class="p1">Он посмотрел на Скворцова:
— Глаз с них не спускать! В сортир за ними ходить!
Уже сейчас электронно-вычислительные машины решают задачи, кажущиеся непосильными для человеческого мозга: прокладывают траекторию полета искусственного спутника Земли, обеспечивают безопасность работы атомных электростанций, рассчитывают график движения московского метро. В недалеком будущем наши электронные помощники возьмут на себя еще большее число функций, освобождая людей для творчества и созидания.
Из статьи «Двадцатый век — век ЭВМ» в газете «Труд»
Знамин был уверен, что маньяка надо искать в прошлом Сергеева. Повторно просмотрев материалы дела «цеховиков», он послал несколько дополнительных запросов и позвонил по межгороду в Караганду начальнику районного отдела внутренних дел полковнику Богенбаеву, с которым в свое время учился в академии.
— Что, московские сыскари вышли на след оборотня? — обрадовался коллега. — Наши ребята ему убийство лейтенанта Акаева не простили [69]. Мальчишка, только школу милиции закончил. Единственный сын, мать через неделю после гибели от инфаркта умерла. А тоже не старая была.
— Есть вероятность, что оборотень в С. безобразничает.
— И чем я тебе помочь могу?
— Он у вас много лет проработал. Мне бы побольше про него узнать, понять, чем он дышит, с его психологической мотивацией разобраться. Из служебной характеристики много не вытащишь.
— То есть психологический портрет составить хочешь? — пророкотал в трубку Богенбаев. — Помню, как твоя дипломная по психотипам преступников фурор на курсе произвела. Но тебе не со мной надо разговаривать. Я лично гада этого не знал. Ты с бывшим начальником розыска в Абайске поговори. Записывай телефон.
До подполковника на пенсии Абдрахманова, проживающего в Абайске, Знамину удалось дозвониться только на следующий день.
— На рыбалке был, — как будто извиняясь, сообщил Абдрахманов. — Сейчас у нас на озерах самый клев идет.
Узнав, зачем его разыскивает московский сыщик, бывший начальник уголовного розыска подтвердил:
— Помню, конечно, я Калиева. Он пятнадцать лет у меня опером работал, до перевода в Караганду. Сложный человек. Опер классный, везучий, смелый, решительный. Иногда чересчур решительный, с такой, знаешь, жилкой авантюризма. Но чувствовалась в нем какая-то червоточина. С задержанными вел себя грубо, даже жестоко. Я не удивился, когда узнал, что он с «меховой мафией» связался. Очень уж деньги любил и власть. И еще, что в нем мне не нравилось, — злопамятный был и мстительный…
Версия о возможной причастности к убийствам женщин в областном центре фигуранта дела «цеховиков» подполковника Калиева, сбежавшего из следственного изолятора, казалась Знамину более перспективной, чем версия о виновности капитана Прудкова. За капитаном, если верить собранной о нем информации, мокряков [70] не числилось. Другое дело Калиев. Во время попытки ареста в Караганде он убил лейтенанта милиции. Уходя из следственного изолятора, убил санитара и охранника. И это только достоверно установленные эпизоды. Считалось, что объявленный во всесоюзный розыск подполковник залег на дно. Появляться в С., где он основательно наследил, — на грани авантюризма. Но после данной бывшим начальником Калиева характеристики подозрения Знамина переросли в уверенность. «Злопамятный, мстительный, с жилкой авантюризма». Мотив налицо: Калиеву есть за что мстить доктору Сергееву, и он не из тех, кто прощает обиды. На своем пути ни перед чем не останавливается, заповедь «не убий» не для него. Вопрос — как обойти милицейские кордоны и как не быть узнанным самим Сергеевым и его женой — решается путем изменения внешности.
Знамин вспомнил, что в сводках тяжких преступлений в прошлом году проходила информация о двойном убийстве в Вильнюсе: пластического хирурга и медсестры. Первоначально задержали ассистента хирурга, но тот оказался невиновен. Попытка разыскать последнего пациента, которому хирург делал операцию, ни к чему не привела. Журнала с личными данными пациентов, как и истории болезни, не существовало. Клиенты платили не только за операцию, но и за анонимность. Пациента никто, кроме самого хирурга и медсестры, не видел. Правда, во время обыска в доме хирурга нашли альбом с рисунками лиц до и после операции. Но эти рисунки не похожи на фотографии, скорее, схема операции. Знамин все-таки сделал запрос в архив и получил по факсу несколько изображений, которые действительно лишь отдаленно походили на реальные лица…
Увидев на пороге подполковника милиции, Андрей напрягся. Встречи с милицией в последнее время не доставляли ему удовольствия. Выражение лица подполковника было приветливо-доброжелательным, но кто знает, что за этой доброжелательностью на самом деле кроется.
— Подполковник Знамин, — представился милиционер, показывая удостоверение. — Разрешите?
Андрей узнал в госте человека в штатском, присутствовавшего во время допроса в управлении и задававшего странные вопросы.
— Проходите, — пожал плечами Андрей и сделал шаг назад.
Оксана тоже вышла в прихожую, и в ее больших зеленых глазах светилась тревога.
— Вы не волнуйтесь, — успокоил молодых людей Знамин. — Я с неофициальным визитом, если не хотите со мной разговаривать — скажите, я сразу уйду.
Оксана вопросительно посмотрела на Андрея.
— Отчего же, давайте поговорим. Проходите, присаживайтесь. — Андрей показал на разномастные стулья, стоявшие около кухонного стола.
— Хотите чаю? — предложила Оксана.
— Не откажусь, с удовольствием.
Подполковник присел, положил на стол принесенную с собой канцелярскую папку с завязками, осмотрел комнату.
— У вас уютно.
— Тесновато только, — вздохнула Оксана, ставя на плиту чайник. — Вы с сахаром пьете?
— С лимоном, если у вас есть.
Через несколько минут на столе появились печенье, тонко нарезанный лимон и вазочка с вареньем.
— Спасибо. — Знамин придвинул к себе стакан с чаем, положил лимон, подумал, взял печенье. — Я уверен, что ваш муж ни в чем не виноват, — сказал он, обращаясь к Оксане.
— Зачем же его в тюрьме держали? — возмутилась девушка.
— Приношу вам извинения от имени следствия. Надеюсь, вы понимаете, как важно поймать истинного преступника?
— Конечно, понимаем, — выпалила Оксана, — тем более мы знаем, кто он.
— Кто? — поднял брови Знамин.
Оксана смутилась, виновато посмотрела на мужа.
— Вообще-то мы не окончательно уверены…
Андрей положил ладонь на руку Оксаны.
— Мы сделали предположение, — обратился он к подполковнику, — что мне мстит бывший милиционер, который полтора года назад похитил Оксану и хотел обменять ее на тетрадь с зашифрованными записями.
— Я знаю обстоятельства, — кивнул Знамин, — знакомился с делом.
— Мы думаем, что этот человек сделал пластическую операцию и вернулся.
— Устроился на скорую водителем, — не выдержала Оксана. — Под фамилией Прудков.
— Молодцы, — улыбнулся Знамин. — Верно мыслите. Только Прудков — это Прудков и есть. Он под своей фамилией живет, тоже бывший милиционер, капитан, тоже состоял в банде и искал тетрадь.
— Так это он был в милицейской форме на заброшенной стройке? — удивился Андрей. — Я думал, что он погиб.
— Выжил, хотя был близок к смерти.
