– Этот номер? – спросил я. – 83L-4710?
– Да. Это он, – ответил дежурный, не поднимая глаз от газеты.
– Номер не был загородным?
– Нет.
Я завернул мусор в бульварную газету, запихнул обратно в корзину, поблагодарил дежурного и пошел к телефону-автомату, висевшему на стене рядом с туалетом. Дверь в туалет была открыта, и вонь мочи давала себя знать, пока я набирал номер двенадцатого участка. Я рассчитал, что Горовиц сейчас должен находиться в участке и останется там до утра – ведь речь шла об убийстве. Дежурный сержант соединил меня с ним. У Горовица был очень усталый голос.
– Дэйв, – сказал я. – У меня есть кое-что для тебя.
– Да, Бен?
– Натали Флетчер, имя на...
– Да?
– Ее адрес был – Оберлин-Кресент, 420...
– Что значит «был»?
– Сегодня утром она выехала.
– Черт, – сказал Горовиц. – А я как раз послал туда О'Нила.
– В ее квартире пусто, там только никчемное барахло.
– Ты там уже побывал?
– Да.
– Бен, по-моему, тебе не следовало делать этого.
– Я знал, что ты пробудешь какое-то время на месте преступления. Я считал, что сэкономлю тебе время.
– Где ты взял ее адрес?
– В телефонной книге. Так же, как ты.
– Да-а, – несколько скорбно протянул Горовиц. – Ну, и что еще?
– Она уехала на синем микроавтобусе, «Бьюик» 1971 года, номерной знак 83L-4710.
– Номерной знак нашего штата?
– Да, Дэйв.
– Хорошо, – сказал Горовиц, – я немедленно займусь этим. – Он помолчал. – Я твой должник.
– Вы нашли отпечатки на подвеске или на ломике?
– Изучаются в лаборатории, к утру у меня что-нибудь будет. А сколько сейчас времени, кстати сказать?
– Четверть третьего, – ответил я.
– У меня чувство, словно я на ногах целую неделю, – проговорил Горовиц. – Еще что-нибудь, Дымок?
– Пока все. Будем держать связь. Да, вот еще что. Эта дама – с причудой. Считает себя Клеопатрой.
– И почему мне так везет на шизофреников? – воскликнул Горовиц.
– Мы еще поговорим, – сказал я.
– Пока, – и он повесил трубку.
Я размышлял, стоит ли дожидаться более подходящего часа для звонка Вайолет Флетчер, но при расследовании убийства фактор времени особенно важен. Отчасти из вежливости, отчасти от нежелания пугать чужих матерей, стучась к ним в двери посреди ночи, я нашел ее номер в телефонной книге, прикрепленной цепочкой к стене, и позвонил. Она ответила на пятый гудок. Голос звучал сонно.
– Алло?
– Миссис Флетчер?
– Да?
– Это лейтенант Смок из департамента полиции, – сказал я. (Ложь.) – Надеюсь, не разбудил вас. Мы расследуем дело об убийстве. Мне поручено навести кое-какие справки. – (Ложь – отчасти.)
Она ответила не сразу. Но, когда ответила, голос ее уже не был сонливым. Зато в нем звучало недоверие.
– Это что? – спросила она. – Звонок из сумасшедшего дома?
– Нет, миссис Флетчер. Это звонок из полиции. Можете перезвонить мне в дежурную по номеру Филдстон 8-0765, – сказал я, прочитав номер телефона-автомата, с которого говорил.
– Ну... Так что вам угодно? – спросила она.
– Хотелось бы с вами побеседовать.
– Говорите.
– А могу я приехать?
– А как я узнаю, что вы на самом деле детектив?
– Миссис Флетчер, – сказал я. – Я покажу вам документы, прежде чем вы пустите меня в квартиру. Или же я буду стоять на лестнице, и мы можем говорить через дверь, если предпочитаете так.
– Как, вы сказали, вас зовут? – спросила она.
– Детектив-лейтенант Бенджамин Смок.
– Какой у вас номер?
– Филдстон 8-0765.
– Какой это участок?
– Двенадцатый.
– Я перезвоню, – и она повесила трубку.
В телефонных книгах нашего города имеется номер для чрезвычайных звонков в полицию, а также даются номера отдельных участков. Я сделал ставку на то, что в два ночи Вайолет Флетчер не станет рыться в телефонной книге, чтобы проверить номер, который я ей дал. Телефон-автомат зазвонил через минуту. Я снял трубку и тотчас зажал двумя пальцами нос.
– Двенадцатый участок, – сказал я. – Сержант Ноулз.
– Лейтенант Смок на месте? – спросила она.
– Да, мадам. Соединить вас?
– Будьте любезны.
– Одну минуту, – я обождал для видимости сорок секунд и нормальным голосом объявил: – Двенадцатый участок, лейтенант Смок.
– Да, – сказала она. – Это Вайолет Флетчер.
– Спасибо, что перезвонили, миссис Флетчер.
– Вы сказали, кого-то убили.
– Да. Убит мужчина по имени Питер Грир.
– Это имеет отношение к моей дочери?
– А разве его имя вам что-то говорит?
– Нет. Но вы не ответили на мой вопрос.
– Ответ – не исключено, – сказал я. – Поэтому я и хочу поговорить с вами.
– Когда вы хотели приехать?
– Сейчас, если можно.
Миссис Флетчер вздохнула.
– Я жду вас, – сказала она и повесила трубку.
Я позвонил в дверь и стал ждать. Задвижку «глазка» отодвинули.
– Да? – произнес женский голос.
– Лейтенант Смок, – сказал я и приблизил значок к «глазку».
Она разглядывала значок неимоверно долго.
– Хорошо, – наконец сказала она, отперла замок, сняла цепочку и широко распахнула дверь.
– Заходите, – оглядев меня с ног до головы и отступив на шаг, пригласила она. Я прошел в квартиру, а она снова заперла дверь, но на этот раз не защелкнула цепочку. Наверное, потому, что теперь была не одна, а в обществе полицейского.
– Я приготовила кофе, – сказала она. – Налить вам чашку?
– Да, спасибо, – согласился я.
Ей было приблизительно семьдесят пять. Часы показывали два сорок пять ночи. Без сомнения, мой звонок разбудил ее, но одета она была так, словно собралась в церковь: простое синее платье, лодочки на низком каблуке, нитка жемчуга на шее, волосы аккуратно причесаны, лицо накрашено. Она предложила мне сесть в скромно обставленной гостиной и затем пошла в кухню. Вернулась она, неся поднос с двумя чашками кофе, парой ложек, сахарницей и молочником.
– Не знаю, с чем вы пьете, – произнесла она. – Пожалуйста, угощайтесь.
– Люблю черный кофе, безо всего, – ответил я и взял чашку.
Миссис Флетчер положила две чайные ложки сахару в свою чашку и капнула молока. В квартире наверху заскрипели шаги. Где-то за стеной завыли трубы.
– Натали в беде? – спросила она.
– Не знаю. Можно задать вам несколько вопросов?
– Вы за этим пришли, – сказала миссис Флетчер с характерной прямотой умной старухи. Она прожила слишком долгую жизнь, слишком много повидала и не желала тратить время на вежливые обороты.
– Прежде всего я хочу узнать, носила ли ваша дочь подвеску с яшмой. Видели ли вы у нее такое украшение?
– Зачем вам это знать?
– Потому что подвеска с яшмой была найдена на месте убийства.
– А если я скажу вам, что у моей дочери есть такая подвеска, будет ли она замешана в преступлении?
– Ответить честно?
– Почему вы должны меня обманывать?
– Миссис Флетчер, если подвеска принадлежит вашей дочери, то я желал бы узнать, как она туда попала. У вашей дочери может оказаться убедительное объяснение.
– А если она не сможет объяснить?
– Давайте начнем сначала. Принадлежит ли подвеска вашей дочери?
– Подвеска у вас с собой?
– Нет.
– Тогда как я могу ее признать или не признать?
– Имеет ли ваша дочь кулон с яшмой в серебряной рамке?
– Да.
– На яшме вырезан профиль, напоминающий Клеопатру?
– Да.
– Выгравировано на рамке с обратной стороны имя «Натали Флетчер» и стоит ли там дата «69 г. до н.э.»?
– Я никогда не видела обратной стороны кулона.
– Подвеска, которую я описал вам, похожа на ту, что есть у вашей дочери?
– Похожа. Но пока я не увижу подвеску, я не смогу сказать, принадлежит ли она моей дочери.
– Миссис Флетчер, мы с вами не в суде. Я не пытаюсь пришить вашей дочери то, чего она не делала. Но было совершено убийство...
– Вы думаете, моя дочь могла убить?
– Если только она похожа на здоровенного громилу.
– Натали? Вы шутите.
– Какого она роста?
– Пять футов шесть дюймов. Но она очень худенькая. Невесомая. Я часто говорю ей, что у нее истощенный вид.
– Она водит машину?
– Да.
– Какую?
– Микроавтобус «Бьюик».
– У кого-нибудь из ее друзей есть микроавтобус «Фольксваген»? Кто-нибудь из них водит такую машину?
– Я не знаю ее друзей. Я вам больше скажу, я не желаю знать ее друзей. Скорее всего их надо винить за... Ладно, забудьте, что я сказала.
– Миссис Флетчер, когда вы в последний раз видели вашу дочь?
– Что у нас сегодня?
– Формально уже начался вторник.
– Вы всегда путаете это, так же, как я?
– Да. По мне все еще ночь с понедельника.
– Дайте подумать, – сказала она и глотнула кофе. – Я видела ее в субботу. Да. Я было засомневалась: в пятницу или в субботу. Но это была суббота. Да. Теперь я ясно вспомнила. Она только вернулась от доктора.
