14:00. Доктор Филлипс прибыл для проведения посмертной экспертизы.
Позже он сообщил, что тело уже было раздето и лежало на столе, что, приступив к вскрытию, он обнаружил отсутствие некоторых органов. Я считаю, есть все основания полагать, что они были удалены именно в промежуток времени с семи утра до двух дня.
В поддержку этой теории выступает тот факт, что в случае с Мэри Келли (речь о которой пойдет в главе 7) убийца изуродовал тело, вырезал органы — и оставил их на месте преступления. Не было никаких доказательств того, что органы удалили с аккуратностью, свойственной врачам, скорее наоборот.
Почему же своих внутренностей лишились только Чепмен и Эддоус? Ответ прост: остальные жертвы не были изувечены до такой степени, что органы можно было незаметно изъять до посмертной экспертизы.
Эту теорию подтверждает и тот факт, что незадолго до убийства Чепмен какой-то американец пытался купить в Англии человеческие органы и был готов хорошо за них заплатить. Для работника морга или другого человека это могло стать дополнительным поводом для кражи.
Сорокапятилетняя проституткa Элизабет Страйд стала первой жертвой так называемого «двойного убийства». Тридцатого сентября 1888 года приблизительно в час ночи ее тело было найдено на Датфилдс-Ярд, Бернер-стрит, торговцем, который возвращался домой на повозке, запряженной пони. Он собирался заехать во двор, но пони шарахнулся и остановился, будто что-то сильно его испугало.
Заподозрив неладное, мужчина слез с повозки, но не смог ничего разглядеть, поскольку было очень темно. Он стал прощупывать дорогу хлыстом и наткнулся на тело женщины, которая, как ему сначала показалось, либо была пьяна, либо заснула.
Торговец вошел в рабочий клуб [8 _ В таких клубах организовывались семейные вечера, танцы и т. п.], ближайший вход в который находился во дворе, чтобы попросить людей помочь ему разбудить лежащую на дороге. Когда он и еще двое мужчин вернулись, они обнаружили женщину, которую, как впоследствии выяснилось, звали Элизабет Страйд. Она была мертва: убийца перерезал ей горло. В левой руке она сжимала пакет с леденцами, которые используют курильщики, чтобы освежить дыхание, так что, скорее всего, она не сопротивлялась.
Было высказано предположение, что внезапное появление торговца испугало убийцу и он сбежал прежде, чем успел изувечить тело. Мужчина заявил, что, по его мнению, преступник мог находиться во дворе, когда он вошел, поскольку тело женщины было еще теплым, а его пони продолжал вести себя странно. Остается неясным, как преступнику удалось скрыться. Было бы логично предположить, что он воспользовался ситуацией, когда торговец ушел за помощью. Кроме того, злодей мог перепрыгнуть через забор в задней части двора. Есть и третий вариант, согласно которому на женщину напали раньше и оставили ее истекать кровью.
В последний раз Страйд видели живой приблизительно в 00:35. Ей перерезали горло, но тело не изуродовали. Это позволяет предположить, что убийце помешали закончить свое грязное дело.
Доктор Джордж Бегстер Филлипс, который вскрывал Энни Чепмен и позже участвовал в расследовании смерти Мэри Келли, провел посмертную экспертизу. Он прибыл на месте преступления и, осмотрев труп Страйд, сообщил следующее:
«Тело лежало на левой стороне дороги лицом к стене и ногами в сторону улицы. Левая рука была вытянута, никакого пакета с леденцами я не нашел.
Правая рука лежала на животе, тыльная сторона ладони и запястье покрыты сгустками крови. Ноги вытянуты так, что ступни почти касались стены. Тело и лицо были теплыми, а рука холодной. Ноги были достаточно теплыми.
На шее покойной был шелковый платок. Позже я установил, что он был разрезан ближе к правой стороне челюсти. На горле убитой я обнаружил глубокую рану, на коже под правой рукой — ссадину диаметром около 4 емс явными следами крови.
В три часа дня в понедельник в морге Святого Георгия мы с доктором Блэкуэллом провели посмертную экспертизу. Трупное окоченение распространилось на все тело. Левая сторона лица и свалявшиеся волосы были испачканы в грязи.
Убитая не отличалась худобой. На обоих плечах, под ключицей и на грудной клетке обнаружились кровоподтеки. Подобные отпечатки я потом видел еще на двух телах.
На шее четкий разрез длиной 15 см. Он начинался в 6 смот угла челюсти и не затрагивал мышцу; затем он становился глубже и проникал в соединительную ткань. Разрез был очень аккуратным и совсем немного отклонялся вниз.
Артерии и другие сосуды шеи перерезаны.
Разрез на правой стороне был не столь глубоким и заканчивался примерно в 5 см от правого угла челюсти. Глубоко расположенные сосуды на той стороне не пострадали. Кровотечение вызвал частичный разрез левой сонной артерии. Возможно, преступник использовал нож с небольшим лезвием.
На коже появились следы разложения. На передней поверхности левой стороны подбородка были темно-коричневые пятна. Кости правой ноги деформированы: она была слегка выгнута вперед. На шее не сохранилось никаких следов недавних поверхностных повреждений.
Когда тело тщательно вымыли, я смог заметить несколько полузаживших ранок. Мочка левого уха была надорвана, как будто ее повредили серьгой, но эта рана полностью зажила. После удаления скальпа не было обнаружено никаких признаков кровоизлияния.
Сердце небольшого размера, левый желудочек сильно сжат, а правый — слегка. В легочной артерии тромбов не обнаружено, но в правом желудочке мы нашли много темных сгустков, а левый был абсолютно пуст.
Крупный желудок заполнен массой из частично переваренной пищи, по-видимому состоящей из сыра, картофеля и мучных изделий. Зубы на левой стороне нижней челюсти отсутствуют».
Расследование обстоятельств смерти Элизабет Страйд проходило под руководством мистера Винна Е. Бакстера, коронера юго-восточного отделения Мидлсекса. В материалах из отчета следствия указано следующее.
День первый: понедельник, 1 октября 1888 года
В самом начале расследования покойную опознали как Элизабет Страйд, но впоследствии выяснилось, что на самом деле ее личность не установлена.
Уильям Уэст. Я проживаю в доме № 2 на Уильям-стрит, Кэннон-стрит-роуд. Работаю контролером в типографии, примыкающей к дому № 40 на Бернер-стрит, Коммершиал-роуд. Это здание занимает Международное общество обучения рабочих, там расположен их клуб.
Прошлую субботу я провел в типографии, а вечером пошел в клуб. С девяти часов до половины одиннадцатого был дома у друга, затем вернулся в клуб и был там до 00:15. Мы сидели в аудитории, окна которой выходят во двор. Там проходила дискуссия, в которой принимали участие почти сто человек. Все закончилось ближе к полуночи, когда большинство людей ушли через дверь, ведущую на улицу. Осталось где-то двадцать членов общества: кто-то сидел в аудитории, кто-то спустился вниз. Несколько человек продолжили обсуждение, остальные что-то пели. Окна аудитории были приоткрыты.
Коронер. Откуда вы знаете, что ушли именно в 00:15?
Уэст. Я посмотрел на часы, когда вернулся в ночлежный дом. После клуба я заглянул в типографию, чтобы оставить там несколько книг. На обратном пути я заметил, что входная дверь открыта. Во дворе нет ламп, а уличные фонари горят в стороне. Так что двор освещался только светом из окон клуба и многоквартирных домов на противоположной стороне. Что касается этих домов, я заметил огни лишь в двух окнах на втором этаже. Кроме того, свет горел в типографии: редактор работал в своем кабинете.
Коронер. В клубе было очень шумно?
Уэст. Нет, но я слышал пение, когда находился во дворе.
Коронер. Вы смотрели в сторону дворовых ворот?
Уэст. Я смотрел не столько на ворота, сколько на землю, но не заметил ничего необычного.
Коронер. Вы уверены, что на земле ничего не было?
Уэст. Боюсь, что нет.
Коронер. Вы полагаете, что могли что-то не заметить?
Уэст. Не исключено, поскольку было темно, а я слегка близорук. От ворот до двери в кухню примерно пять метров.
Коронер. Что же все-таки заставило вас взглянуть на ворота?
Уэст. Они были открыты. Я вернулся в клуб, позвал брата, и мы вместе вышли через переднюю дверь.
Коронер. Вы никого не заметили, когда шли через двор?
Уэст. Нет.
Уэст. Нет, не припоминаю. Я вернулся домой между двенадцатью и часом ночи.
Коронер. На Бернер-стрит часто встречаются женщины непристойного поведения?
Уэст. Я видел мужчин и женщин, которые стояли на Фейрклаф-стрит и разговаривали друг с другом.
Коронер. Но видели ли вы их рядом с клубом?
Уэст. Нет.
Коронер. А во дворе клуба?
Уэст. Только однажды, примерно год назад. Где-то за час до полуночи. Они болтали возле ворот. На моей памяти больше такого не случалось.
