— А у меня письмо рекомендательное было! — подмигнул Крячко.
— Что ты несешь, какое письмо! Ты издеваешься?
— Нет, Петр, — серьезно ответил Крячко. — Долго объяснять. Тут, что называется, подфартило. Оказался в нужное время в нужном месте. Никогда нельзя предугадать, что будет для тебя полезным. Иногда даже ночные прогулки в аптеку.
— Да ну тебя! — махнул рукой Орлов. — Плетет незнамо что! Вы мне лучше вот что объясните: вы что, уже знали, кто убийца? Когда внедрялись? На что вы рассчитывали? Что какому-то новому охраннику владельцы казино раскроют все карты? Расскажут, как убивали Никонова?
— Нет, Петр! Сначала нам нужно было всего лишь выйти на Кораблева. Я хотел под видом обычного прожигателя жизни дождаться его там, — сказал Гуров. — Раз я не мог поймать его дома, то надеялся выловить там. Но в итоге выловил куда более крупную рыбу!
— Когда Лева стал расспрашивать о Кораблеве — сразу Ерина, прикинь? — тот, разумеется, сообщил Чиликину, что Леню ищут. Тут я стал давить на то, что Лева мент. И торопить события, требовать проверить его как можно скорее. Этим я убивал двух зайцев: завоевывал доверие и заставлял их действовать. Мы же не могли ждать неделями, пока кто-то из них проболтается. Этого могло и не случиться! Узнав, что Кораблев на прицеле у полиции, они должны были засуетиться. И они засуетились. Спрятали подальше Кораблева, принялись сворачивать свой бизнес, раскрыли свою криминальную сущность…
— Но Никонов, Никонов-то при чем?
— Так Никонов хотел посадить Кораблева! За наезд на ту самую девушку. И его, несомненно, посадили бы. Абрашина не стала бы его покрывать. Не совсем же она дура — вместо него садиться в тюрьму! А это означало для Чиликина и Ерина, что они лишаются возможности вернуть свой долг. А так он потихоньку доил бы Абрашину и в конце концов расплатился бы. Они лишались отличного источника дохода! У них оставался единственный выход — убить Никонова. Когда он пришел в «Бессонницу», поговорил начистоту с Кораблевым, убеждал его признаться, в противном случае грозил пустить в ход материалы, Леня перетрухнул и все рассказал своим кредиторам. Времени на раздумья у них не было. Чиликин просто вручил Никонову бутылку с наспех впрыснутым ядом как новоявленному клиенту с приглашением приходить еще.
— Зная, что тот не придет уже никогда, — добавил Крячко.
— Нет, ну что же это за способ убийства такой? — в недоумении пожал плечами Орлов. — А если бы это вино выпил кто-нибудь другой?
Крячко выразительно посмотрел на Орлова и вздохнул.
— Времени у них не было, Петр, — ответил Гуров. — Я же говорю, им пришлось действовать спонтанно. А когда человек так действует, он неизбежно совершает ошибки. Потому мы со Стасом и заставили их поспешить. Мы нарочно их торопили. И в итоге накрыли всех.
— А материалы? — спросил Орлов. — Материалы по наезду на девушку? Они действительно есть у Никонова?
— Да, и мы их видели, — кивнул Гуров. — Они были у Дубнева.
— А они думали, что материалы у него на работе, в компьютере. Поэтому Чиликин и послал одного своего охранника устроить там погром. Лазить по файлам у него времени не было, и он просто расколотил системники в надежде уничтожить информацию. Хотя уничтожить жесткий диск — крайне сложно. Обычным механическим воздействием его не убьешь! Информацию всегда можно восстановить, — важно поведал Крячко.
— А ты откуда знаешь? — хмыкнул Орлов. — Компьютерные курсы, что ли, окончил?
— Мне сын рассказал, — признался Станислав.
— Ну, сын-то твой в школе учился, — иронично заметил Орлов. — В отличие от тебя.
— Петр, я даже обижаться не буду, — прижал руки к груди Крячко. — Можешь и дальше меня дураком выставлять. Я спорить не стану.
— Ладно, ладно, — примирительно проговорил Орлов. — Задержанные в камере?
— Так точно, — ответил Гуров.
— Когда допрашивать будете?
— Ну, явно не ночью, — потянулся Крячко. — Потерпят до утра. Я и так знаю, что они скажут. Валить друг на друга будут убийство Никонова: Чиликин на Ерина, тот на Чиликина. Так что оформим сговор. Один подбил убить — другой передал бутылку. Вина одинаковая.
— Ну что, Петр, можем ехать по домам? С чистой совестью? — спросил Гуров.
— Это у вас-то она чистая? Супостаты! — проворчал Орлов. — Чуть не довели старика до инфаркта!
— Наоборот, мы тебя от него спасли, — радостно сказал Крячко.
Орлов обвел их взглядом и спросил:
— Ну вот что мне с вами делать, а?
— Петр, — с серьезным видом сказал Крячко, — на этот вопрос я знаю точный ответ!
И, поймав вопросительный взгляд Орлова, добавил:
— Выпиши нам премию! В двойном размере!
Илья чувствовал себя неуютно. При общении с человеком он привык смотреть в глаза собеседнику, но сидящий напротив него мужчина в черном предпочитал держать лицо в тени. Он сделал для этого все возможное: выбрал заведение с тусклым, даже попахивающим мертвечиной, освещением, сел так, чтобы убогий источник света располагался у него за спиной, и ко всему прочему не стал снимать черной широкополой шляпы, отбрасывающей тень на верхнюю половину его лица. Илья невольно отметил про себя, что он и прежде не видел глаз этого человека, хотя сегодняшняя встреча была для них третьей по счету.
— В нашем распоряжении осталось четыре дня, — сухо произнес мужчина в черном, выуживая пальцами из подставки салфетку не первой свежести. — А вернее будет сказать, что четыре дня осталось в твоем распоряжении. Мне-то, сам понимаешь, торопиться некуда.
Илья молча кивнул, наблюдая за тем, как собеседник развернул салфетку, тщательно разгладил ее, а затем быстрым резким движением оторвал полоску с правой стороны. Полоска получилась почти ровной.
Беспокойные руки мужчины в черном ни на секунду не оставались без движения. Сначала, в ожидании заказа, он выкладывал на столе различные фигуры из зубочисток, потом, во время трапезы, состоящей из двух сочных кусков мексиканской пиццы и одного высокого бокала пива, беспрерывно вращал тарелку или перемещал бокал с одной точки на другую, а вот теперь взялся за салфетки. Отрывая от них ровные полоски, мужчина сосредоточенно складывал их одну на другую. Его бессмысленные движения раздражали Илью, но он мужественно мирился с этим.
— Знаешь, сколько желающих урвать себе долю?
Мужчина не поднимал головы.
Илья снова кивнул.
— Догадываюсь. Но… Я ведь уже сказал тебе… Я в деле на сто процентов. Никаких изменений.
— Это только слова.
Мужчина в черном полностью исполосовал салфетку и взял из подставки новую. Разгладил на столе. Оторвал с краю полоску и пристроил ее в общую стопку.
К ним подошла официантка. Забрала опустевшую тарелку из-под пиццы. Смерила равнодушным взглядом изорванную салфетку. Пиво оба клиента еще не допили.
— Желаете что-то еще? — прозвучал дежурный вопрос.
— Нет, спасибо, — ответил мужчина в черном.
Илья тоже отрицательно покачал головой. В принципе, он был бы не против заказать что-то еще, кроме единственного бокала пива, но не делал этого по нескольким причинам. Во-первых, качество блюд в придорожной забегаловке с броским экзотическим названием «Эль Гуапо» не внушало ему доверия. Во-вторых, Илье элементарно хотелось поскорее распрощаться с человеком в черном. Находиться в его обществе было крайне неуютно. По многим причинам… И наконец, в‑третьих, Илья ждал звонка. Очень важного для него звонка. Звонка, от которого зависело чертовски много!..
Он в очередной раз нащупал в кармане телефон, поставленный на виброрежим. Тот пока молчал.
— Может, еще салфеток? — саркастично предложила официантка.
Илья не смог удержаться от улыбки. Но мужчина в черном оставил замечание в свой адрес без внимания. Он даже не поднял голову. Оторвал еще одну полоску. Девушка пожала плечами и отошла от столика. Илья дождался, пока она удалится на достаточное расстояние.
— Я уже сегодня намерен подкрепить свои слова делом, — шепотом произнес он.
— Когда конкретно?
— Вот жду звонка.
— Хорошо.
В голосе человека в черном не было удовлетворения. В нем не было вообще никаких эмоций. Он разделался со второй салфеткой, скомкал все полоски и бросил их в пустую пепельницу. Глотнул пива. Затем наклонился и поднял с пола дипломат. Разместил его у себя на коленях. Щелкнул замками. Илья пытался разглядеть под шляпой глаза мужчины, но все старания оказались напрасными.
На стол легла заполненная типографским шрифтом бумага.
— Ознакомься, — предложил мужчина в черном.
По большому счету, Илье это было не нужно. Он и так прекрасно знал, о чем говорится в данном документе. Прежде он перечитывал его дважды. Однако отказываться не стал. Взял бумагу и быстро пробежался глазами по тексту. Исключительно для проформы. Не без удивления отметил, что руки слегка дрожат. Ладони вспотели. Волнение брало свое.
