— Вы — господин Родригес? — спросил он громилу.
Тот молча кивнул.
— А вы — господин Сильвио? — повернулся Вадим к блондину — «хлыщу», как назвал его Петрович.
— Совершенно верно. Какая интересная встреча. Что с вами случилось, господин Костиков? Попали в аварию?
— Да нет, слегка поспорил с женой.
Сильвио засмеялся. Родригес угрюмо молчал.
— Не присесть ли нам, господа? — повторил приглашение Вадим. На этот раз оба сели. — Что будете пить?
— Ему — «Боржоми», мне — виски со льдом, — ответил Сильвио.
— Бутылку «Боржоми» и два виски со льдом, — отдал Вадим распоряжение официантке.
Через минуту заказ был на столе.
Вадим взял свой стакан:
— Ваше здоровье, господа!
— И ваше, господин Костиков! — Сильвио тоже сделал глоток.
Родригес даже не притронулся к своему «Боржоми».
По-видимому, он никак не мог понять, что происходит. Наконец, прямо спросил:
— Какова цель вашего визита к нам?
— Мне передали, что вы искали меня сегодня полдня, — объяснил Вадим. — Я подумал, что вы хотите о чем-то со мной поговорить. Вот я и приехал.
Сильвио и Родригес переглянулись, но не ответили.
— Значит, вы не поговорить со мной хотели? — спросил Вадим. — А тогда зачем вы меня искали? Хорошо, — продолжал он, не дождавшись ответа. — Я буду делать предположения, а вы меня поправьте, если я ошибаюсь. Согласны?
— Вы очень интересный собеседник, господин Костиков, — заметил Сильвио и закурил. — Слушаем вас.
— Вы искали меня для того, чтобы все в поселке узнали, что вы ищете меня. Вы, так сказать, создавали общественный интерес к событию, которое вслед за этим должно последовать. Пока я не ошибаюсь? — прервался он.
— Допустим, — согласился Сильвио. — Что же это, по-вашему, за событие?
— Сам акт убийства. Точнее — публично-показательного уничтожения меня. Чтобы это попало во все газеты. Как говорит уважаемый Саид аль-Аббас: «Чтобы весь мир знал, как мы расправляемся с врагами нашей родины». Я прав?
— Вы знаете аль-Аббаса? — спросил Родригес.
— Мы виделись во вторник вечером в Риге. Мистер Марат возил меня туда, чтобы убедить аль-Аббаса в правдоподобии его версии исчезновения известного вам груза. И ему это удалось.
— Вы заходили в израильское посольство, — проговорил Родригес, словно бы уличая Вадима в злодействе.
— Да, мне пришлось это сделать, — согласился Вадим. — По приказанию господина Марата. Он знал, что люди Аббаса будут за мной следить.
— О чем вы говорили с послом?
— Я попросил его помолиться за меня у Стены плача. Он обещал.
— И все? — недоверчиво переспросил Родригес.
— И все, — подтвердил Вадим. — Важен был сам факт моего появления в израильском посольстве. Иначе аль-Аббас не поверил бы, что я агент Моссада.
— А вы не агент Моссада? — с интересом спросил Сильвио.
— Я два года служил в отряде по борьбе с террористами на оккупированных территориях. А этот отряд и Моссад — разные вещи. Это — тонкость, которой люди Марата не знают. Отсюда и пошло — Моссад.
— То есть вы хотите сказать, что господин Марат вас подставил? — уточнил Сильвио.
— Да.
— И не вы украли груз?
— Не я.
— Кто же?
— А вы еще сами не поняли? — спросил Вадим. — Марат.
— Для чего?
— Чтобы продать его более выгодному покупателю. И он его уже продал.
— Кому?
— Этого я точно не знаю, — ответил Вадим. — Думаю, кому-то из Пакистана. А может быть — иранцам. Не буду гадать. Во всяком случае, груза у него уже нет.
Вмешался Родригес:
— Вы говорите, что Марат вас подставил. Почему вы согласились на это?
— Иначе он убил бы и меня, и членов моей семьи. У меня не было выбора, — объяснил Вадим. — Он обещал, что, как только я сыграю свою роль, он меня прикроет и оставит в покое. Он не ожидал, что аль-Аббас воспримет все так остро и пришлет вас. Поэтому он решил выдать меня вам. Но мне удалось скрыться.
Воцарилось напряженное молчание.
Вадим взял свой стакан:
— Чюз!
И сделал глоток.
Сильвио закуривал уже третью сигарету.
— Я вам не верю, — проговорил наконец Родригес.
— Я и не ожидал, что вы вот так сразу мне и поверите. Есть способы проверить мои слова.
— Какие?
— Вы должны встретиться с Маратом завтра утром, не так ли? — Он не получил ответа, но понял, что угадал. — Сегодня четверг, 20 часов 30 минут. Ровно 20.30. Вы видите меня живым и здоровым, хоть и не совсем невредимым. И вне досягаемости людей Марата. Имейте это в виду — как факт.
— И что из этого вытекает? — спросил Сильвио.
— Это вы поймете завтра, когда Марат будет вам объяснять, почему он не может меня вам выдать. Не знаю, как он будет выкручиваться. Скорее всего — вам представят труп человека, похожего на меня. Хотя бы ростом. Якобы погибшего прошлой ночью в автокатастрофе. Катастрофа действительно была. И в ней действительно погиб человек Марата, который меня захватил и вез к нему. На скорости сто пятьдесят километров в час его машина врезалась в асфальтовый каток.
— Как же удалось уцелеть вам?
Вадим пожал плечами:
— Мне просто повезло.
Сильвио лишь головой покачал:
— Вам не просто повезло. Вам очень повезло.
— Возможно, — согласился Вадим. — Второй способ. Потребуйте у Марата показать вам груз.
— У нас нет задания забрать груз, — проговорился Сильвио. Родригес с гневом на него посмотрел.
— Я сказал: не забрать. Всего лишь показать, — уточнил Вадим. — Он не сможет этого сделать. Найдет какие-нибудь отговорки.
Сильвио и Родригес вновь переглянулись. В глазах Сильвио мелькнула растерянность, и Вадим понял, что самого груза они могли никогда и не видеть.
— Вы знаете, как выглядит груз? — прямо спросил он. — Вижу — нет. — Он достал из кармана ампулу и положил на стол. — В коробке — сто таких ампул. И двадцать небольших металлических капсул.
— Откуда у вас эта ампула? — спросил Родригес.
— Она оказалась у меня случайно. Я взял ее у человека, который пытался похитить меня и погиб.
— А у него откуда? — настаивал Родригес.
— Он возил ее на анализ к профессору Осмоловскому. И после получения результатов анализа профессора убил.
— Значит, господин Марат знает, что это такое? — спросил Сильвио.
— Да.
— А вы?
— Знаю.
— Что же это такое?
— А сами вы — знаете? — спросил Вадим.
— Да, — кивнул Сильвио.
— Литий, — сказал Вадим. — Без него невозможно создание термоядерной бомбы.
«Кажется, я их достаю», — отметил он, наблюдая за реакцией на свои слова.
— Вы позволите нам взять эту ампулу с собой? — спросил Родригес.
— Мне очень нравится деликатность вашего тона, — ответил Вадим. — Эта ампула стоит больше трех тысяч долларов. Но я вам ее отдаю, чтобы при проверке груза вы не попали впросак. Только не попадитесь с ней, а то вам пришьют убийство профессора Осмоловского и его лаборантки.
— Спасибо. — Родригес передал ампулу Сильвио, тот спрятал ее в карман своего летнего легкого пиджака. — И за предупреждение спасибо.
— Вы можете предложить еще какой-нибудь способ проверки? — спросил Сильвио.
И Вадим рискнул:
— Да. У меня есть еще только один способ доказать, что я не враг вашей родины…
— Вы хотите сказать, что вы — друг? — прервал его Сильвио.
— Нет. Ваша родина мне безразлична. Мне небезразлична моя родина.
— Израиль? — уточнил Сильвио.
— И Россия, — сказал Вадим.
— Вы счастливый человек, у вас две родины, — с иронией констатировал Сильвио.
— Да, у меня две родины, — подтвердил Вадим и подумал, что сказал чистую правду: и Стена плача в Иерусалиме, и парящая над водой колокольня в Калязине одинаково трогали его сердце.
— Итак, что за способ? — вернул разговор в деловое русло Сильвио.
— Если после проверки вы убедитесь, что прав Марат, а неправ я, завтра днем я буду ждать вас в центре поселка. И вы сможете без помех провести свою показательную акцию уничтожения. Напротив торговых рядов там есть кинотеатр — обратили внимание? Перед ним — небольшая площадь. Днем она обычно пустая, так что случайных жертв не будет. Я буду стоять на краю площади, и вы сможете расстрелять меня, не выходя из машины. А потом сразу уйдете вперед и под мост. Какое время вас больше устраивает? Двенадцать часов дня — годится?
— И не будет никаких милицейских засад, никакого ОМОНа? — недоверчиво спросил Сильвио.
— Нет, — подтвердил Вадим.
— Как мы это узнаем?
— Не мне вас учить, — усмехнулся Вадим. — Вы достаточно опытные люди, чтобы провести предварительную проверку.
Похоже, он их не просто озадачил, а поразил.
— Почему вы на это идете? — спросил Родригес.
