— А если жертва стоит неподвижно?
— В любом случае индейцы так не делали, — ответил Сведберг. — Не в их обычаях было убивать человека со спины. Да и вообще убивать кого-либо.
Валландер наклонил голову и подпер лоб рукой.
— Почему тебя это интересует? — спросил Сведберг. — Вряд ли Веттерстедта зарубил индеец.
— А кто еще мог снять скальп?
— Сумасшедший, — ответил Сведберг. — Тот, кто это совершил, явно не в себе. Мы должны поймать его как можно скорее.
— Знаю, — сказал Валландер.
Сведберг поднялся и вышел. Валландер взял половую тряпку и вытер лужу на полу. Затем пошел к Анн-Бритт Хёглунд. Было почти пол-одиннадцатого.
— Голос у твоего отца был невеселый, — сказала она, когда Валландер очутился у нее за спиной. — Кажется, больше всего его разозлило то, что ты не позвонил ему раньше.
— И здесь он прав, — ответил Валландер. — Нашла что-нибудь?
— На удивление мало, — ответила она. — На первый взгляд, ничего не украдено. Замки на шкафах целы. Наверно, у него была домработница, которая и поддерживала порядок в таком огромном доме.
— Почему ты так думаешь?
— Есть два обстоятельства. Во-первых, существует большая разница между тем, как наводит порядок мужчина, и как это делает женщина. Не спрашивай, почему. Просто это так, и все тут.
— А второе?
— Я нашла ежедневник с пометкой «поломойка» и указанием времени. Пометка повторяется два раза в месяц.
— Там на самом деле написано «поломойка»?
— Прекрасное старинное слово с пренебрежительным оттенком.
— Посмотри, когда она приходила в последний раз.
— В этот четверг.
— Теперь понятно, почему везде так чисто прибрано.
Валландер опустился на стул по другую сторону письменного стола.
— А что там у вас на берегу? — спросила она.
— Рубленый удар вдоль позвоночника. Мгновенная смерть. Убийца снял скальп и испарился.
— Раньше ты говорил, что преступники орудовали по крайней мере вдвоем.
— Знаю, — ответил он. — Но на настоящий момент я могу сказать только, что мне все это совершенно не нравится. Зачем кому-то понадобилось убивать пожилого мужчину, который жил в уединении в течение двадцати лет? И почему с него сняли скальп?
Они молчали. Валландер думал о сгоревшей девочке. О мужчине со срезанным скальпом. И о проливном дожде за окном. Он попытался отделаться от маячивших перед глазами неприятных картин, вспоминая, как они с Байбой сползали с подветренной стороны песчаных дюн у Скагена. Но девочка с горящими волосами все бежала и бежала. А Веттерстедт лежал на носилках в машине, направлявшейся в Мальмё.
Усилием воли отогнав мрачные мысли, Валландер посмотрел на Анн-Бритт.
— Твои предположения, — сказал он. — Что ты об этом думаешь? Что же в действительности произошло? Рассказывай по порядку. Ни о чем не умалчивая.
— Он вышел из дома, — сказала Анн-Бритт. — Хотел прогуляться по побережью. Встретиться с кем-нибудь. Или просто поразмяться. Но вышел он ненадолго.
— Почему?
— Деревянные башмаки. Старые и поношенные. Неудобные. Но вполне подходящие, если собираешься немного прогуляться.
— Продолжай.
— Это случилось вечером. Что говорит медэксперт по поводу времени?
— Он пока не знает. Продолжай. Почему вечером?
— Днем слишком велик риск, что тебя заметят. В это время года на побережье всегда кто-нибудь да есть.
— Это все?
— Явный мотив отсутствует. Но я думаю, можно предположить, что у убийцы был план.
— Почему?
— Он отвел себе время на то, чтобы спрятать труп.
— Зачем он это сделал?
— Чтобы оттянуть момент, когда тело будет обнаружено. Чтобы успеть убраться с места преступления.
— Но его никто не видел. И почему ты говоришь, что это был «он»?
— Вряд ли женщина ударит человека топором по позвоночнику. Женщина, доведенная до отчаяния, может дать мужчине топором по голове. Но она не станет снимать скальп. Убийца — мужчина.
— Что нам о нем известно?
— Ничего. Если только ты не знаешь чего-то, что неизвестно мне.
Валландер покачал головой.
— Ты сообщила примерно то, что мы уже знаем, — сказал он. — Думаю, пора предоставить дом в распоряжение Нюберга и его людей.
— Вокруг этого дела будет большой переполох, — сказала она.
— Да уж, — ответил Валландер. — Завтра начнется. Тебе повезло, что ты уходишь в отпуск.
— Хансон уже спрашивал, могу ли я отложить отпуск. Я сказала, что могу, — ответила Анн-Бритт.
— Езжай домой, — сказал Валландер. — Я собираюсь сказать всем, что мы встречаемся завтра рано утром в семь часов, чтобы разобраться с работой по розыску.
Когда Валландер остался один, он прошелся по дому еще раз. Он понимал, что надо как можно скорее составить представление о том, что за человек был Густав Веттерстедт. Им известно об одной его привычке — каждый день в определенное время он звонил матери. А все остальное им пока неизвестно. Вернувшись на кухню, Валландер разыскал бумагу в одном из кухонных шкафчиков. Затем он составил для себя памятку о том, что надо сказать во время завтрашнего совещания следственной группы. Через несколько минут пришел Нюберг. Он снял с себя мокрый дождевик.
— Что именно нам надо искать? — спросил он.
— Место, где было совершено убийство, — ответил Валландер. — Оно так и не найдено. Хочу исключить вероятность того, что Веттерстедт был убит в доме. Исследуй помещение, как ты обычно это делаешь.
Нюберг кивнул и вышел. Тотчас вслед за этим Валландер услышал, как тот отчитывает одного из своих сотрудников. Валландер подумал, что хорошо бы съездить домой и поспать несколько часов. Потом решил пройтись по дому еще раз. Он начал с подвала. Через час он добрался до верхнего этажа, зашел в просторную спальню, открыл гардероб. Осмотрел костюмы Веттерстедта и стал исследовать дно. С нижнего этажа доносился раздраженный голос Нюберга. Валландер собрался было закрыть дверцы гардероба, но взгляд его наткнулся на маленькую сумочку, лежавшую в углу. Он нагнулся и достал ее. Присев на край кровати, он открыл сумочку. В ней был фотоаппарат. Не сказать, чтобы очень дорогостоящий, приблизительно такой же Линда купила год назад. Валландер увидел, что в нем есть пленка. Семь кадров из тридцати шести были отсняты. Валландер засунул фотоаппарат обратно в сумку. Затем он спустился к Нюбергу.
— В этой сумке лежит фотоаппарат, — сказал он. — Прояви пленку и напечатай фотографии как можно скорее.
Было около полуночи, когда Валландер покинул дом Веттерстедта. Дождь продолжал лить как из ведра.
Он поехал прямо домой.
Он поднялся к себе и уселся на кухне. Интересно, что же заснято на пленке?
Дождь барабанил в оконное стекло.
Он вдруг почувствовал, как, крадучись, приближается страх.
Что-то случилось. И вдруг он понял, что это лишь начало грядущей катастрофы.
В четверг утром 23 июня в полицейском управлении Истада настроение царило совсем не отпускное. В половине третьего Валландера разбудил журналист из «Дагенс Нюхетер», который пронюхал в полиции Эстермальма о смерти Густава Веттерстедта. Когда Валландеру наконец-то удалось снова заснуть, позвонили из «Экспрессен». Хансона тоже разбудили ночью. В семь утра они собрались в зале для совещаний, все были бледные и усталые. Пришел и Нюберг, хотя до пяти утра он был занят обыском в доме Веттерстедта. По дороге в кабинет Хансон отвел Валландера в сторонку и сказал, что тот должен взять дело в свои руки.
— Я думаю, Бьёрк знал, что это произойдет, — сказал Хансон. — Поэтому он и ушел.
— Он не ушел, — ответил Валландер. — Его повысили. А кроме того, он не умел заглядывать в будущее. Он был целиком погружен в свои повседневные заботы.
Валландер знал, что ответственность за организацию розыска убийцы Веттерстедта ложится на него. Первая большая трудность заключалась в том, что летом у них всегда была нехватка людей. Он с благодарностью подумал об Анн-Бритт, которая согласилась отложить отпуск. Но что будет с его собственным отпуском? Через две недели он планировал ехать в Скаген вместе с Байбой.
Он сел за стол и посмотрел на окружавшие его усталые лица. Дождь не переставал даже когда пробивался солнечный свет. Перед ним на столе лежала гора записок о поступивших телефонных звонках, которые ему вручили в дежурной части. Валландер отложил записки в сторону и постучал карандашом по столу.
— Пора начинать, — сказал он. — Произошло худшее из того, что могло произойти. Случилось убийство в период отпусков. Мы должны быть начеку, насколько это сейчас возможно. На носу Праздник середины лета, который распахнет двери в участок. В это время всегда что-нибудь да случится, так что уголовный отдел без работы не останется. Приступаем к розыску, принимая это во внимание.
