— Почему он из «Оазиса» так быстро ушел?
— Ну мало ли! Спать захотел!
— Проверить надо по-серьезному. Проследить!
Хозяин постукал костяшками пальцев по столу.
— Хорошо, — принял решение. — Вот ты и проверь, Бугай. Заодно и тебе проверка будет. Если действительно он мент, значит, интуиция у тебя работает.
— Точно, нюх у меня что надо, — самодовольное согласие. — Не боись, босс! Проверим! Завтра же!
— Ну вот и славненько. А сейчас все по домам. Баиньки пора.
* * *
На другой день Гуров появился в управлении только ближе к обеду. Крячко не появлялся вообще. Генерал-лейтенант Орлов, разозлившийся на такое поведение своих подчиненных, вызвал Гурова на ковер и решительно спросил:
— Лева, что происходит? Где Крячко? Где вас обоих носит?
— Петр, мы разыскиваем Кораблева, все силы брошены на поиски, — быстро проговорил Гуров. — Больше все равно докладывать не о чем.
— Нет, это вообще как понимать? На работе глаз не кажете, меня в курсе дела не держите…
— Петр, ведется оперативная работа, — серьезно произнес полковник. — Так что прошу тебя — не мешай. Все под контролем!
Гуров вышел из кабинета, оставив генерала сидеть в полном замешательстве.
Следующий вечер Гуров снова провел в клубе «Бессонница». Вечер был очень похож на предыдущий, с той лишь разницей, что сегодня они с Евгением проиграли. Однако Гуров сделал вид, что совсем не расстроился, хотя деньги на игру были его личными. Куда больше его волновал Кораблев. Тот как сквозь землю провалился — упорно не хотел появляться ни в «Бессоннице», ни в «Оазисе». После игры Гуров решил опять наведаться на квартиру Леонида. Евгений уговаривал напарника остаться и отыграться, но полковник сослался на важные дела и ушел.
По дороге за ним увязалась серая «Вольво». Уже на подъезде к дому Кораблева полковнику удалось от нее оторваться. «Возможно, показалось», — решил сыщик.
На Кутузовском Гуров вышел из автомобиля, щелкнул пультом сигнализации. Остановился, прислушался. В этот поздний час улица была пустынна. Он был один. Постояв немного, полковник двинулся к подъезду. Открыл дверь, стал подниматься по лестнице.
Свет не горел. Гуров хотел было достать зажигалку, но передумал. Осторожно ступая, он стал подниматься по ступенькам. Снизу послышался скрип двери. Полковник замер. В темной тишине подъезда явно различались шаги — кто-то поднимался следом. Гуров замер на месте — шаги тоже стихли.
Затаив дыхание, полковник подошел к окну. В мутное стекло неярко светил фонарь, в его свете полковник увидел стоявшую у подъезда «Вольво». Сомнений не было — за ним следили!
Гуров стал анализировать ситуацию: он был один, преследователей — неизвестно сколько. Они вполне могут быть вооружены. Даже наверняка вооружены. Решение созрело быстро: Гуров привык мгновенно ориентироваться в подобных ситуациях.
Развернувшись, полковник пошел наверх. Теперь он уже не таился — о нем и так знали, его пасли. Легко взбежав на четвертый этаж, он остановился у дверей квартиры Кораблева. Быстро достал из кармана отмычки, сунул одну из них в замочную скважину. Руки не успели замерзнуть и двигались проворно. Несколько раз прокрутив воровское орудие, Гуров услышал в замке спасительный щелчок. Потянув на себя дверь, сыщик нырнул в темноту квартиры.
В прихожей Гуров перевел дух. Кажется, опасность миновала. По крайней мере, в квартире его достать куда сложнее. Да и не решатся они сюда сунуться. Как? У них же нет ключей. Отмычка? Вряд ли. Выбить замок выстрелом? Переполошить весь подъезд? Нет.
Постояв немного и уняв дрожь в руках, Гуров решил пройти внутрь помещения. В квартире, судя по всему, никого не было. Леня Кораблев по-прежнему где-то шлялся.
Полковник прошел на кухню и открыл кран. Умыв лицо холодной водой, он не стал его вытирать. Нащупал в буфете чашку, набрал воды, выпил крупными глотками. Затем — привычка к аккуратности! — снова потянулся к шкафчику, чтобы убрать чашку.
— Замри! — послышалось сзади. Гуров вздрогнул и застыл с чашкой в вытянутой руке.
— Вот так и стой, — удовлетворенно произнес голос. Яркая вспышка света озарила кухню.
— Можно хотя бы чашку поставить? — насмешливо спросил Гуров, не поворачиваясь.
— Заткнись, падла! — грубо произнес незнакомец и начал ощупывать карманы Гурова. — Ни фига себе! «Макаров»!
Полковник наконец узнал говорившего. Это был Бугай, охранник из клуба «Бессонница».
— Другие карманы проверь! — послышалось сзади.
Здоровенная рука Бугая полезла Гурову за пазуху. На свет показалось удостоверение.
— О-па! — радостно проговорил Бугай. — Гуров Лев Иванович, полковник МВД. Ни фига себе! Полковник! Ну, что я говорил? — победно воскликнул громила. — Мусор он! Надо нашим доложить.
— Что делать будем? — отозвался спутник Бугая. Его голос Гурову был незнаком.
— Сейчас к нам отвезем, там разберемся. Нельзя его одного оставлять. Он нас всех вложит!
— Ты что? — заволновался второй. — Как — к нам? А дальше что?
— Там разберемся! — Бугай, видимо, не привык долго думать.
— Ребята, — не поворачиваясь, мягко произнес Гуров. — Внемлите голосу разума, прошу!
— Чего? — протянул Бугай, ткнув Гурова в бок его же пистолетом. — Что ты там вякаешь?
— Куда вы собрались меня везти? В «Бессонницу»? Смысл? Меня ведь будут искать. И найдут.
— Не найдут! — ухмыльнулся Бугай. — Подмосковные леса — глухие.
— Безусловно, — не стал спорить Гуров. — Только суметь избавиться от полковника МВД — задача непростая. Я не иголка.
— Ничего. — Бугая трудно было смутить. — Мы и не такие трудные задачи решали.
— Ты сколько классов окончил, мальчик? — поинтересовался Гуров.
— Да я, дедуля, такую школу жизни прошел, что тебе и не снилось! — с явным превосходством ответил Бугай. — Ну-ка, Толян, помоги его связать.
Спутник Бугая явно не был так уверен в собственных силах. Он топтался на месте. Бугай тем временем принялся шарить по кухонным ящикам, отдав пистолет Толяну:
— Подержи его пока на мушке!
Гуров боковым зрением наблюдал за Толяном. Ему была видна рука, сжимавшая пистолет. Но выстрелить у того духу не хватит. Точно не хватит. В этом Гуров не сомневался. Он хорошо разбирался в людях и сейчас был уверен. Дождавшись, когда Бугай наклонится к нижнему ящику, полковник резко крутанулся в воздухе, выбрасывая вперед ногу. Описав плавную дугу, носок ботинка угодил прямо в ствол пистолета — оружие вылетело из рук Толяна.
Пистолет упал на пол, но Гурову не удалось его подхватить — «макаров» нырнул под буфет. Полковник пустил в ход руки: он резко ударил Толяна в челюсть, тот сразу скорчился, Гуров нанес ему еще один удар. Бандит распластался на полу.
Но полковник сделал неправильный расчет: в первую очередь следовало нейтрализовать Бугая.
Тот, с неожиданным для его комплекции проворством, выпрямился и, издав крик раненого бизона, бросился на Гурова. Полковник упал, Бугай навалился на него. Сцепившись, они покатились по кухне. Гуров больно ударился головой о ножку стола.
— Толян! — прорычал Бугай. — Что стоишь? Помогай!
Толян скорчившись сидел на полу и сплевывал кровь. Бугай тянулся огромной лапой прямо к горлу полковника. Гурову пока удавалось уворачиваться, но он чувствовал, что долго сопротивляться этому громиле не сможет. Физическое превосходство было явно на стороне Бугая. Он не обладал ловкостью Гурова, зато давил массой тела.
В пылу борьбы Гуров проглядел, как Бугай подхватил что-то с пола. Сыщик ощутил сокрушительный удар по голове, после чего потерял сознание.
В бесчувственном состоянии Гуров, по всей видимости, пробыл недолго. Он очнулся от мерного гула голосов — над ним переговаривались Бугай с Толяном.
— Слушай, Бугай, ты в своем уме! — возмущался Толян. — Полковник МВД — это тебе не хрен собачий! За такое знаешь что будет?
— И что ты предлагаешь? — мрачно спрашивал Бугай.
— Отпустить!
— Чего? Это ты не в своем уме! Отпустить эту сволочь?
— Что ты на него так взъелся? Что он тебе сделал? Ты вообще в нашем деле без году неделя! Хорошо, давай его просто оставим здесь!
— Ага, щас! Чтобы завтра нас всех тепленькими взяли менты?
— Да за что? За это время в клубе всех предупредим, всех игроков выпроводим к чертовой матери, столы уберем… Придут — а у нас чисто.
— Ага! А за нападение на сотрудника МВД? Полковника? По головке погладят?
— За нападение, но не за похищение! — убеждал Толян.
— Все равно! Ты что, ментов не знаешь?
— Нет, — ответил Толян. — Мне в отличие от тебя сидеть не доводилось.
— А мне доводилось! И вот что я тебе скажу: все они суки! Все! Обидятся за своего — тебе такого навешают, на пожизненное хватит.
