— Сесть не желаете? — улыбнулась женщина, и Рой залюбовался ее крошечным домиком, таким же стареньким, чистым и прибранным, как и сама хозяйка.
— Нет, благодарю вас, мэм, — сказал Уайти. — Чем можем вам помочь?
— Здесь у меня вон там сзади живут эти люди. Не знаю, как и быть.
Надеюсь, что вы мне поможете. Не платят за квартиру вовремя, хоть убей, вот уже два месяца прошло, а мне до зарезу нужны деньги. Живу на маленькое пособие, вы понимаете, я просто не могу без этой платы.
— О, ваши трудности мне хорошо знакомы, мэм, правда-правда, — сказал Уайти. — У меня у самого был когда-то домишко наподобие вашего и были квартиранты, которые вечно не платили, так что времечко я пережил кошмарное. У моих еще было пятеро детишек, те только и норовили, что снести всю постройку. У ваших ребятишки есть?
— Имеются. Шесть. И очень буйные. Все разносят в щепы.
— Хулиганье, — сказал Уайти, качая головой.
— Что мне делать-то? Вы мне поможете? Уж я и умоляла их заплатить…
— Нам бы очень хотелось вам помочь, — сказал Уайти, — но, понимаете, дело это гражданское, а в нашем ведении находятся уголовные дела. Надо бы вам выхлопотать у окружного судебного исполнителя официальную бумагу, в которой им предписывалось бы съехать отсюда, а уж затем можно преследовать их через суд за незаконное владение чужой собственностью, или как у них там называется. Да все это стоит времени, а адвокат — еще и денег.
— На адвоката нет у меня никаких совершенно денег, господин из полиции, — сказала старушка, касаясь руки Уайти тонкой молящей ладонью.
— Это мне тоже знакомо, мэм, — сказал Уайти. — Честное слово. Кстати, это случаем не кукурузным хлебом пахнет?
— Им самым, сэр. Не хотите ли испробовать?
— Хочу ли я? — переспросил Уайти, снимая фуражку и направляя старушку в кухню. — Да я же сам из деревенских. Я вырос в Арканзасе, жуя кукурузный хлеб.
— А вы чуток не отведаете? — улыбнулась та Рою.
— Нет, благодарю вас, — ответил он.
— Тогда глоточек кофе? Он свежий.
— Нет, мэм, спасибо.
— Уж и не знаю, когда ел такой вкусный кукурузный хлеб, — сказал Уайти.
— Вот покончу с ним и пойду поговорю с вашими квартирантами. Они вон в той хижинке, что на задках?
— Да, сэр. Там она, ихняя обитель. Уж я оценю по заслугам то, что вы для меня делаете, и непременно расскажу нашему членщику муниципального совета, какая распрекрасная у нас полицейская сила. Вы так всегда добры ко мне, по какому бы поводу я ни звонила. Видать, вы с того участка, что на Ньютон-стрит?
— Так точно, мэм. Просто скажите вашему члену муниципального совета, что вам по душе, как несет свою службу Уайти с Ньютон-стрит. А если пожелаете, можете даже звякнуть в участок и передать это моему сержанту.
— Ну конечно, я так и поступлю, мистер Уайти, и не сомневайтесь. Могу я предложить вам еще чуток кукурузного хлеба?
— Нет, нет, спасибо, — ответил Уайти и вытер лицо сверху донизу полотняной салфеткой, которую подала ему старушка. — Ну а теперь мы пойдем перекинемся с ними словечком, и, бьюсь об заклад, они живо принесут вам все, что задолжали.
— Большущее вам спасибо, — крикнула им старушка, когда они зашагали — Рой следом за Уайти и лучом от его фонарика — по узкой дорожке в глубь двора. Разочарование Роя уступило место чувству сожаления к старушке и восхищению ее опрятным крохотным домишком. В гетто таких, как она, совсем немного, подумал он.
— Что и говорить, паршиво, когда люди обижают такую славную бабульку, — сказал Рой, когда они подошли к хижине.
— С чего ты взял, что они это делают? — спросил Уайти.
— То есть как? Ты же слышал…
— Я выслушал лишь одну сторону в споре хозяйки с квартиросъемщиками, — сказал Уайти. — Теперь должен выслушать и вторую. Единственный судья в таких делах — ты сам. Никогда не выноси приговор, покуда не выскажутся обе стороны.
Чтобы смолчать на этот раз, Рою пришлось прикусить губу. Невозможно поверить, что человек может быть нелеп до такой степени. И ребенок бы понял, что жалоба старушки совершенно справедлива… Дверь еще не распахнулась, а Рой уже знал, что увидит за нею грязную мерзкую лачугу, в которой несчастные детишки живут в полнейшем запустении заодно с бездельниками родителями.
На легкий стук Уайти им открыла кофейного цвета женщина лет тридцати.
— Миссис Карсон говорила про то, что собирается вызвать полицию, — сказала она с усталой улыбкой. — Входите, начальники.
Рой прошел вслед за Уайти в маленький домик: спальня в заднем крыле, крошечная кухонька да гостиная, в которой шесть ребятишек сгрудились вокруг допотопного телевизора с дышащим на ладан кинескопом.
— Дорогой, — позвала она, и в комнату, мягко ступая, вошел мужчина, одетый в поношенное хаки и вылинявшую рубаху. Из-под коротких рукавов выглядывали мощные бицепсы и мозолистые натруженные руки.
— Я и не думал, что она взаправду вызовет полицию, — сказал он и смущенно улыбнулся, покуда Рой гадал, как это с таким количеством детей удается здесь сохранять чистоту.
— На две недели просрочили плату, — произнес тот, растягивая слова. — Раньше и не опаздывали вроде, окромя одного раза, да и то на три дня всего. Эта старушенция чересчур уж строга.
— По ее словам, деньги вы должны были внести два с лишним месяца назад, — сказал Рой.
— Гляньте-ка тогда вот на это, — сказал мужчина, направляясь к кухонному шкафу, и возвратился от него с ворохом бумажек. — Вот вам расписка за последний месяц, а вот — за предпоследний, и за тот, что перед ним, и так до самого января, когда мы прибыли впервой сюда из Арканзаса.
— Так вы арканзасские? — спросил Уайти. — С каких краев? Я и сам из Арканзаса.
— Погоди минутку, Уайти, — вмешался Рой и снова обратился к мужчине. — С чего бы понадобилось миссис Карсон утверждать, что вы так задержались с выплатой? Говорит, вы никогда не платите вовремя, хоть она и предупреждала вас, что нуждается в деньгах, а ваши дети, по ее словам, успели разнести весь дом. Зачем ей это понадобилось?
— Начальник, — сказал мужчина, — уж больно она скупа, ваша миссис Карсон. На этой стороне Авалона она хозяйничает вовсю: от Сорок девятой улицы и до угла — тут она всему голова.
— Ваши дети наносили когда-нибудь ущерб ее собственности? — спросил Рой слабым голосом.
— Взгляните на мой дом, начальник, — ответила женщина. — Похожи мы на тот народ, что позволяет детям рвать дом на части? Как-то раз Джеймс швырял камнем в консервную жестянку и разбил ей окно в подвале. Только она вписала это нам в счет, а мы его оплатили.
— Ну и как вам Калифорния? — поинтересовался Уайти.
— Очень даже здорово, — улыбнулся мужчина. — Чуть подкопим деньжат, может, прикупим какой-никакой домишко да и съедем от миссис Карсон.
— Ну-ну, что ж, нам пора, — сказал Уайти. — Очень сожалею, что ваша хозяйка причиняет вам столько хлопот. Позвольте пожелать вам удачи на калифорнийской земле и кое-что еще: если когда-нибудь случится так, что вы состряпаете домашний арканзасский обед и не сможете с ним управиться сами, только звякните в участок на Ньютон-стрит и дайте мне знать, договорились?
— Отчего бы и нет? Мы так и сделаем, сэр, — сказала женщина. — Кого спросить?
— Просто позовите старика Уайти. При случае можно рассказать сержанту и про то, что старина Уайти оказал вам добрую услугу. Время от времени нам ведь тоже хочется, чтобы кто-нибудь похлопал по плечу.
— Спасибо вам, начальник, — сказал мужчина. — Одно утешение — встретить здесь таких полицейских, как вы.
— Пока, мальчуганы! — крикнул Уайти шестерке сияющих смуглых лиц, теперь уже с почтением взиравших на полицейских. На прощание дети помахали ручонками.
Рой вновь очутился на узкой дорожке. Дыша в синюю спину толстой фигуре, он наблюдал за развязной походкой вполне довольного собой человека, направлявшегося к машине.
Пока Уайти закуривал, Рой спросил:
— Как ты догадался, что старуха врет? Что, бывал здесь и раньше по ее вызовам? Да?
— Ни разу, — сказал Уайти. — Чертовы сигары. Хотел бы я знать, неужели дорогие сигары раскуриваются так же плохо, как дешевые.
— Тогда как узнал? Ты ведь подозревал, что та врет.
— Разве я говорил, что она врет? Я и сейчас такого не скажу. У любого куска говядины — два бока. Со временем ты поймешь это. Опыт тебя многому научит. Первого же, кто попадется, слушай так, будто он читает тебе евангельскую проповедь, а потом пойди и точно так же выслушай второго.
Нужно лишь терпенье да здравый смысл, тогда справиться с этой работенкой — раз плюнуть.
Уладить конфликт из-за платы за жилье — еще не значит стать полицейским, подумал Рой. У полиции хватает и другой работы.
— Готов преподать мне урок, как ловить ночных грабителей? — спросил Рой, сознавая, что о насмешку в его голосе можно порезаться, если принять ее близко к сердцу.
