— То есть кто-то проплатил? — уточнил Гуров.
— Ну да, — спокойно ответил Шелестов.
— Кто?
Собеседник раскатисто рассмеялся.
— Откуда же я знаю? Подозревать можно кого угодно — мэров соседних городов, у нас в администрации много людей, которые не хотят, чтобы Валера переходил к нам. Хотя все это… — Шелестов опять махнул рукой. — Я же тебе говорил, ерунда. На решение о кадровых перестановках это не повлияет. Более того! — Чиновник поднял указательный палец. — Есть в последнее время такая фишка — наоборот, заказывают писать о себе всякие гадости, чтобы тебя не сняли с должности.
— Это почему? — улыбнулся полковник.
— А потому, что если вдруг разгорается скандал и какой-нибудь чинуша оказывается под прицелом СМИ и его вдруг снимают с должности, то получается, что власть согнулась под давлением всяких там общественников. Поэтому, чтобы это не выглядело как прогиб, чиновника, наоборот, оставляют на должности. Как минимум год, чтобы, когда все о скандале позабудут, потихоньку передвинуть его на другое место. Власть — это же сложный механизм. С одной стороны… — Шелестов глубоко вздохнул, набрал в рот воздух, чтобы сделать паузу — в его состоянии было сложно говорить с одинаковой интенсивностью.
— А с другой стороны, — наконец продолжил он, — власть не имеет права прогибаться. Понимаешь, Лева, не может она прогибаться! Прогнешься раз, прогнешься два, и все, привет — ты уже не власть! Вот так. Такой у нас менталитет.
— Так что же, Никонова мог нанять сам мэр, что ли? — недоверчиво спросил Гуров. — Писать про себя всякие гадости…
— Да не знаю я! — отмахнулся Шелестов, откидываясь в кресле. — Вряд ли… Все это ерунда, не будет никто этим заниматься. В смысле того, что я тебе сказал про все скандалы и проплаты — это все-таки наш уровень или вообще федеральный, а в райцентре… Нет, — презрительно оттопырил губу чиновник. — Это я в принципе тебе все так обрисовал. В общем, так сказать…
Всем своим видом он стал показывать, что потерял интерес к разговору. Вернее, так: все, что мог сказать, — сказал, да и удовольствие от алкоголя, видимо, заканчивалось. Гурову оставалось свернуть беседу и попрощаться.
— Ну что, по последней, и в расход? — спросил очнувшийся от праздного оцепенения Шелестов и тут же замахал руками: — А, ну да, ты же не пьешь… Петру… привет!
Гуров распрощался с Шелестовым, рассчитался с официантом и направился к выходу. Собственно, особой откровенности или каких-либо «бомб» он от этой беседы не ждал. Что Галактионов ворует, Гуров догадывался и до беседы с чиновником. Сейчас он лишь убедился, что все эти «слуги народа» — своего рода мафия, что это система, при которой рука руку моет, что попасть в эту систему можно, если тебе позволят сверху, и что журналистские статьи мало влияют на эту структуру. Но!
Уже сидя за рулем своей машины, Гуров вспоминал рассказ Шелестова о том, как негативные публикации о чиновниках положительно влияют на их номенклатурное будущее, поскольку все это идет вразрез с понятиями внутри системы. И подумал: а что, если все-таки такие «наезды» на чиновников портят их репутацию так, что они становятся невыгодными системе? В конце концов, среди них тоже есть конкуренция, и на место Галактионова найдется немало других таких же любителей распилов и откатов. Да и в московской областной администрации есть желающие занять эту должность. И почему именно Валерий Андреевич должен сесть в это кресло? Гуров хорошо знал свою систему — в МВД тоже были разные подковерные схватки, и майоры-полковники с удовольствием подставляли друг друга из карьерных соображений. А противоборство между прокуратурой и Следственным комитетом?! Это же просто песня!
А здесь на место Галактионова вполне могут взять другого, и все дела! Убьют таким образом двух зайцев — отрапортуют о борьбе с коррупцией и уберут с глаз долой засветившегося чинушу. Мало ли чего потребует конъюнктура… Вот сложатся так обстоятельства, что надо будет реагировать на сигнал о коррупции — а он может прийти в любой момент, — а Галактионов — вот он, под боком, и материалы есть… Был бы человек, а статья найдется. Уж Гуров с его стажем в правоохранительной системе прекрасно знал правоту этого тезиса. Даже если изначально у системы и не было цели подставлять мэра, выступление Никонова вполне могло ее на это сподвигнуть.
Итак, если все же допустить, что Никонов представлял угрозу для Галактионова, как бы стал действовать мэр? Устранять журналиста? Возможно, но не своими же руками! И почему так получилось, что Никонов и Галактионов оказались в Москве в одно и то же время? Причем если Галактионов мотается сюда регулярно, то Никонов в Москве бывает редко. Во всяком случае, по словам его коллеги Дубнева, а не верить ему в этом вопросе оснований нет. И вот они оба в Москве… И было бы это совсем неинтересным, если бы не один нюанс: Никонов взял да и умер как раз в это время. И не своей смертью.
Станислав Крячко проводил автомобиль Гурова задумчивым взглядом и глубоко вздохнул. Сейчас он остро завидовал своему другу, сидящему в теплом салоне, и жалел, что не взял свою машину. Теперь, когда столько всего произошло за один рабочий день, события ночи казались ему бесконечно далекими. О зубе своем он и уже не вспоминал, и даже боль от ранки его больше не беспокоила. Все возможные следы похмелья давным-давно улетучились, и Станислав прекрасно мог бы сесть за руль. Но машины не было.
Крячко с тоской обвел глазами улицу. Дорога была заполнена транспортом, который ехал ровным двусторонним потоком. Тот, кто передвигался своим ходом, скользил по льду, искал спасения под крышами и в подземных переходах.
Крячко был хмур. Он уже успел разбаловаться, поездив в машине с персональным водителем, и ему совсем не хотелось топать до метро.
Стас мучительно размышлял: выложить деньги за такси или все же дошагать до метро? Народившаяся совсем недавно любовь к комфорту боролась в нем с застарелой жабой… На этот раз победила молодость. Крячко достал телефон и, шумно вздохнув, набрал номер такси…
Водитель довез Крячко до места назначения очень быстро. Станислав с важным видом вышел из машины, отряхнулся и направился к дверям больницы, в которой находилась на лечении Екатерина Сорокованова. Войдя в приемное отделение, Станислав подошел к молоденькой девушке, сидевшей за стойкой, и спросил:
— Не подскажете, как я могу поговорить с главным врачом?
— И вам здрасте! — бросила обиженно девушка.
Однако Крячко не поменялся в лице, хотя и поспешил поздороваться.
— А вы по какому вопросу? Вы записывались? У вас пропуск есть?
— Есть, лапонька, — мягко произнес Крячко, запуская руку во внутренний карман и выуживая из него удостоверение полковника МВД. — Вот мой пропуск.
Девушка внимательно изучила документ, бросая недоверчивые взгляды на его хозяина, явно сверяла фото с оригиналом, потом вернула удостоверение полковнику и официальным тоном объявила:
— Второй этаж по лестнице, двадцатый кабинет.
Крячко поблагодарил медсестру и двинулся в указанном направлении. Девушка проводила его взглядом и взялась за телефонную трубку.
Крячко так и не смог найти лестницу, поэтому поднимался на второй этаж на лифте. Дойдя до нужного кабинета, он, изменив своим правилам входить в любые двери без стука, вежливо постучал.
— Войдите! — послышалось из-за двери.
— Здравствуйте, — негромко произнес Стас.
— Здравствуйте! — поднял глаза на вошедшего главврач. Бейджик на его халате гласил: Леонид Семенович Корецкий.
Крячко решил сразу брать быка за рога:
— Могу я поговорить с Екатериной Сороковановой?
— Боюсь, это невозможно, — снова опустил глаза к бумагам Леонид Семенович.
— По причине? — удивился Крячко.
— По причине того, что она проходит лечение, — констатировал врач, продолжая демонстрировать гостю свою занятость.
Крячко вздохнул и полез в карман за удостоверением. Главврач снял очки, протер их и посмотрел сначала на документ, потом на полковника.
— Ну и что это меняет, молодой человек?
— Все! — безапелляционно ответил Крячко. — Хотя за молодого спасибо. Я думаю, представителям моей профессии не раз доводилось бывать в вашем богоугодном заведении. И я не сомневаюсь, что им удавалось добиться своего, особенно когда речь идет об убийстве.
Врач осторожно взглянул на Крячко из-под очков.
— Простите, а кого убили?
— Так мне можно побеседовать с Екатериной? — настаивал на своем Стас.
Врач немного подумал, глубоко вздохнул, после чего спокойно ответил:
— Наверное, можно.
— Ну? — Крячко выжидательно смотрел на него.
— Вынужден вас разочаровать, молодой человек, но Екатерины здесь нет.
