Это не понравилось ни той, ни другой. Темноволосой – потому что ее вообще нельзя было провести никакими мужскими штучками, а блондинке – потому что она явно имела на Гурова определенные виды, и его дипломатия только подзадоривала ее.
Вскоре выяснилось, что блондинку зовут Валерией, а ее подругу Ксенией. Последняя, кажется, имела какое-то отношение к творческому миру Москвы – какое именно, Гуров не очень понял, – а блондинка была просто чьей-то женой. Ее муж имел достаточно денег, чтобы обеспечивать супруге такие поездки, но, зарабатывая их, не имел времени сопровождать ее в этих поездках. Поэтому Валерия постоянно чувствовала себя одинокой и тянулась к одиноким мужчинам. В ее разговорах тема воссоединения двух одиночеств проскальзывала постоянно. Слушая ее лепет, некрасивая Ксения только скептически улыбалась. Она точно знала, что у одиночества нет никаких шансов.
Впрочем, Валерия была не из тех, кого можно было легко расстроить. Несмотря на постоянное одиночество, она казалась неисправимой оптимисткой и старалась извлекать радость везде, где только возможно. Например, в придачу к чашке утреннего кофе она поглощала такое невероятное количество сдобных булочек и делала это с таким бесстрашием и вдохновением, что Гуров испытал к ней невольное уважение. На фоне бесчисленных поклонниц изнурительных диет естественные склонности этой женщины смотрелись очень симпатично.
Однако, несмотря на симпатию, Гуров довольно быстро устал от внимания, которое обрушивала на него Валерия. Он весьма галантно, но предельно уклончиво ответил на многочисленные ее вопросы – например, где он работает, женат ли он и почему он не купался утром – оказывается, она приметила Гурова уже у бассейна.
Поняв, что с этой дамочкой следует быть осторожнее, Гуров быстро покончил с завтраком и, сославшись на неотложные дела, покинул подружек. Правда, ему пришлось дать неопределенное обещание поддерживать дальнейшее знакомство, но это была минимальная плата за свободу. Уходя из ресторана, Гуров испытал огромное облегчение.
К счастью, другой его знакомой, Арины, здесь тоже не было. Видимо, она-то как раз, заботясь о фигуре, сидела на диете. Пышные формы ее не прельщали. Только теперь Гуров оценил это по достоинству. Если все женщины на судне будут столь же активны, как Арина с Валерией, и при этом махнут рукой на диету, Гурову скоро нельзя будет в ресторан зайти.
Подумав об этом, он смущенно подумал, как бы отнеслась к его здешней популярности Мария. Известная всей Москве актриса, красавица, Мария сама имела массу поклонников, но, честно говоря, Гуров сомневался, что существует на свете женщина, которая может спокойно относиться к своим соперницам, пусть даже всего лишь потенциальным. Он, впрочем, не считал себя ни в чем виноватым: скорее всего, дело в морском воздухе и в атмосфере тайны, которая невольно окружает его персону, – женщины очень тонко это чувствуют. Когда путешествие закончится, а тайна раскроется, Гуров станет одним из многих, и вся его популярность развеется, как дымка над морем. А до тех пор, похоже, остается только одно – по возможности держаться в тени и самому никуда не соваться, по крайней мере в те места, где бывает слегка выпивший Великанов.
Кстати, на завтраке его тоже не было. Хотя парочку длинноногих девиц, которые сопровождали Велика в бассейн, и его лысого приятеля Гуров мельком углядел в дальнем конце ресторанного зала. Великанова с ними не было точно. Оставалось предполагать, что старый знакомец или тоже всерьез занялся фигурой, или его взял в оборот Крячко – последнее почему-то казалось Гурову более вероятным. Стаса он тоже пока не приметил.
Гуров поднялся на палубу, остановился у борта и снял черные очки. Море горело золотым огнем. Вокруг была только вода, переливающаяся тысячей оттенков – от изумрудного до светло-голубого. Никакого намека на сушу. Они были одни среди бесконечного водного пространства.
«Интересно, что сейчас поделывают обитатели класса „люкс“? – подумал Гуров. – Торчат в своих комфортабельных каютах? Любуются морем? Или у них какие-то свои, особенные дела, которые не позволяют им расслабиться ни на минуту даже в круизе? Но тогда зачем им это путешествие? Может, стоит попробовать наведаться туда – посмотреть собственными глазами?»
После недолгих раздумий Гуров решил, что он ничего не теряет, проведя небольшую разведку. Он опять натянул на нос очки и отправился в класс «люкс». Если возникнут претензии, он всегда можно сослаться на то, что заблудился.
Сложности начались, едва Гуров попытался проникнуть за стеклянное ограждение. Он только успел увидеть отделанный сверкающим янтарным деревом коридор и пышную декоративную зелень у входа, как тут же навстречу ему из-за вечнозеленых листьев выдвинулась фигура в белой морской форме, и саженного роста матрос предупредительно, но непреклонно заметил:
– Простите, вы путешествуете этим классом? Если нет, то вам сюда нельзя.
– Нет, у меня класс пониже, – добродушно ответил Гуров. – Но здесь у меня приятель – хотелось с ним поболтать. Это запрещено?
Матрос недоверчиво посмотрел на него, но ответить ничего не успел. Откуда ни возьмись, за его спиной вдруг возник мрачноватый тип в костюме и галстуке. Заложив руки за спину, он проницательно уставился на Гурова недобрыми серыми глазами. По выражению этих глаз Гуров понял, что его разведка уже закончилась.
– Здесь у вас не может быть никаких приятелей, – уверенно заявил мрачный тип. – Вы ошиблись. Посмотрите на нижней палубе.
Гуров улыбнулся.
– Приятно, когда о тебе так заботятся, – сказал он. – Указывают на ошибки. Советуют проваливать к чертовой матери…
Тип в пиджаке нисколько не удивился.
– Ну вот видишь, ты сам все, оказывается, отлично понимаешь, – удовлетворенно заметил он. – А раз понимаешь, вали отсюда, пока неприятностей на свою шею не нажил. Матрос, проводите товарища!
– Ты хоть бы имя свое сказал, – с сожалением произнес Гуров. – А то вроде товарищи, а имен друг друга не знаем. Нехорошо получается!
Тип даже не улыбнулся. Он с глубочайшим презрением посмотрел на Гурова и отвернулся. Матрос в белой форме решительно шагнул вперед и, если можно так выразиться, деликатно выдавил Гурова на палубу.
– Вы простите, – извиняющимся тоном сказал он, когда они остались вдвоем. – У меня приказ. Да и, честно вам скажу, ничего хорошего там нет. Народ там капризный и слишком, как бы сказать, выпендрежный… Большие шишки. Я лично от таких за километр бы держался!
– Сильно большие? – с интересом спросил Гуров. – В смысле шишки? Я вот видел – в Новороссийске какой-то шеф садился, в компании мужиков… Это кто?
Матрос индифферентно пожал плечами.
– Не могу знать, – дипломатично сказал он, но все-таки, не утерпев, добавил: – Слышал только, вроде Горюнов его фамилия. Тут все вокруг него стелются. По-моему, он оттуда. С самого верху… Но вы, пожалуйста, идите, а то мне помощник капитана вставит!
– Еще вопрос, – быстро сказал Гуров. – Этот верзила, который на меня так грозно наехал, – не знаешь случайно, как его зовут? Не люблю, понимаешь, когда так лихо наезжают.
– Это я понимаю, – серьезно отозвался матрос. – Только зачем вам? До этого вам не добраться – верно говорю! Он как раз из команды Горюнова, а тот, похоже, птица высокого полета! А этого цербера Шильцов фамилия, если вам так уж интересно. Они тут все друг друга по фамилиям кличут. Как на службе. Да, если разобраться, они и есть на службе, верно?
– Хорошая у них служба, – заметил Гуров. – Всегда о такой мечтал. Ну, спасибо тебе, друг, за информацию. Пойду я, наверное.
– Да уж, вы идите, – кивнул матрос. – А то мне за вас точно вставят. А там, будьте уверены, ни хрена интересного нет! У вас-то куда веселее!
Гуров не стал спорить, хотя в душе был с матросом не согласен. В классе «люкс» была масса интересного, просто не всякий мог это оценить. Например, Гуров считал большой удачей, что ему удалось хотя бы узнать парочку фамилий участников загадочной «компании». Сами по себе они ему ничего пока не говорили, но, возможно, уже в них заключался ключ к разгадке. Любопытно выглядела, по мнению Гурова, и сама система безопасности – охрана из корабельной обслуги, усиленная явными профессионалами, вышколенными до предела. Он склонялся к мысли, что человек по фамилии Горюнов занимает в обычной жизни довольно влиятельный пост, и люди, которые сейчас окружают его, исполняют большей частью именно функцию защитного щита.
И еще одно обстоятельство заинтриговало Гурова. В тот момент, когда самоуверенный Шильцов изгонял его с подведомственной территории, Гуров успел заметить, как в глубине сверкающего коридора откуда-то появилась женщина, которой он никогда прежде не видел.
Эта женщина произвела на Гурова большое впечатление. Она показалась ему и очень эффектной, и в то же время чересчур официальной, совершенно не гармонирующей с общей легкомысленной атмосферой на корабле. Высокая, гибкая как змея, с гладко зачесанными назад черными волосами и с холодно-красивым лицом, на котором, казалось, не отражаются никакие чувства. Она была вся в черном – костюм деловой женщины, казавшийся в то же время удивительно изящным и броским – несомненно, плод работы элитного портного.
