На лице собеседника появилась едва заметная улыбка.
— Понимаю. Компенсация, так сказать… За Лондон.
— Ну да, психологическая. Финансовую я уже получил. — Он похлопал себя по карману. — И знаешь, не жалуюсь! За такую компенсацию стоит годик посидеть без тепла и солнца. Но вот душа теперь праздника просит, понимаешь?
Собеседник посмотрел на Гурова оценивающе, что-то прикидывая в уме.
— А ты во что любишь?
— Да во все помаленьку, — засмеялся Гуров. — Я вообще-то неважный игрок — так, любитель.
— Посиди тут минутку, — собеседник поднялся. — Я скоро вернусь.
Гуров кивнул и стал потягивать коктейль. Собеседник вернулся минут через семь. На его лице сияла улыбка.
— Ну что ж, пойдем. Вижу, мужик ты нормальный. Меня Евгением зовут.
Они пожали друг другу руки, Гуров отставил недопитый бокал и последовал за своим новым знакомым. Тот уверенной походкой — видно, был в этом заведении частым гостем — провел полковника в соседний зал. Там он отодвинул темно-зеленую занавеску, висевшую на стене, за которой оказался узкий коридор. Евгений шагнул туда первым, Гуров за ним.
Очень скоро они оказались в помещении с закругленными углами. Здесь царил полумрак. Тусклые лампы источали приятный голубоватый свет, кое-где на стенах в старинных канделябрах горели электрические свечи.
В комнате стояло несколько столов: рулеточный, карточный и еще для какой-то игры. Гуров с любопытством осмотрелся.
— Вот, — радостно рапортовал Геннадий. — Это Лев. Очень приятный человек, азартный игрок. Любитель. Впрочем, мы все здесь любители, — засмеялся он.
Навстречу Гурову шагнул молодой высокий мужчина с кучерявыми темно-рыжими волосами, одетый в темную водолазку и клетчатую рубашку поверх нее. На рубашке висел бейдж с надписью «ЧИЛИКИН А. В.»
— Добрый вечер, — он протянул руку полковнику. — Алексей Викторович. Но лучше по имени — просто Алексей.
— Очень приятно, — глядя на рулеточный стол, сказал Гуров.
Алексей отвел Гурова в сторону и сказал:
— Надеюсь, нет нужды предупреждать вас о том, что нужно сохранять максимальную осторожность?
— А у вас что, — прищурился Гуров, — нет крыши? Или плохо работает?
Собеседник, казалось, смутился.
— Да нет, — сказал он. — Платим мы исправно, о всяких облавах и проверках нас предупреждают заранее, мы к ним готовы. Но всякое может быть. Бизнес, сами понимаете, такой… — Он потер палец о палец, что должно было символизировать доходность подпольного дела.
— Да все я понимаю, — кивнул Гуров.
— Просто вы у нас человек новый, так что я обязан ввести вас в курс дела. И без обид, сразу предупреждаю: если что — я спасаю себя, а вы себя. Сами. Я ведь лицо официальное. То есть в случае чего играю роль зиц-председателя Фунта. А мне она не слишком нравится. Надеюсь, знаете, как себя вести?
— Да не учи ученого, малыш, — улыбнулся Гуров.
— Ну вот и славно. — Чиликин нисколько не обиделся. — Тогда желаю приятного вечера.
Гуров кивнул и прошел к столу с рулеткой. Он присел на стул, поглядывая на игровое поле и одновременно присматривая за Геннадием. Тот, видимо, был здесь кем-то вроде менеджера-администратора. За столом играли несколько человек. Крупье — длинноволосый мужчина с лошадиным непроницаемым лицом — вполголоса объявил начало новой партии. Гуров сделал вид, что очень интересуется игрой, но на первых порах присматривается, побаивается делать крупные ставки.
Высокая, очень худая, похожая на испуганную птицу девица смерила полковника презрительным взглядом, поставила на красное и тут же проиграла. Наигранно-равнодушно усмехнувшись, она поставила снова на это же число. Проигрыш повторился. Девица постаралась скрыть нервную дрожь в руках и обратилась к своему спутнику:
— Эрик, принеси мне «Секс на пляже».
Коротышка Эрик исчез и вскоре вернулся с бокалом, на край которого была наколота половинка апельсиновой дольки. Девица приняла бокал и стала тянуть коктейль, но изобразить равнодушие у нее никак не получалось — слишком сильны были эмоции после проигрыша. Бокал стремительно опустел.
— Эрик! — хрипловато позвала она спутника. — Повтори!
— Инга… — Эрик склонился к ее уху. — Я полагаю, достаточно.
— Я сама знаю! — прошипела Инга, примеряя на свое лицо притворную улыбку. — Пятнадцать красное, пожалуйста. — Она кинула на стол фишки и засмеялась.
Крупье с бесстрастным видом принял ставку и крутанул колесо. Девица следила за его движениями с замирающим блеском в глазах. Колесо остановилось на пяти. Проигрыш.
Инга швырнула фишки и резко поднялась из-за стола. Приблизившись к Эрику, она зашипела ему в лицо — видимо, просила денег. Тот отрицательно качал головой, пытался что-то сказать. Инга отступила на шаг и топнула ногой. В ее глазах читалась ненависть. Эрик схватил ее за плечи и сильно сжал. Инга вскрикнула.
Возле них тотчас же возник охранник:
— Кажется, вашей даме пора на воздух. Будем рады видеть вас завтра.
— Да-да, конечно, — закивал Эрик, накидывая на плечи спутницы меховое манто.
Та стала махать руками. Охранник вежливо предложил:
— Разрешите вас проводить.
Железными пальцами он сжал руку Инги и повел ее на выход. Девица нетрезвой походкой поплелась за ним.
Гуров решился сделать ставку. Он поставил несколько фишек на красное и тут же проиграл. Поставил еще — снова проигрыш. Настроение начинало портиться. Однако в следующий раз ему повезло, полковник выиграл пару тысяч.
— Ну как? — послышался над ухом знакомый голос.
Гуров обернулся. Сзади стоял Евгений и улыбался.
— Да… Я вообще рулетку не очень, — признался полковник. — Больше карты.
— Ну так пойдем, — пригласил Евгений.
Он провел сыщика к карточному столу, за которым уже сидела пара игроков. Гуров внимательно всмотрелся в их лица — Лени среди них не было.
Стали играть. Евгений был партнером Гурова, и они вдвоем даже выиграли несколько конов.
Позади стола появились двое охранников. Один — средних лет, обычной внешности, по имени Анатолий. Имени другого Гуров не знал, к нему все обращались по прозвищу — Бугай. Надо сказать, что прозвище свое он полностью оправдывал: здоровый, с широкой шеей и неприветливым взглядом. Почему-то с первых же минут полковник почувствовал, что этот Бугай его невзлюбил. Когда охранник стоял за спиной, Гуров ощущал на себе пристальный, изучающий взгляд Бугая.
Вечер закончился. Гуров забрал свой выигрыш и пошел на выход. В принципе, можно было считать, что знакомство с подпольным бизнесом прошло успешно. Жаль только, что он так и не встретил здесь Кораблева. Может быть, тот все-таки в «Оазисе»? На всякий случай полковник решил наведаться и туда.
У дверей Гуров почувствовал на своем плече чью-то тяжелую руку. Обернувшись, он увидел Бугая. Тот смотрел на него неприветливо.
— Слышь, дядя, — процедил он сквозь зубы, — ты бы не ходил к нам, а?
— Что так? — удивился Гуров.
— Ну, считай, что не прошел фейсконтроль, — проговорил Бугай мрачно. — В моем лице.
— Ну, ты в моем тоже не прошел, племянничек, — холодно произнес Гуров и вышел на улицу.
— Лев! Лев! — послышалось сзади.
Гуров повернулся. Ему махал рукой Евгений. Гуров остановился в ожидании. Евгений подошел к нему и спросил:
— Ну как? Доволен? Еще придешь?
— Не знаю, мне охрана запретила, — улыбнулся полковник.
— Чего? — удивился тот. — Что еще за новости?
— Да вон тот, — Гуров кивнул на стоявшего в дверях Бугая. — Говорит, лицо мое ему не нравится.
— Он себя-то в зеркало видел? — фыркнул Евгений. — Ты на них вообще внимания не обращай! Мало ли что скажут. Это шестерки! Главное, чтобы хозяева тебя пускали. Так что приходи завтра! Сыграем вместе. Придешь?
— Постараюсь, — ответил Гуров и пошел к своей машине.
Поездка в «Оазис» оказалась напрасной. Лени Кораблева не оказалось и там. Раздосадованный Гуров поехал домой.
* * *
— Ну, что скажете? — В голосе хозяина легкое беспокойство.
— Нормальный мужик. Обычный, — спокойная реплика.
— Лох полный! Продул сразу десятку! Играть не умеет вообще! — нервное хихиканье. — Если б ему не помогли — сроду бы не выиграл! Такого лошару даже обувать неинтересно!
— Не верю я ему! — мрачное восклицание.
— Почему? — любопытство хозяина.
— Я ментов за версту чую! Мент он! Зуб даю!
— Зуб! — насмешливо. — Аргументы какие?
— Говорю — мент! — тупое упрямство. — Проверить его надо.
— Ну так вы же вели его сегодня! Проверили?
— Да. Он после нас в «Оазис» подался, но там долго не задержался, поехал к себе домой. Поднялся и больше не выходил. Мы подождали полчаса и уехали.
— Ну? — поворот головы. — В чем проблема-то?
