И если у Марата еще были какие-то надежды договориться с этими ребятами: мы вам груз, а вы нам оставите Вадима, — от этих надежд не осталось и следа. Это — не люди. Машины устрашения и убийства. Они ничего не решают, только детали, все главное за них решают другие. Это решение уже принято, и его ни отменить, ни изменить.
«Что ж, придется идти на самый крайний вариант», — понял Марат.
Судьба Вадима была решена.
— Гарика! — приказал Марат Николаю. Тот набрал номер.
— Хорошо меня слышишь?
— Прекрасно, шеф.
— Немедленно пошли ребят к нашему общему другу. С которым я на экскурсию в Ригу летал, понял?
— Понял, шеф.
— Взять его мать, его бывшую жену и дочь и привезти в известное тебе место.
— Но мать же у него парализована, — возразил Гарик.
— Твои проблемы. Возьми «Ниву» или микроавтобус. Обращаться хорошо, но глаз не спускать. И снять на видео пленку. Понял зачем?
— Понял. А с самим?
— Немедленно найти — и в подвал. Теперь будет тебе работа.
— А я вам и раньше это предлагал, — не удержался от упрека Гарик.
— Заткнись и слушай. Пока просто пусть сидит. Когда нужно начать с ним работать — скажу. Все, действуй.
Марат положил на место трубку.
— Вадим уехал, — напомнил Николай. — Сказал, что вернется часов в двенадцать ночи. Алик же вам звонил, мы с ним бабки ему возили.
— В самом деле, — согласился Марат. — Выскочило из головы. Ну, возьмем, когда вернется. Дай-ка мне Ирину.
Николай связал шефа с «Русью».
— Ирочка, мой фрак еще моль не съела? — поинтересовался Марат.
— Ну что вы, мы за этим следим.
— Так приготовь мне его. И ребятам. У кого есть фраки — пусть наденут. А остальные чтобы были — как джентльмены из английского клуба.
— Большой прием? — поинтересовалась Ирина.
— Не большой, но чрезвычайно важный. Стол — по высшему классу.
— Ясно.
— Гарик там далеко? Дай-ка мне его.
— Слушаю, шеф, — раздался голос Гарика.
— Я вспомнил, что наш общий друг уехал, а дома будет вечером. Часов в десять пошли Сергуню, они знакомы, пусть пасет. И как только наш друг появится…
— Ясно. Все?
— Все.
— Будет сделано в лучшем виде. Все в порядке, шеф, мы держим ситуацию под контролем.
Но когда через полчаса Марат вернулся в «Русь», выяснилось, что слова Гарика были, мягко сказать, некоторым преувеличением.
Едва «семерка» Марата остановилась на своем месте на площадке перед баром, к ней подбежал Гарик и открыл дверь.
— Шеф, ни матери, ни жены, ни дочери Вадима дома не оказалось. Он увез их в Перхушково, к дальней материнской родне. Это километров пятьдесят по Горьковскому шоссе и километра три вбок по проселку.
— Ну и? — спросил Марат.
— Мы тут же послали туда три машины. Вот-вот должны вернуться. Час туда, полчаса там, час обратно.
Марат вылез из машины, потянулся, разминаясь, и проговорил, обращаясь не к кому-то конкретно, а как бы вообще:
— Что-то у нас, друзья мои, не клеится. Прокалываемся. И слишком часто. В чем дело, как думаете? Высказывайтесь, не стесняйтесь. Я внимательно выслушаю все замечания.
— Миндальничаем, — поделился своим убеждением Гарик. — Этого Вадима нужно было сразу в подвал — и никаких проблем сейчас бы не было.
— Николай? — спросил Марат.
— Расслабились. Противники мелкие. Поэтому и подготовка хилая. Даже Вадим дает нам десять очков вперед. А какая подготовка у этих, из Риги, я и думать боюсь. Мы перед ними щенки. Они наверняка прошли курс где-нибудь в лагере палестинцев или где там. А уж там учат, я думаю, как надо. Не хуже, наверное, чем в нашей «Альфе».
— Может, нам наших людей в «Альфу» пристроить — на стажировку? — с иронией поинтересовался Марат.
Николай ответил вполне серьезно:
— А это было бы совсем не худо.
Неизвестно, как на это намерен был прореагировать Марат, так как в этот момент к «Руси» подкатили три пропыленные, заляпанные по бокам глиной проселочной дороги «шестерки». Старший доложил:
— Шеф, в Перхушкове Вадима нет и не было уже с неделю — в последний раз за картошкой приезжал, и больше его никто не видел. Всех опросили, даже все дома обошли — там их всего штук сорок. Прошли по кольцевой до Ярославки. Спрашивали, не видел ли кто из ментов красный «Запорожец» с инвалидной коляской на верхнем багажнике. Менты не видели, а на заправке на Ярославке вспомнили: был. Залил полный бак и две канистры. И уехал по Ярославке.
— И вы что?
— Значит, поехал куда-то в другое место. И далеко: полный бак, две канистры. Как его искать? Вот и вернулись.
— Значит, снова прокол, — констатировал Марат. — Сделал нас Вадим. Как школьников. Ты прав, — обратился он к Николаю. — Ни черта мы не готовы к серьезной работе.
— А работа с этими, от Аббаса, будет ой какой серьезной, — заметил Николай.
— Что ж, придется учиться, — заключил Марат. — Сейчас у нас последняя зацепка — сам Вадим. Если и его упустим… Гарик, две машины к дому Вадима. Для страховки. Но — в незаметном месте. Может, на выезде. Может засечь. А возьмет Вадима Сергуня, они знакомы, соседи, так что подозрений не вызовет. Часов в десять вечера чтобы все были там. На случай, если он вернется раньше двенадцати. Все ясно?
— Будет сделано, шеф, — заверил Гарик. — Сам поеду.
— Нет, — возразил Марат. — Ты мне здесь будешь нужен. Пошли самых надежных ребят.
— Самый надежный — это я сам, — попытался возразить Гарик. — Зачем я вам здесь? Ну прием. Торжественный, понимаю. Но Вадим важнее.
— Мне нужно, чтобы во время приема ты был рядом, — объяснил Марат. — Я хочу, чтобы ты их увидел. К тому же они наверняка захотят получить оружие. А по этому делу ты у нас главный специалист.
Гарику ничего не оставалось, как подчиниться.
— Фрак не забудь надеть, — напомнил Марат.
— А это-то зачем? — удивился Гарик.
— Не знаю, — признался Марат. — Но чувствую — лишним не будет.
— С удовольствием, — согласился Гарик. — Давненько не носили мы фраков. Только вот куда кобуру сунуть? — озаботился он. — Под фраком заметно будет.
— Никакого оружия, — приказал Марат. — Только у внешней охраны. Мы с ними в перестрелку вступать не собираемся.
— А если вдруг возникнет необходимость? — спросил Гарик.
Марат усмехнулся:
— Ты даже рукой шевельнуть не успеешь, как будешь трупом. Не обижайся. Просто ты их не видел. А я видел.
Приехали на «Ниве» Алик с Люськой. Доложили: встретили по всей форме, документы у них в полном порядке. Устроили в гостиницу «Украина», они попросили двухместный люкс. Платили сами, нам не разрешили. В «Рента-кар» взяли напрокат красный «БМВ» с откидным черным верхом. И еще одну машину — тринадцатую модель «Жигулей», никакую. Высокий, видимо, хорошо разбирается в машинах: проверил обе за пятнадцать минут, «Жигули» велел сменить, резина ему не понравилась — лысая. Дали с новой. Сказали, что приведут себя в порядок, примут душ и приедут в «Русь». Сами. Москву, говорят, хорошо знают. Единственное, что пришлось объяснить: как от кольцевой попасть в «Русь». Приедут на «бээмвухе», менты на въезде предупреждены. Все.
— Ну и что вы о них скажете? — поинтересовался Марат.
— Блондин — бабник, — поделилась своими наблюдениями Люська. — Поцеловал мне руку, купил цветы. Орхидеи, между прочим. С ним бы я смогла поработать.
Марат перевел взгляд на Алика:
— Твое мнение?
— Гангстеры, — коротко ответил тот. — Даже хуже. Хотя я понятия не имею, что может быть хуже.
Марат с удовлетворением отметил, что в своей оценке он не ошибся. Просто Алик не знал всех подробностей дела и потому не мог сказать, что может быть хуже, чем просто убийцы. А Марат знал.
— Что ж, готовимся к приему, — проговорил он. — Никакой фени, не говорю уж о мате, никаких лишних стопарей. Никаких лишних разговоров. Всем все ясно?
Всем было все ясно.
Около восьми вечера наружная охрана сообщила, что к «Руси» свернула красная «бээмвуха» с откинутым черным верхом. Марат со всеми приближенными вышел на лужайку перед баром. Зеленая трава уже вовсю перла из парной земли, и площадка перед баром выглядела не хуже, чем ухоженный английский газон. Хотя Марат мог об этом только догадываться, потому что в Англии никогда не был.
За рулем «БМВ» сидел блондин. Его манера езды напомнила Марату Сергуню: тот так же обваливался на дверь и старался быть словно бы не внутри машины, а снаружи. И так же курил «Мальборо». К тому моменту, когда красная «БМВ» гостей припарковалась на площадке возле «Руси», все приближенные Марата уже стояли на зеленом газоне, и все это — как оценил сам Марат — выглядело вполне респектабельно.
— Мистер Марат — мистер Родригес, — представил Марата Алик. — Мистер Марат — мистер Сильвио, — представил второго, светловолосого.
