настолько много, что мы считаем до сих пор. Точные цифры мы сможем сообщить вашему величеству утром.
— А раньше никак?
— К ночному богослужению, ваше величество.
— Хорошо. Как обстоят дела со снабжением для больных?
Человек, сидевший рядом с первым выступавшим, достал свернутые бумаги и развернул их перед собой.
— С вином, сахаром и продовольствием для тяжелобольных положение, ваше величество, улучшилось. Если эпидемия не затянется до осени, будет достаточно того, что уже есть, — скупо добавил он. — Что касается лекарств, первый же корабль привез достаточно, чтобы лечить уже заболевших. Но если болезнь будет распространяться, мы столкнемся с трудностями. Возможно, второй корабль доставит еще лекарств. В настоящий момент мои помощники сверяют списки, подготовленные дворецким ее величества. Мне нужно больше людей, умеющих ухаживать за больными, — закончил он тоном человека, который устал повторять одно и то же по многу раз.
— Боюсь, что нам снова придется расстаться с нашим пажом, едва он успел приехать, и передать его в ваши руки, — сказал король. — Этот юноша обучался искусству врачевания, а также военному искусству в течение последних года-двух. Юсуф, мы должны перевести тебя туда, где ты принесешь больше пользы. Возражения есть?
— Как будет угодно вашему величеству, — ответил Юсуф. — Я привез с собой от своего учителя и от благородного господина Беренгера, епископа Жиронского, несколько ящиков с лекарствами, они тоже могут пригодиться.
— Хорошо. А теперь мы должны решить, — сказал Дон Педро, — не отправить ли нам больных на материк, если учесть, сколько времени требуется для их выздоровления. О них будут должным образом заботиться, пока те не поправятся достаточно для того, чтобы вернуться. Я имею в виду тех, кто наиболее ценен на поле боя и сами по себе. С удовольствием выслушаю ваши советы.
— Вопрос не такой простой, — откликнулся первый мужчина. — Если мы отошлем галеру обратно с тяжело больными, у нас оставшиеся будут лучше обеспечены. Если эпидемия будет по-прежнему распространяться, мы даже вынуждены будем так поступить. Но если солдаты перестанут заболевать, нам не понадобится дополнительное снабжение.
— Но дома за ними будут ухаживать лучше, чем здесь, в лагере, — возразил один дворян.
— Справедливо, — согласился первый мужчина. — Но само путешествие будет для них очень тяжелым.
— В таком случае нам нужно очень аккуратно вести записи о вновь заболевших в следующие несколько дней и снова собраться на совет по данному вопросу, — заключил король. — Корабль, доставивший нашего подопечного, быстроходный и просторный. Пусть его подготовят для перевозки двенадцати тяжелобольных. Он подождет в гавани еще неделю, пока мы не примем окончательное решение.
— В Барселону, ваше величество? — спросил его мужчина, сидящий слева.
— Нет. В Валенсию. Больные, которые дороги нашему сердцу, должны вернуться в Валенсию. Мы будем ждать ваших очередных докладов, — сказал он, поднимаясь. И снова остановив взгляд на своем подопечном, добавил: — А ты, Юсуф, поступаешь в распоряжение этого господина, — он указал на человека, выступавшего с первым докладом.
Юсуф, так бесцеремонно переданный в чужие руки, пошел вслед за человеком, оказавшимся главным лекарем лагеря.
— Что именно ты знаешь? — спросил лекарь по дороге к шатру, который Юсуфу предстояло разделить с четырьмя такими же, как он.
— Ну, господин, — Юсуф на мгновение задумался. — Я проходил обучение у лекаря в течение почти целого года и помогал ему.
— Каким образом помогал?
Рассказ Юсуфа занял практически все время, пока они шли к шатру.
— Понятно, — сказал лекарь. — он действительно научил тебя некоторым полезным вещам. Мне также хочется взглянуть, что в твоем ящике. Когда его доставят, ты будешь по одной вынимать каждое средство, назовешь его и расскажешь о его полезном воздействии и в каких случаях его назначают. Тогда я точно смогу сказать тебе, какую дорогу ты прошел на пути к знаниям. Готовься к тому, что работать придется много, а отдыхать мало. Ты обнаружишь, что мы, повара и Его величество — единственные в лагере, кто больше занят делом, а не развлечениями.
Больные были в тяжелом состоянии. В палатке, в которую привели Юсуфа, стоял стойкий запах горячих и обезвоженных тел. Страдающих от лихорадки людей бил озноб, в горячечном бреду они выкрикивали что-то бессвязное. Некоторые судорожно сжимали виски, а один человек даже стучал себя по лбу ослабевшими кулаками, словно пытаясь унять пульсирующую боль.
— Что бы ты сделал для этих людей прямо сейчас? — спросил лекарь.
— Я бы дал им микстуру для понижения жара и смягчения боли, заставил бы их попить и смочил бы губкой лоб и плечи каждому, — тут же отозвался он, не раз наблюдавший, как все это проделывала Ракель, и даже помогавший ей иногда, особенно в последние месяцы.
— Зачем?
— Потому что от них пахнет лихорадкой и недостатком жидкости, сеньор, — ответил он, — а также они выглядят, как люди, сильно страдающие от головной боли.
— Хорошо, — сказал тот. — Если б у нас была сотня таких, как ты, мы бы сделали все, что нужно сделать. Ты будешь ухаживать за больными в этой палатке вместе с санитаром, который будет тебе помогать. Если понадобится более серьезная помощь, сообщишь. Марк! — позвал он, и кто-то тут же поднял полог палатки, подержал его, пока лекарь выходил, и вошел внутрь сам.
Санитар оказался седовласым человеком с задубевшим от солнца и ветра лицом моряка и ярко выраженной хромотой. Он бросил на Юсуфа оценивающий взгляд и улыбнулся.
— Добрый день, господин, — сказал он. — Меня зовут Марк.
— А меня Юсуф. Вы ранены? — спросил юноша, глядя на его искривленную ногу.
— Не в том смысле, какой вы имеете в виду, — ответил тот. — Арбалетная стрела прошла чуть выше колена. Но это случилось давно, — добавил он. — В Валенсии. Прямо с поля боя я попал в больничную палатку и считаю, что мне очень повезло, что меня не отправили домой. Потому что другой жизни у меня никогда не было, — он почти не скрывал раздражения.
— Если все это время вы ухаживали за больными и ранеными, я тоже считаю, что мне повезло, — ответил Юсуф.
— Я в вашем распоряжении, — тон Марка стал спокойным и лишенным каких-либо эмоций.
Юсуф взглянул на пожилого санитара и понял, что тот ждет от него приказов. Он обвел взглядом больных, лежащих на аккуратно застеленных койках и тюфяках. Ему казалось, что все они просто в ужасном состоянии.
— А что мне сейчас делать? — даже шепот его звучал панически.
— Не мне решать, господин, — холодно произнес Марк. — А что вы собирались делать?
— Кто из них самый тяжелобольной? Я бы начал с них, — неуверенно отозвался он.
— А сами вы не можете определить?
— Не так хорошо, как вы, — сказал Юсуф. — Я их пока не знаю и у меня нет вашего опыта.
— Ну-у, — протянул Марк. — Пожалуй, те двое, — добавил он, показывая на двух больных, беспокойно мечущихся и сотрясающихся в ознобе. — По крайней мере, по моему мнению, если оно имеет какое-то значение. У вас с собой есть что-нибудь для них? — И они вдвоем, взрослый мужчина и юноша, подошли к столу, стоявшему в алькове с отдернутыми шторами, и начали копаться в коробке, в которой были сложены всякие медицинские припасы для их группы. Затем Марк заглянул в небольшую аптечку Юсуфа.
