– У вас есть деньги? – как будто бы удивился капитан и, немного подумав, пообещал накормить пассажиров сразу же, как только их разместят в трюме.
– Когда выходим, капитан? – поинтересовался Веслав.
Тот подозрительно посмотрел сквозь стекло на хмурое небо, словно ожидал вскоре невероятной бури, и с неохотой сообщил, что баржа выйдет к вечеру, потому что на ней нужно произвести кое-какие работы.
Сопровождаемые Адамом, Веслав и Сэм покинули рубку и по железному трапу спустились в ржавый трюм. Затем они оказались в тесной каморке с таким мутным и маленьким иллюминатором, что рассмотреть через него хоть что-нибудь было невозможно. Здесь была скамья, намертво вмонтированная в стену, и некое подобие стола – кусок рифленого железа, расположенный напротив скамьи.
– Пожрать нам дадут? – грубо спросил Веслав, присаживаясь на скамью и глядя на долговязого Адама, который вынужден был стоять, наклонив голову. – Капитан обещал.
– Капитан ничего не обещал, – хладнокровно возразил Адам. – Но я могу спросить его еще раз.
– Вот-вот, спроси, друг! – небрежно заметил Веслав. – И еще раз напомни, что мы в состоянии оплатить ваши непомерные расходы.
– Из-за вас у капитана могут быть большие проблемы, – неодобрительно сказал Адам. – Деньги не главное.
– Деньги всегда – главное, – усмехнулся Веслав, которому было совсем не смешно.
Адам ничего на это не сказал, странно взглянул и тут же ушел. Однако минут через двадцать он вернулся и принес две большие банки тушенки, консервный нож, две ложки и краюху хлеба. Все это он вывалил на железный столик.
– Про пиво я ничего не говорю, – пробурчал Веслав. – Вряд ли на этой калоше слышали про такой напиток. Но хотя бы по глотку воды мы могли бы получить?
– Я посмотрю, – невозмутимо сказал Адам и вышел.
Веслав вскрыл консервные банки ножом, и они с Сэмом набросились на тушенку, как изголодавшиеся собаки. В одну минуту с едой было покончено.
– Как ты думаешь, мы благополучно выберемся отсюда? – спросил Сэм, облизывая ложку.
– Это уж как бог даст, – ответил Веслав. – Если думать, что не выберемся, то лучше сразу петлю на шею.
– Но ты передумал идти дальше на восток?
– У меня не остается выбора, – зло сказал Веслав. – Здесь все скурвились. Деньги, видишь ли, не главное! Кому они туманят мозги? У меня такое впечатление, что тут каждую минуту чего-то выгадывают. Юозас оставался единственной зацепкой, и эта зацепка по сути дела оборвалась. У него какие-то свои резоны. Но у нас с тобой кое-что осталось от аванса. На эти деньги можно прожить некоторое время в тихом месте, пока не подвернется стоящая работа. В конце концов, мир не может крутиться вокруг одного Перадо!
Говоря это, Веслав просто пытался скрыть тревогу. Он не хотел продолжать операцию, но прекрасно понимал, что рано или поздно, на одном ли перекрестке или на другом ему придется пересечься с людьми, выдавшими аванс за голову Перадо. И они потребуют отчета. Все равно ведь деньги – главное. Но при всех сопутствующих обстоятельствах Веслав предпочитал теперь вернуться на запад. Он буквально ощущал, как увязает здесь, точно в непролазном болоте. Сэм ничего больше не говорил, но было видно, что он тоже встревожен.
Адам вскоре принес им по маленькой бутылочке кока-колы и, не говоря ни слова, ушел.
Уместиться на откидной скамье мог только один человек. Решили спать по очереди. Веслав уступил первую очередь Сэму. Тот проспал часа три. Затем улегся Веслав. После тяжелого и бесперспективного путешествия он вымотался и морально, и физически, а потому заснул мгновенным и непробудным сном. Тем не менее первый же необычный звук мгновенно разбудил его. Это произошло, когда за иллюминатором уже сгустились сумерки.
Сквозь переборки слышался гул работающих машин, плеск воды. За мутным стеклом проплыл бледный огонек на набережной.
– Вот дьявол! Поплыли, что ли? – хрипло спросил Веслав, садясь на жесткой скамье.
– Только что, – кивнул Сэм и добавил с сожалением: – Холодает что-то. Как бы нам тут дуба не дать! Плыть-то еще долго.
– Как бы нам тут вообще дуба не дать, – отозвался Веслав, мрачно глядя в иллюминатор. – Не баржа, а «Летучий голландец». Корабль мертвецов! Нужно начеку быть, Сэм! Не нравится мне это плавание!
Они немного помолчали, а потом Веслав, вставая, решительно сказал:
– Нужно посмотреть, что там наверху.
– А как же капитан? Он сказал…
– Плевать, что сказал капитан! Нам он не капитан. Пошли! Только потихоньку…
Они вышли из своей убогой каюты. В конце узкого коридора мутно светился плафон. Везде лежали густые черные тени. Гул машин ощущался еще сильнее.
Веслав и Сэм подошли к стальному трапу, поднялись наверх. Над рекой плыли сумерки, пронизанные клочьями тумана. Баржа медленно двигалась вниз по течению. На палубе было пусто. В рубке светились огни и виднелись человеческие тени.
Приложив палец к губам, Веслав кивнул своему спутнику и, крадучись, направился к рубке. Они подошли совсем близко. Сквозь приоткрытую дверь до них долетели обрывки разговора.
– Они рано или поздно попросятся в гальюн, – произнес знакомый голос. Говорил Адам. – Тут их и кончить поодиночке.
– А если у них оружие? У них наверняка оружие! – боязливо ответил другой голос. – Лучше все сделать тихо. Нужно дать им водки – пусть упьются и заснут.
– А ты точно знаешь, сколько им нужно водки, чтобы упиться? – послышался злой голос капитана. – Почему я должен устраивать здесь ресторан? Время пришло. Пока они еще не очухались, нужно просто пойти и прикончить обоих. Надеюсь, этот бездельник Витаутас присматривает за ними? Мне не хотелось, чтобы они вдруг нагрянули сюда и услышали этот приятный разговор!
Веслав услышал за спиной шорох и резко обернулся. Видимо, это был «бездельник Витаутас», приставленный к ним часовым и куда-то до того отлучавшийся. Сейчас он стоял за спинами Веслава и Сэма в некоторой растерянности, не зная, что делать. Но в следующую секунду он наверняка должен был закричать. Веслав мгновенно оценил ситуацию, выхватил из кармана консервный нож и безошибочно вонзил его острие в сонную артерию матроса. Тот со всхлипом откинулся назад. Из его горла струей ударила кровь, казавшаяся совсем черной в сумерках. Тело матроса с грохотом рухнуло на палубу. И тут же Сэм с треском сорвал багор с пожарного щита, укрепленного на внешней стене рубки.
Сделал он это вовремя. В освещенной рубке повисла тишина, а затем оттуда выскочил кто-то, всклокоченный, с пистолетом в руке. По долговязой фигуре и морской фуражке Веслав узнал в мужчине Адама. Но прежде чем он узнал его, Сэм точно и умело ударил помощника капитана багром по затылку, и тот повалился у дверей рубки, складываясь при падении, точно складной метр. Пистолет брякнул о палубу.
Но в следующую секунду оружие было уже в руках Веслава. Не раздумывая, он просунул руку в дверь и выстрелил в первую же попавшуюся на глаза цель. Это был рыжий матрос с округлившимися от изумления глазами. Пуля попала ему в середину груди, и он, зажимая рану руками, стал отступать назад, с каждым шагом приседая все ниже, пока не упал у самой стены.
Еще Веслав успел заметить человека у рулевого колеса и блеснувший ствол карабина в противоположном углу. Он отпрянул, и выстрел прогремел впустую. Пуля чиркнула о металлическую дверцу и улетела в темнеющее небо. Сэм, пригнувшись, с багром в руках побежал вокруг рубки, намереваясь зайти с противоположной стороны. Прикрывая его, Веслав присел на корточки, снова заглянул в рубку и выстрелил наугад. В ответ раздался крик от боли и еще один выстрел из карабина. Веслава будто кто-то пнул изо всех сил в правое колено. Невольно он покачнулся и упал на грязную палубу. Боли он не чувствовал, но вся нога словно онемела. Веславу оставалось констатировать, что его подстрелили.
Положение было отчаянное. Даже в случае полной победы в этой идиотской и не вполне ожидаемой схватке их шансы на спасение приближались к нулю. Все-таки это было не морское побережье в момент бури. Да и там стреляли с применением глушителей. Здесь же наполовину перепуганные, а наполовину обнаглевшие речники (или все-таки мореходы?) подняли стрельбу в черте благообразного, почти европейского города. Без полиции теперь вряд ли обойдется, и у полиции к Веславу будет масса вопросов. Уйти с простреленной ногой никуда не удастся, да и куда идти? Все места, куда можно было податься, уже проверены и забракованы. Не плыть же, в самом деле, на этой вонючей барже к морю. Лучше сразу пойти и сдаться властям.
Веслав мыслил логично, но действовал так, как требовала сиюминутная обстановка. Его собирались убить – он защищался. Это тоже была железная логика, которую невозможно было оспорить.
Рана очень мешала ему, но, услышав шум с противоположной стороны рубки, Веслав поднялся, опираясь на одно колено и на одну руку, и поковылял к двери, держа пистолет наготове.
